Заперев дверь каюты, Малк сел по-стиксонски на пол и воткнул перед собой в щель между досками проклятый нож. Лезвие, ранее и без того покрытое мерзкого вида плёнкой, после поглощения десятков бестелесных тварей приобрело странным образом вызывающий тошноту масляный блеск. И теперь даже смотреть в его сторону лишний раз не хотелось. С другой стороны, сохрани он прежнюю способность поглощать Скверну — то есть всю ту мешанину из стихиальных Сил, которая царила во многих потусторонних планах реальности — и Малку было бы плевать на подобные мелочи. Но клинок изменился, возможно что безвозвратно, и слава Святым Демоноборцам вместе с невольно подкинувшим эту идею Больдо, что ему нашлось не самое плохое применение.

Прикрыв глаза, Малк мысленно настроился на таящуюся в ноже Силу убитых Голодных Мороков, ощутил нужные вибрации, поймал резонанс и… сцепив зубы отпустил контроль над собственным Духом. На деле он уже пробовал несколько подходов к работе с испорченной потусторонними энергиями сталью, однако данный способ, к слову вычитанный в одном из учебников, был среди них самым лучшим. Вот только слишком уж болезненным…

Лишённое диктата воли и влекомое резонансом тонкое тело ещё на один крохотный шажок приблизилось к заданному ножом стандарту. Но так как оно не было чем-то монолитным, у какой-то части это получилось в большей степени, у какой-то в меньшей. Возник конфликт, и за считанные мгновения весь Дух Малка оказался охвачен призрачным пламенем. Пламенем, в котором отвергающие близость к энергии Смерти и всему тому, что призрака делает призраком, части сначала сгорали дотла, а потом возрождались из пепла уже в новом качестве.

Ощущения при этом были незабываемые, но результат стоил мучений. Всего несколько тренировок, и вот уже Призрачные Руки лучше подчиняются приказам Малка — собственно если бы не это, отметки после гадания он бы вряд ли снял так быстро, — а сродство между тонким телом и Тремя Призрачными Пульсами поднимается ещё на одну пусть крохотную, но ступеньку.

К сожалению на Семя Духа метаморфозы никак не влияли. И повторения того удачного момента, когда чужое Наследие вдруг на что-то среагировало и помогло продвинуться в изучении заклятия Рук, ни разу не случилось. Однако Малк всё равно был доволен. Когда же до него дошло, что в подобном состоянии он по идее становился малозаметен для «живых» Голодных Мороков, то и вовсе счёл свою находку подарком Святых. Имея возможность при нужде спрятаться от тварей Запределья, отказ от поездки к разрушенному храму Кетота было сродни преступлению. Вот он гневить удачу и не стал…

На проклятый берег Малк высадился в полдень. Убедился, что вокруг тихо и под прикрытием иллюзии его не ждут орды бестелесных тварей, после чего отправил заметно нервничающих матросов обратно на шхуну, а сам, скрыв нижнюю половину лица под платком с колдовским чертежом и низко надвинув на глаза цилиндр, двинул в восточном направлении. Туда, где со слов Эйши располагались развалины храма Кетота.

К сожалению на лёгкую и быструю прогулку рассчитывать не приходилось. Жара, сухой обжигающий ветер, разлитая в воздухе ядовитая горечь, противный мелкий песок под ногами — всё это страшно усложняло жизнь и вносило коррективы в уже готовые планы. К примеру на дорогу к храму по задумке Малка следовало потратить всего полчаса, затем несколько часов провести за поисками Наследия Кетота и потом до темноты вернуться обратно на корабль. Однако на деле всё вышло совсем иначе. И только на то, чтобы дойти до развалин храма, у него уже ушло почти в три раза больше времени, чем предполагалось. Что его ожидало дальше Малк даже не хотел думать…

— Какое там одно из самых важных правил выживания на острове? Не лезть в тёмные места и не оставаться на ночь, да? — с мрачным видом пробормотал Малк, окинув внимательным взглядом храм Четвёртого Святого. — Так это прям как для меня сказано! До ночи времени всего ничего, а нужный мне храм видимо и есть то самое тёмное место в округе. Лучше не придумаешь!

