на одном фланге и ударить на другом, заставить сделать ошибочный ход или раздробить свою линию... Попросите отца показать библиотеку, там целый шкаф книг только про эту игру. Есть даже на вашем языке книги. Может, в какую-нибудь другую игру сыграем? Го, сёги, шахматы, домино, нарды?

— Знаете, Ваше Высочество, я боюсь, у меня совсем нет времени...

— Ну, пожалуйста!..

— Ладно. Тогда в шахматы, и недолго.

Демонесса убрала принадлежности для игры в стенной шкаф, и из другого вытащила шахматную доску и мешочек с фигурками.

— Совсем пыльные. Здесь ими давно не пользовались, извините. Вы белыми? — спросила она, расставляя фигуры.

— Да.

— Надеюсь, господин шпион в шахматы играет намного лучше?

— Не надейтесь легко победить. У нас по этой игре экзамен все офицеры сдают.

— Да, Мамору мне рассказывал. Он, помнится, чуть не завалил этот экзамен, когда забыл, что в шахматах превращаются только пешки.

— Ваш брат учился на Амале?! — это было новостью.

— Да. Сначала на офицера, затем в Академии, на генерала.

— Странно, что я его не помню. Я ведь преподаю в Академии.

— Ну, вы космонавт, а он пехотинец. К тому же, отец отправил его под другим именем, и от другой планеты. Секретничал.

— Знаете, он умно поступил, — Тардеш задумался, не обращая внимания уже на доску, где раскручивалась сложнейшая партия. Позиция в реальной жизни оказывалась куда интереснее! То, что наследник, оказывается, был воспитанником Академии — радовало, под его руководство всё-таки попадал настоящий генерал, а не нахватавшийся верхов теории по книгам и азов практики на крестьянах обычный провинциал-аристократ. Но с другой стороны — как этот факт остался неизвестным? В Академии существовала чётко налаженная сеть разведки, занимавшаяся поиском, выявлением и воспитанием в более чем лояльном по отношению к Республике духе всяческих принцев, раджей, королевичей и других жаждущих военного образования отпрысков загнивающей аристократии провинций. И то, что через эту сеть проскочил даже не какой-то заштатный граф, а наследник такой провинции как Гайцон — не могло не настораживать.

— Ходите, — вздохнув, предложила Кадомацу.

— Разрешите вас спросить, Ваше Высочество?

— Почему опять «Высочество», а не «госпожа ведьма»? Ведь мы наедине.

— Ладно, госпожа ведьма. Можно вас спросить, а где сейчас мать вашего брата?

— Умерла. Разве вы не знали?!

— А почему?

— Моя мама её отравила, — сообщила она равнодушно, беря очередную фигуру: — Разве вы не знали?

Он долго-долго разглядывал несложную позицию на доске. Потом выдавил из себя:

— Так... Чем дальше, тем интереснее...

— Вы удивлены, господин шпион?! Неужели вам неизвестная эта история?

— Признаться, шпион из меня никудышный.

— Из вас и игрок никудышный — смотрите, я опять вас обыгрываю.

Тардеш поглядел на доску взглядом шахматиста. Принцесса, как и полагалось демону разрушения, играла агрессивно, рубя всё, что находилось в зоне досягаемости её фигур, и вполне могла бы выиграть, тем более что у него оставалось в строю не больше половины от наличного состава. Он подумал, и, чтобы уравнять шансы, «съел» не в меру обнаглевшего ферзя, пожертвовав конём.

— Понимаете, мне перед отъездом передали все материалы, касающиеся вашей планеты, госпожа ведьма, но они оказались настолько скудными... Там нет ничего ни о вашем брате, ни о смерти первой жены вашего отца, ни даже — о вашем существовании, госпожа ведьма.

Девушка подняла на него глаза, и долго-долго смотрела, что стоило ей шаха.

— Да что тут рассказывать, — продолжал Тардеш: — Я даже не знаю, что означают названия войск, мне предоставляемых! На бумаге какие-то «самураи», «ополчение», «регулярные» — а чем они различаются, похоже, придётся узнавать в бою...

— Ну, господин драгонарий, тут я могу вам помочь. У нас армия делится на шесть разновидностей: ополчение, самураи, регулярные, войска «нового строя», монахи и гвардия. Самого плохого качества это ополчение, самые лучше — войска «нового строя», монахи и гвардия.

— Вот ополчения-то у меня больше всего.

— Естественно. Не будет же отец отправлять сражаться за чужую страну лучшие части?

— Ну, как бы пока мы ещё не чужие. Это обидно.

— У отца кроме вас есть наши дворяне. Но не отчаивайтесь. Если ополчение призвано из Края, то это уже не ашигари, как раньше, а самурайские части. Ашигари — простых копейщиков, мы призываем только с Порога Удачи. Вам мат.

— Да... — призрак задумчиво посмотрел на доску, где у него остался один король, а у принцессы — два ферзя, слон, и король, до которого он так и не добрался:

— Знаете что: давайте-ка, сделаем ещё одну партию, а вы пока объясните мне, какие у вас есть войска, и чем они хороши.

— Вы опять белыми, господин драгонарий?

— Чёрными.

Принцесса резко, на пол-доски, шагнула пешкой, и начала объяснять:

— Самые простые и дешевые это ракшасы-ашигари, или башибузуки, как их называют. Их даже ничему не обучают.

— Пушечное мясо.

— Да, правильно. Очень удачное выражение. У них из оружия только копьё да шаровары, зато они быстро бегают. Ещё у ракшасов, кроме артиллерии мы набираем два вида войск — спахов и янычар. Спахи — это кавалеристы, мы их пересадили на Небесных Коней, они не так сильны, как наши конники, но владеют магией. А янычары это вообще прелесть — они воины с колыбели, как, например, ниндзя, владеют магией, от природы могут становиться невидимками, а если позволяет атмосфера — отлично стреляют из ружей.

— Можете не объяснять, — прервал её Тардеш: — Я достаточно встречался с ракшасами по обе стороны прицела. Вы лучше объясните, в чём разница между регулярными и самурайскими войсками? Вооружение?! Подготовка?!

Она «съела» очередную его фигуру, не заметив подготовленной ловушки.

— Большая. Но не в вооружении и подготовке. Регулярные набираются в основном из потомственных дворян, а самурайские — из самураев.

— И, в чём же разница? — похоже, феодальной принцессе казалось более важным происхождение солдат, чем их вооружение и боевые качества. Следующие слова подтвердили его мысли:

— Ну, дворяне благородны, они никогда не опустятся до нечистых обязанностей, а самураи — ну, они не скажут слова против, даже если им в открытое море приказать шагать.

— Другими словами, у вас