— Правильно боится, — обронил Ойон.

С полверсты молчали. Наконец Миха не выдержал.

— Это какого Кана камни? — обратился он к Деду Сове. — Того, что Ночную Орду вел и в Битве Древа сгинул? Кана-убийцы?

— Это вы, большие люди, так его зовете. У нас для Кана другие имена. А камни его, да. Раньше они повсюду стояли, везде, где прошла Орда. Тангу верили, что Кан может войти в любой из камней, и камень оживет, станет всадником. Туда, где камни стояли, мог Кан из любого места вмиг домчаться.

— Байки все, — вмешался извозчик. — И проклятие тоже байка. На юге, вона, вырыли всех истуканов до последнего.

— Оттого кровь там литься и не перестает, — дохнул дымом дед Ойон.

Извозчик окончательно насупился и замолчал. Миха не успокаивался.

— Ты о нем, о Кане, с таким уважением говоришь.

— Кан был уважаемым тангу. Человеческая кровь в нем тоже была, но люди его отвергли, на дурное толкнули. Из-за людей перестал он слышать голос своей земли. От духов своего народа отвернулся. Но и хорошего он немало успел сделать.

— Человеческая кровь? — громко удивился Миха. Сонная Азора шевельнулась под шкурами возле него.

— Кан по рождению сын саманского воина. Он рос среди больших людей вдалеке от своего народа. Каменный город, а не тайга, был ему домом.

ДЕД ОЙОН, ТАНГУ ИЗ ГИБЛОГО КРАЯ

6

Кан родился в непростое время. Небеса горели, огненные духи-птицы плясали над землей, утоляли голод живым и неживым. Шаманы тангу едва держали их, не подпускали к Саман-городу, где жил Кан. Копотью покрывались белые башни, пепел сыпался жителям на головы. Тяжело было.

Двадцать шесть зим прожил Кан-человек в огненном кольце. Немало героев на его глазах погибло, сражаясь с огненными духами Ярости. Не помогли ни оружие больших людей, ни сила их Сердечных Камней, ни живая броня. Тогда понял Кан, что не могут люди справиться с духами, и пошел к шаманам тангу. К самим духоборцам, айоро-хатыр он пошел.

В то время тангу еще ставили свои улэйа в стенах больших городов. Племя, из которого отец Кана взял жену, было древним и сильным. Его шаманы знали, как победить духов-птиц. Чтобы усмирить огонь, нужен Лед.

Лед, говорили шаманы-айоро, лежит под мертвым городом Тол-ырга, по-человечески Толос. В могиле Безликого Хозяина лежит. Вставлен Лед в его железную шапку, говорит с ним Лед, но не слышит его больше Безликий.

Пойди, Кан, сын воина, в мертвый город. Раскопай землю, найди могилу Хозяина Утонувшей Земли. Увидишь в ней лук, который без стрел и тетивы делает дырки в железе и камне, не бери. Увидишь капкан, в который сны ловятся, не бери. Увидишь маску Хозяина, которая железным его слугам приказывать может, не бери. Плохие это вещи, не нужны они тебе. И против духов огня они не помогут.

Возьми, Кан, сын женщины-тангу, железную шапку Хозяина. Заговорит с тобой Лед, ты ему не отвечай. Пообещает тебе Лед землю больших людей, леса людей-деревьев и горы людей-птиц, ты молчи. Захочет Лед отдать тебе сокровища карликов-вериди, не соглашайся. Позовет за море, править Осколками Утонувшей Земли, не слушай.

Устанет Лед, спросит тебя, чего ты хочешь. Отвечай — управы на огненных духов-птиц и ничего больше. Лед научит тебя, что делать.

Не обманули мудрые айоро-хатыр. Научил говорящий Лед Кана, как сделать из него ошейники для духов. Вышел Кан из могилы Хозяина, стал на девяти холмах вокруг мертвого города, ударил копьем о землю. Позвал он духов Ярости на бой. Слетелись духи к нему со всей земли.

Девять дней сражался с духами Кан. Жгли его духи своим дыханием, били крыльями-ятаганами, рвали клювами. На третий день вбили они его в землю по пояс, на шестой по грудь, на девятый по плечи. Еще немного, и пропал бы Кан, утащили бы его духи к себе, в расплавленное Сердце Мира. Но земля поила молодого воина силой, укрепляла его руку. Всех до одного духов победил Кан, заковал в ледяные ошейники, ошейники сбил в черную цепь. Цепь обвязал вокруг своего запястья.

Приказал он духам отвезти его к Саману. Подняли духи воина в воздух и тут же поставили у ворот Белого Города. Дальше ход им был шаманами заказан. Тряхнул Кан ледяной цепью, завыли духи. Ударил Кан копьем в ворота — выходите, люди, полюбуйтесь на своего спасителя.

Испугались люди, не хотят выходить. Страшен был им Кан, весь покрытый пеплом, сам похожий на яростного духа. Послали за старшими воинами и с ними за отцом Кана.

Начали совещаться воины. Увидели они, что духи послушны Кану, сидят смирно у него на цепи. Значит, сильнее Кан любого из них, хозяев живой брони и огненных луков. А если захочет Кан отнять у них власть над Белым Городом?

Обеспокоились воины, позвали к себе шаманов-айоро. Зачем, говорят, научили вы его сажать духов на цепь? Плохо вам жилось у нас? Не кормили вас сытно, не разрешали дома свои ставить, где земля укажет? Почему напасть такую вы сотворили?

Разве это напасть, отвечали шаманы? Ведь он беду от вас отвел, на цепь посадил. Мало ваших полей духи пожгли? Мало ваших братьев у белых стен пеплом легло? А кому, как не ему, было знание духов давать? Он наполовину человек — в нем сила вашей земли. Наполовину тангу — может он с духами говорить, может с ними на бой выходить, как мы, айоро-хатыр.

Не стали воины людей слушать шаманов тангу. Решили они выгнать их из Белого Города, раз те большую силу в руки Кана вручили, старших воинов обошли. А самого Кана установили они больше не признавать человеком, заставили его отца от Кана отвернуться, мать из дома выгнать, трижды его человеческое имя проклясть.

Услышал Кан отцовское проклятие, зарыдал. Увидел, как палками гонят шаманов из города, а с ними остальных тангу, как жгут их улэйа, убивают собак. Застыли слезы на его щеках. Стали льдом. Повернулся Кан к Белому Городу спиной, бросил в него копье через левое плечо. Вонзилось копье в ворота, треснули они снизу доверху. Девять раз по девять городских силачей не смогли выдернуть его из ворот.

«Когда вернусь за моим копьем, — сказал Кан, Кантангу, — сожгу все, оставлю только эти ворота. Новый город построю на месте Самана, город без людей. Новой землей стану править, землей без людей. Землей тангу».

Сказал, топнул и исчез в дыму.

— Через девять раз по девять лет вернулся Кан Большой Тангу за своим копьем, — сказал дед Ойон. — С ним пришла Ночная Орда. Пришли огненные духи в ледяных ошейниках. Пришли карлики вериди, принявшие имя саллахи, и на них накинул Кан черную цепь. Пришли девять раз по девять и еще раз столько же колен тангу. Всех их вел на Саман Большой Кан, а его вела железная шапка из мертвого города. Не послушал Кан шаманов-айоро, стал говорить со Льдом. Пустил его в свое сердце.

— Он стал йоро-мангу? — спросил Миха.

Дед Сова кивнул:

— Да, он стал йоро-мангу, сильным, сильнее всех тогдашних шаманов. Солнце закрывал Кан своим плащом, ночь шла вместе с Ордой, вместо звезд горели в ней глаза волков.