Через полчаса остановились на улице Плеханова с двумя рядами коттеджей самого разного калибра. Когда-то этот район Москвы назывался Поселком художников, а дома его представляли собой дачи, сдаваемые в аренду членам Союза российских художников. Теперь почти все дачи были выкуплены у Союза частными организациями и лицами и перестроены в коттеджи, радующие глаз современным дизайном.

Двухэтажный коттедж за светло-коричневым забором, возле которого остановилась «Волга», был не самым броским и богатым, но выглядел весьма оригинально. Более всего он напоминал миниатюрную копию средневекового собора.

Лилия вышла из машины, махнула рукой.

– Пошли, – сказал Кирилл, вылезая.

Щёлкнул замок деревянной двери, включаемый дистанционно. Кирилл увидел зрачок миниатюрной телекамеры, встроенной в домофон, покачал головой: коттедж охранялся серьёзно. Что, впрочем, не являлось чем-то исключительным в эпоху разгула воровства и рэкета.

Аккуратная дорожка, вымощенная плиткой, крылечко из плиточного камня, две башенки, стены, стилизованные под грубо обработанные каменные блоки, узкие и длинные окна – стеклопакеты, естественно, высокий фронтон, пилястры, каменные столбы по фасаду – не то колонны, не то декоративное украшение. Ещё дверь – с виду тоже деревянная, но тяжёлая, основательная, открывается бесшумно и мягко, снабжённая специальным рычагом.

Лилия оглянулась, пропуская мужчин.

– Вы первые, кто переступил порог этого дома. Я имею в виду моих знакомых. Георгий не принимал гостей.

Кирилл понял, что она говорит о погибшем муже. Слово «знакомых» отозвалось в его душе слабым протестом, но по сути Лилия была права: в настоящее время он был только её знакомым. Захотелось спросить: а Утолин тоже не переступал порог этого дома? – но Кирилл передумал.

– Твой муж, судя по всему, не был стеснен в средствах. Кем он работал? Коммерсантом?

– Советником президента, – ответила Лилия.

Кирилл присвистнул, проходя в прихожую, больше напоминающую холл гостиницы. Стал осматриваться.

Мраморные ступени, керамический плиточный пол тёплого бежевого оттенка из травертина – мелкозернистого известняка, камин, круглый стеклянный столик с висящими низко длинными светильниками в форме ракет с рядами иллюминаторов. Ещё один стол, тоже стеклянный, но побольше и повыше, прямоугольной формы, с хитрой подсветкой снизу, отчего казалось, что светится сама толстая – в два с половиной сантиметра – стеклянная столешница. Красивые колонны из ракушечника, стены со множеством ниш тоже декорированы каменными плитами, в нишах – фигурки странных зверей и птиц, коллекция хрустальной посуды, миниатюрные книги.

Сняли обувь, надели предложенные хозяйкой тапочки, хотя пол в прихожей подогревался и по нему можно было ходить даже босиком. Прошлись по комнате и за стеклянной стеной обнаружили бассейн с подсвеченной снизу голубой водой.

Никого в доме не оказалось, не считая хозяйки, и Кирилл вполголоса спросил:

– Охрана внизу?

– Ты догадлив, – усмехнулась женщина, наблюдая за ним. – В подвале комната с мониторами, во дворе две собаки. Ну, как вам этот приют?

– Классно! – отозвался Лаврентий за двоих, прищёлкнув языком. – Хотел бы я пожить в таком коттеджике. А где машина?

Лилия поняла.

– На втором этаже. У Георгия там кабинет. Пойдёмте, покажу.

По винтовой лестнице они поднялись на второй этаж «собора», где располагались две спальни и рабочий кабинет хозяина. Лаврентий сразу подошёл к столу и стал осматривать компьютер с плоским плазменным дисплеем и клавиатурой в форме гигантской бабочки. Потрогал мышь, пробормотал:

– Ничего себе, клава… как в ЦУПе… Где вы достали такую машину?

– Не удивляйся, – похлопал его по плечу Кирилл. – У хозяина были связи.

– Это же суперпрофессиональная аппаратура! Я нечто подобное видел только в Госбанке, где работал до нашей конторы. Даже у нас такой нет!

– Ну и прекрасно. Садись и работай.

Лаврентий как заворожённый присел на корточки перед панелью процессора, стоящего на полке специального компьютерного стола, поднял голову на Лилию.

– Можно?

– Конечно, – сказала она. – Включайте. Муж говорил, что его трафик не прослушивается. А я пока приготовлю ужин. Кофе принести?

Лаврик не ответил. Он был уже вне сферы досягаемости звуковых раздражителей, общаясь с компьютером на уровне подсознания как с живым существом.

Кирилл и Лилия переглянулись.

– Пойдём пить кофе, – сказал Тихомиров с усмешкой. – Он фанат, компьютер для него нечто вроде дополнительного органа к телу, без которого он не может существовать. Пусть поразвлекается, через час мы его оторвём от машины и покормим.

– Да, фанатизм – страшная вещь, – задумчиво проговорила Лилия. – Если бы фанатики ещё думали о последствиях своих увлечений…

– Ты хочешь невозможного. У большинства фанатиков только одна извилина, и та переходит в прямую кишку. Лаврик хоть умнее.

– Что ещё хуже. Именно умники изобрели атомные бомбы, напалм и пси-оружие, виртуальные миры и нанотехнологии, грозящие в скором времени уничтожить человечество.

– Ты в этом разбираешься?

– А ты думал, бухгалтеры умеют только сводить дебет с кредитом? Я читаю литературу, интересуюсь наукой. К тому же у меня были хорошие учителя и собеседники.

– Муж?

– Не только. В последнее время я многое узнала от капитана Утолина.

– Ты его хорошо знаешь?

– Достаточно, чтобы доверять. Его концепция устройства Вселенной настолько необычна, что я до сих пор нахожусь под впечатлением. Пошли вниз.

Они спустились в холл-прихожую, Лилия открыла стеклянную матовую дверь, ведущую в кухню, и Кирилл стал разглядывать интерьер пищеблока с множеством встроенных в стены шкафчиков, стойкой бара, с современной плитой, какими-то сверкающими полировкой и никелем агрегатами, телевизором под потолком и холодильником с тремя дверцами. Один из агрегатов оказался кофеваркой. Лилия сварила кофе – себе «эспрессо», гостю «капуччино», включила тихую музыку, и они сели в низкие кресла у камина, где стоял ещё один столик – деревянный, похожий на большой круглый поднос.

– Так что ты говорила о нанотехнологиях? – поинтересовался Кирилл, стараясь в открытую не пялиться на голые колени женщины. Отхлебнул кофе. Сахар клала сама Лилия, и его было ровно столько, сколько нужно.

– Только то, что они опасны, – с гримаской ответила Лилия. – Хотя до встречи с капитаном я об этом никогда не думала. Он привёл какой-то жуткий пример, к чему может привести сбой в технологиях, и я ужаснулась.

– Какой пример?

– По идее, нанороботы, введённые в организм человека, смогут очищать его от микробов или зарождающихся раковых клеток, а кровеносные сосуды – от холестерина. Но что, если произойдёт сбой в их программе и они начнут уничтожать полезные вещества и здоровые ткани? Представляешь? Ведь бороться с ними невероятно трудно.