Повисла пауза. Бенедикт даже не шелохнулся, Гидеон тоже замер.

Наконец Бенедикт заговорил, но в его бархатном голосе прозвенел металл:

– Это все только слухи и грязные инсинуации!

– Это все правда и результат наблюдений! Уилл с Тессой были на вашем последнем приеме в Чизике. Они видели достаточно.

– Та женщина-демон, с которой вы нежились на диване, – вмешался Уилл. – Она ваш друг или же деловой партнер?

– Наглый щенок!.. – ощерился Бенедикт.

– Ну, наверно, все-таки подруга, – заметила Тесса. – Вряд ли деловые партнеры так облизывают друг друга. Хотя я могу и ошибаться, что я понимаю во всем этом? Ведь я просто глупая женщина.

Уилл усмехнулся уголком рта. Габриэль потрясенно молчал, Гидеон смотрел в пол. Шарлотта спокойно сидела, сложив руки на коленях.

– Если думаете, что Совет поверит в это вранье, то вы трое – просто тупицы! – презрительно заявил Бенедикт. Тесса заметила какое-то пятно у него на запястье, похожее на след от женского браслета, но он сразу одернул рукав. – Ты колдунья, и слово твое ничего не значит. А ты – недееспособный псих, что путается с колдунами. Не с этой крошкой, нет, я говорю про Магнуса Бэйна. А когда меня допросят с помощью Смертного меча, и я опровергну все ваши наветы, то угадайте-ка, кому поверят – вам или мне?

Уилл быстро обменялся взглядами с Шарлоттой и Тессой. А ведь он был прав, Бенедикт явно не боится меча.

– Есть и другое доказательство, Бенедикт, – заявил Уилл.

– Да неужели? – Бенедикт презрительно ухмыльнулся. – И какое же?

– Вы сами! – воскликнула Шарлотта. – Только что вы размахивали руками, и я увидела ваше запястье. Вы гниете заживо! Все начинается со спины, потом расползается по ногам и рукам…

– Что все это значит, отец? – гневно воскликнул Габриэль, но в голосе его был страх.

– Демонический сифилис, – с удовольствием пояснил Уилл.

– Какое отвратительное и наглое обвинение… – начал Бенедикт.

– Так опровергните его! Поднимите рукав, – велела Шарлотта, – и покажите руку!

Уголок рта Бенедикта дернулся. Тесса смотрела на него во все глаза. В отличие от Мортмэйна Бенедикт не пугал ее, скорее ей было противно – точь-в-точь жирный червяк, ползущий по садовой дорожке. И тут он набросился на старшего сына.

– Ты! – прорычал он. – Это ты им все рассказал! Ты предал меня.

– Да, – ответил Гидеон и наконец поднял голову. – И я ничуть не раскаиваюсь.

– Гидеон? – ошарашенно воскликнул Габриэль. – Отец? Что все это значит?

– Твой брат предал нас, Габриэль! Он раскрыл все наши тайны Бранвеллам, – выплюнул Бенедикт. Казалось, он постарел на глазах, на лице четче обозначились морщины, но голос звучал по-прежнему твердо. – Гидеон Артур Лайтвуд, советую вам как следует обдумать то, что вы уже совершили, и то, что вам делать дальше!

– Я уже все для себя решил, – тихо ответил Гидеон. – Я много размышлял с тех пор, как ты отозвал меня из Испании. В детстве я верил, что все Сумеречные охотники живут так же, как мы. При свете дня сражаются с демонами, зато под покровом ночи путаются с ними. Это не наш путь отец, а твой. Это ты опозорил и облил грязью славное имя Лайтвудов!

– К чему это кривлянье…

– Кривлянье? – с непередаваемым презреньем воскликнул Гидеон, обычно такой спокойный. – Отец, я боюсь даже представить, что станет с Анклавом, если ты заграбастаешь Институт! Клянусь, я выступлю против тебя на Совете. Я возьму Смертный меч и расскажу Консулу Вайланду, почему Шарлотта будет в тысячу раз лучше тебя на этом посту! Я расскажу всем членам Совета, что здесь творится по ночам! И скажу им, что ты работаешь на Мортмэйна. И почему…

– Гидеон! – воскликнул Габриэль, перебивая брата. – Ведь ты же знаешь, что управление Институтом было последним желанием нашей матери? И это Фэйрчайлды виновны в ее гибели!..

– Ложь! – заметила Шарлотта и посмотрела на Бенедикта в упор. – Она наложила на себя руки, но не из-за моего отца. Спроси-ка лучше у своего отца, почему.

– Что вы несете? – закричал Габриэль. – Отец, как она смеет говорить такое?

– Потише, Габриэль, – жестко приказал Бенедикт, но в голосе его появился страх, как, впрочем, и в глазах. – Шарлотта, ты о чем?

– Вы прекрасно все поняли, Бенедикт. Вопрос в том, следует ли мне просветить Анклав. И ваших сыновей. Сами знаете, что тогда будет.

– Так это шантаж! – откинулся на спинку стула Бенедикт. – Чего же вы хотите?

Уилл не стерпел и воскликнул:

– Откажитесь от своих притязаний на Институт. Заступитесь за Шарлотту перед Советом. Объясните, почему ее не следует смещать с должности. Ведь вы прекрасный оратор, как-нибудь да выкрутитесь!

Бенедикт перевел взгляд на Шарлотту и усмехнулся:

– И это все?

– Не совсем, – ответила Шарлотта прежде, чем Уилл успел что-то сказать. – Расскажите, как вы связываетесь с Мортмэйном и где он сейчас.

Бенедикт хмыкнул:

– Связь была через Натаниэля Грея, но вы его убили, так что теперь источника информации больше нет.

– Значит, никому не известно, где теперь Мортмэйн? – ужаснулась Шарлотта.

– Уж точно не мне! К несчастью для вас, Мортмэйн не настолько глуп. Он хотел, чтобы я забрал у вас Институт, и тогда бы он разрушил его изнутри. Но у него есть и другие варианты, этот – лишь одна нить его паутины. Он давно ждал. И он непременно получит и Анклав, и ее, – кивнул он на Тессу.

– Что он со мной сделает? – не выдержала Тесса.

– Вот уж не знаю, – хитро улыбнулся Бенедикт. – Скажу только, что он постоянно справлялся о тебе. Экая трогательная забота о своей суженой!

– Он сказал, что создал меня. Что это значит?

– Не имею ни малейшего понятия. Да и с чего бы он стал поверять мне свои секреты?

– Ну да, – заметил Уилл, – ведь у вас так мало общего, не считая тяги к женщинам-демонам и к преступлениям.

– Уилл! – гневно воскликнула Тесса.

– Да я вообще не то имел в виду, – опешил Уилл, – я про «Клуб Преисподняя»!

– Довольно намеков, – вмешался Бенедикт. – Я хочу кое-что прояснить для своего сына. Пойми, Гидеон, если ты поддержишь Шарлотту, то тебе не место в моем доме. Не зря говорят, что на один гвоздь всего не вешают.

Гидеон молча поднял руки перед собой, будто хотел помолиться. Но ведь Сумеречные охотники не молятся, вспомнила Тесса и поняла, что он решил снять серебряное кольцо. Оно было похоже на фамильное кольцо Карстаирсов, только по ободку бежали языки пламени. Фамильное кольцо Лайтвудов. Гидеон положил его на край письменного стола и повернулся к брату:

– Габриэль, пойдем со мной!

– Сам знаешь, что не могу, – злобно сверкнул тот зелеными глазами.