Дюма медленно выдохнул, пока у него в легких почти не осталось воздуха. Так ему советовала Анна. Когда ему показалось, что он успокоился, писатель сказал:

– Это я, Фрушар, месье Дюма!

Фрушар вскочил. Он чуть не рухнул на пол вместе с троном, но удержался. Писака заковылял к двери, наступив на гору пепла. Взметнулась пыль. Он помахал себе перед лицом.

– Когда мы виделись в последний раз, – продолжил Александр, – я дал вам один совет. Помните?

– Какой совет? – Фрушар кашлянул. – Что вы здесь делаете? Вас давно должны были убить. Вы предатель, Дюма.

Со стороны входа послышался шум. Александр продолжил:

– Тогда я посоветовал вам вдохнуть в персонажей жизнь. Говорить о них недостаточно. Никто не поверит вам, напиши вы: Александр Дюма – злодей, предавший французское государство. Вам нужно доказать обвинения.

Фрушар провел рукой по волосам. Внезапно он снова превратился в бездарного писателя с фабрики романов.

– Я и пытался это сделать. И у меня получилось. Насколько мне известно, из-за моих строк вас объявили врагом государства. Я выдумал о вас больше лжи, чем из меня смогут выжечь в чистилище. Читатели верили каждому моему слову. Вы должны признать мой талант, месье Дюма.

– Я признаю, что вы не способны смириться с поражением. Вы распространились в моем шато словно водяная зараза. Вы осквернили мой дом и наговорили обо мне лжи, хуже которой и быть не может.

Теперь от самообладания не осталось и следа. Александр попытался взять себя в руки, чтобы холодно спровадить Фрушара, как он и собирался. Но у него ничего не вышло. Он был Дюма. И он всегда им останется.

Опустив голову, он направился к Фрушару, стоявшему посреди устроенного им разорения. Теперь писака вызывающе вздернул подбородок.

– Давайте, поколотите меня, месье! Избейте как следует! Я отомщу вам за каждую сломанную кость и каждый синяк. Ведь злодеем считают не меня, а вас. Статьи в «Мушкетере» были подписаны вашим именем. Сейчас я вызову жандармов. Выбирайте: или вы остаетесь в своем бывшем доме и ждете, пока вас схватят. Или отступаете по доброй воле.

Александр стоял на месте. Он тяжело дышал. Взгляд его снова стал ясным. Ему не нужно было марать руки о Фрушара.

– Жандармы, – сказал он, – уже здесь.

Писатель указал на дверь белого салона. За маленькими квадратными окошками виднелись две фигуры. В шахматных квадратах стекла их тела раскололись словно в калейдоскопе. В комнату глядели лица Кюнена и Фульширона.

Фрушар вздрогнул. Он выставил вперед ногу, не дав полицейским зайти. Жандармы затрясли ручкой. Затем они принялись толкать дверь. Фрушар уступал сантиметр за сантиметром.

– Вы задерживаете не того! – закричал Фрушар, когда жандармы надевали на него железные наручники и затягивали болты. – Там стоит Дюма, государственный изменник.

Жандармы, казалось, его не слышали. Один из них – Александр думал, что это был Кюнен, с серьезным видом повернулся к писателю.

– Когда мальчишка-посыльный прибежал в префектуру и сказал, что месье Дюма ждет нас у себя в шато, я дал ему оплеуху и назвал лжецом. Так что вы должны благодарить Фульширона: мы прибыли к вам исключительно из-за мстительности моего коллеги. В Лондоне он простудился и на две недели слег в постель.

Кюнена прервал второй жандарм.

– Месье, мы так долго ждали вашей казни на лондонском морозе, что едва не погибли сами. Вы предоставили нам настоящего преступника, и перед французским законом вы невиновны. Но из-за вас мы пострадали в Англии, и эту вину вы не искупили.

Александр посмотрел на закованного Фрушара. Затем взглянул на обезображенный салон. На восстановление понадобится немало усилий и денег. Но Анна будет жить здесь с ним и все равно захочет что-то изменить. В окно ему было видно карету, где его ждала графиня. Его наполнило глубокое удовлетворение. Жизнь возвращалась на круги своя. Он мог продолжить там, где прервался. Он с улыбкой повернулся к жандармам:

– Назовите место и время, господа. Я выбираю оружие.

Сливовые обои «фабрики романов» по кругу вращались перед Анной. Она медленно перемещалась между письменными столами. Руки ее дрожали от напряжения. Графиня опиралась на почти полностью окружавший ее остов. Ее маленькое тело крепко удерживали ремни. Александр снова и снова уверял ее, что она точно не упадет, наблюдая за ней и комментируя ее усилия из красного кресла.

Прошла маленькая вечность, и Анна наконец добралась до второго кресла. Александр хотел ей помочь, но она гневно взглянула на него, и писатель повиновался. Пара движений рукой – и, освободившись от остова, графиня опустилась на обивку. Пружины новой мебели были слишком упруги, и Анна несколько раз непроизвольно подпрыгнула на кресле. Она рассмеялась.

– Значит, это и есть знаменитая «фабрика романов», – сказала она. – Место рождения героев и источник наших забот.

– А скоро еще и золотой рудник, – добавил Александр.

– Ты хочешь снова нанять писателей? – спросила Анна.

Последние несколько дней им было что обсудить, и они еще не успели обдумать будущее писательской мастерской Александра.

– От наемных работников одни хлопоты, – ответил Александр. – Но мы можем написать мой следующий роман вместе.

Анна почувствовала, как внутри поднимается приятное тепло.

– Наш следующий роман. Я буду помогать тебе советами. А взамен получу половину выручки и свое имя на обложке.

– Ни за что! – Александр взглянул на нее широко раскрытыми глазами. – К тому же ты будешь писать только то, что я тебе продиктую.

– А если я не захочу? – спросила Анна.

– Тогда я буду смотреть тебе в глаза, пока ты полностью не подчинишься моей воле. Я подсмотрел кое- какие уловки у Леметра.

Анна состроила надменную мину.

– А я вооружилась: у меня есть целый запас «Доппельмопса». Ты проиграешь.

Александр уступил.

– Наверное, наш роман стоит начать с чего-нибудь попроще. С названия. У тебя уже есть идея?

Анна приложила палец к губам. Они были немного шершавыми от частых встреч с бородой Александра. Графиня оглядела комнату. За письменными столами никто не сидел. Но стоило ей немного напрячь фантазию, как она уже видела согнутые спины наемных писателей и слышала, как перья царапают по бумаге. Именно здесь и началась история. Здесь она и подошла к концу.

– Да, – сказала она, – название я уже знаю.

Послесловие

Он был королем исторического романа. Критиков он вызывал на дуэль. Александр Дюма (1802–1870) написал столько романов, сколько не смог ни один другой писатель его времени. Современник и плодовитый автор Оноре де Бальзак написал около девяноста произведений; Дюма же – более трехсот. Сам он утверждал, что