Когда Эйша говорила о развалинах, Малк почему-то представлял полуобвалившиеся стены, отсутствующую крышу, провалы на месте окон. И потому совсем не ожидал увидеть практически полностью сохранившееся здание. О том, что оно брошено, говорили лишь заколоченные досками окна, кое-где обвалившаяся штукарка и висящая на одной петле створка входной двери. В остальном здание было целёхонько… и это откровенно настораживало.

— И что же внутри тебя такое сидит, что Эйшу напугало? — задумчиво протянул Малк.

Он впервые с момента принятия решения о поездке на Левый Брат пожалел, что у него нет чего-то вроде Гром-колокола Змеи. Пусть в прошлый раз артефакт им и не помог, но с ним Малк чувствовал бы себя спокойнее… Хотя с другой стороны, кто бы ему его дал? Ни один маг по доброй воле делиться своими колдовскими инструментами не станет — собственно поэтому он у Эйши ничего и не просил, — а обращение за помощью к господину Тиязу чревато самыми неожиданными поворотами. Кто знает, что Черепу в голову придёт? Возьмёт и запретит показываться на острове или того хуже потребует отказаться от изучения жреческого Наследия. Как тогда быть? О том, что выданный артефакт банально увеличит долг перед Мастером, Малк вообще вгонял в уныние… Нет уж, он как-нибудь сам.

Прикинув положение солнца на небосводе, Малк решительно подошёл к ближайшему окну храма и принялся отдирать доски. Причём логика его действий была простая: раз уж оговориваются такие правила насчёт темноты, то почему бы для начала не добавить света, верно? Хуже ведь всё равно уже не будет! Вот он и решил проверить данную идею, благо силы позволяли.

На то, чтобы убрать преграды со всех шести окон, у Малка ушло двадцать минут. Ещё пять на то, чтобы своротить замок на двери, и десять… на банальное ожидание. Здание почти сотню лет оставалось закрытым, а значит его как минимум следовало хорошенько проветрить. И лишь убедившись, что в храме безопасно — хотя бы внешне, — лишь тогда Малк рискнул переступить порог храма. Замер ненадолго в дверях, давая незримому врагу возможность себя проявить, затем осторожно принялся обходить внутренние залы по периметру. Внимательно осматриваясь и выискивая любые возможные опасности.

Однако ничего угрожающего так и не встретил. Если внутри когда-то и пряталось нечто плохое, то те времена давно прошли. Сейчас храм был пуст, благодать Четвёртого Святого его покинула, а демоническая Скверна ей на смену так и не пришла. И обитель одного из Девятерых превратилась в обычное брошенное здание с разгромленным внутренним убранством.

— И кто же, интересно, во время Гражданской войны тут так порезвился? Кому Кетот не угодил? — протянул Малк, сначала изучив словно бы изрубленный топором алтарь, а потом переведя взгляд на валяющуюся у стены треснувшую статую Покровителя малефиков.

Малк не был истовым верующим — и это несмотря на все его особые взаимоотношения с храмом! — хотя понимал значимость религии и следовал определённым канонам Девятерых. Но даже у него вид осквернённых атрибутов Кетота вызвал сильнейший дискомфорт. И он, не выдержав, принялся наводить порядок. Очистил от грязи алтарь, вернул на место статую, вытащил из кучи мусора обрядовую жаровню, расставил по нужным местам уцелевшие свечи. И пусть на фоне царящей внутри разрухи его усилия были практически незаметны, Малк всё равно чувствовал какое-то внутренне удовлетворение от хорошо выполненной работы. Да, храм мёртв, в нём больше нет того ощущения, что дарит благословение одного из Святых, но он при этом не забыт. И это показалось Малку крайне важным!