Женщина облачалась в металл, и Венера становилась Минервой. От нежного запаха ее кожи, проникавшего из-под доспехов, юношу охватило непреодолимое волнение. Вместо того чтобы стать неразличимым под инертной массой металла, ее тело, наоборот, выглядело еще более нагим и притягательным.

Руки Пико скользнули вверх по девичьим бокам. На секунду он почувствовал, как нежная плоть подалась под пальцами, и его захлестнула волна желания. Но женщина сразу же напряглась и отпрянула. Решительным жестом подтянув ремни, она протянула руку к Пико, застывшему перед ней на коленях. Коснувшись пальцами его лба, она обернулась к Франческо Колонне, который, скривившись, наблюдал за сценой.

Франческо поднял с пола матерчатую котту и протянул ее женщине. Она подняла руки, и котта скользнула вниз по ее груди. На белой ткани был вышит щит, поле из синих и красных ромбов, на которые накладывалась мохнатая тень борова. Герб Поркари снова засиял на поле брани.

— Час приближается железным шагом. Сделайте все, как было установлено, — произнесла женщина.

И, не удостаивая обоих мужчин взглядом, направилась к выходу, а за ней, как стая собак, трусили карлики.

Пико проводил ее взглядом за порог, вслушиваясь в звяканье металла. Потом оцепенение начало понемногу проходить, и сцена переодевания в доспехи показалась ему ирреальной.

— Куда она собралась? Надо ее остановить! — крикнул он и бросился за ней.

Но Колонна преградил ему дорогу.

— Ей не нужна наша защита. Она должна ответить на зов отцов: Стефано, давшего ей жизнь, и Леона Баттисты, выковавшего ее железную волю.

— Баттиста воспитал ее для науки, а не для сражений! — парировал Пико, пытаясь оттолкнуть Франческо.

Но тот воспротивился с неожиданной силой.

— Насколько же вы ошибаетесь, Джованни! Печать, которую судьба ставит на воск нашей души при рождении, с годами не исчезает. Тот же огонь, что сжигал некогда отцов, горит и в дочери.

Не выпуская Пико, Франческо посмотрел куда-то за спину юноши. В страхе, что противнику пришла подмога, он резко обернулся. Но сзади никого не было, там стоял только какой-то ящик, а на нем медный сосуд, похожий на маленький чан. По обе стороны крышки вывешивалось что-то вроде градуированной планки, а точно из центра торчала металлическая ось с маленьким бронзовым амурчиком на конце. Он был изваян летящим, вытянутой рукой слегка касаясь планки, словно его маленькая фигурка была призвана отмечать на ней определенные точки.

— Что это? — спросил Пико.

— Еще одно изобретение флорентинца. Удивительные по простоте водяные часы. Если их подсоединить к постоянному источнику, они будут работать вечно. Стоит однажды наполнить их, и этого хватает на неделю. Механизм, задуманный Леоном Баттистой для отсчета счастливых часов, теперь отсчитывает время нашего замысла. Когда палец амура покажет на десятый час, вон на ту отметку возле руки, настанет время действовать.

Пико посмотрел на палец фигурки, который медленно и неуклонно поднимался к цифре десять.

— А что должно произойти в десятый час?

— Погодите, Джованни. Зачем забегать вперед уже предначертанных событий. Баттиста ждал двадцать лет, чтобы приступить к осуществлению своей мечты. И ждал бы еще, если бы смерть не завершила земные деяния нашего Полифила, влюбленного во все на свете… — Он вдруг погрустнел. — Может, нынче ночью закон тени сделает исключение и позволит великой душе присутствовать при событии, которое свершится в его честь. Я верю, что он сейчас с нами.

— При каком событии? Что должно произойти?

— Сикст вступил в последний час своего правления, — усмехнулся Колонна, глядя на руку амурчика, которая уже почти коснулась десятой отметки. — Незадолго до полуночи городские колокола возвестят о том, что Святой престол свободен. Римский народ вновь обретет свободу, утраченную пятнадцать веков назад.

— Вы хотите убить Папу?

— Да будет так.

— Вы не сделаете этого! Даже если вам удастся уничтожить Сикста, его место сразу займет Родриго Борджа! Он держит Рим за железной решеткой, вся власть в его руках и в руках испанцев! Он главенствует в коллегии и заявит свои права на тиару!

— Испанец следит за каждым шагом Сикста и все время перебегает ему дорогу. Борджа ослеплен роскошью и жаждой власти. Стоя за спиной понтифика, он только и думает, как бы того скинуть. Но ему невдомек, что он настигнет Папу только в смертный час, — спокойно ответил Колонна.

Продолжая говорить, он подошел к сундуку, стоящему возле стены, на котором лежало множество бумажных свитков. Над сундуком горел вставленный в кольцо держателя факел. Колонна вынул его и повернулся к собеседнику.

— Вы послали ее на смерть! Она сгорит в том же пламени, что и отец, и на это ее толкнете вы! — напал на него Пико.

Может, есть еще время удержать женщину от безумного плана.

— А вы! Почему вы сейчас не рядом с ней? — продолжал он наступать, продвигаясь к выходу из модели храма.

Но его остановил Франческо:

— Она хочет побыть одна. Ни шагу дальше, Джованни, или я буду вынужден вас убить!

Юноша обернулся. Колонна сверлил его взглядом. В одной руке он сжимал факел, в другой что-то вроде палки с цилиндрическим наконечником из металла. Он наставил ее на Пико, как маленькое копье. Огонь и оружие вместе смотрелись угрожающе.

Пико весь подобрался, готовый встретить атаку. Он сразу узнал оружие, которым угрожал ему Франческо. Это была ручная бомбарда, которая только начала распространяться на севере. Он видел несколько экземпляров у немецких торговцев. По-видимому, Колонна вынул ее из бумажного свитка. На поле боя от такой бомбарды мало толку: она хоть и меньше фальконета, но не обладает его меткостью. Но выстрел из нее в упор может нанести рану более серьезную, чем арбалет.

— Я не хочу вас убивать. Но придется, если не будете меня слушаться, — повторил Колонна, поднося факел к запальному отверстию.

Пико миролюбиво поднял руки.

— Франческо, что вы делаете? Вы что, с ума сошли?

Тот помотал головой и еще ближе поднес пламя к запалу. На секунду Пико испугался худшего, но увидел, что Колонна отодвинул факел.

— Будете вести себя спокойно — ничего с вами не случится.

— Да что у вас на уме?

Колонна помолчал, видимо колеблясь.

— Вы станете свидетелем возрождения города, — сказал он наконец и взглянул на стрелку часов, не переставая следить за каждым движением Пико. — На пьяцце дель Пополо уже все готово.

— Что готово на пьяцце дель Пополо?

— Сами увидите. Они вот-вот двинутся. И мы одержим победу.

— Кто? Что вы собираетесь сделать? — в отчаянии крикнул Пико и, позабыв об опасности, шагнул к Франческо.

Тот снова быстро поднес факел к запалу, и юноше пришлось остановиться.