Роза покраснела. – Не мешай мне готовить, за ужином поговорим, – попросила она в крайней степени смущения.

– Ну ладно, Роза, не буду тебя отвлекать, – улыбаясь и оглядываясь, Роман вышел из кухни, весь сгорая от желания.

Через полчаса Роза позвала Романа ужинать. Роман зашел на кухню, стол был празднично украшен, сама Роза переоделась – хоть и не вечернее платье, но не домашний халат. А домашнее платье ей очень шло.

– Хорошо выглядишь, Роза, – сделал комплимент Роман, садясь за стол.

– Спасибо, а ты у нас всегда в форме – и утром, и вечером, и это просто факт, – улыбнулась Роза.

– Давай, Роза, выпьем, чтобы наши мечты сбывались, – предложил Роман, разливая красное вино по бокалам.

– Давай, – согласилась Роза, беря в руки бокал.

Они чокнулись и пригубили вино, начали ужинать. Закончив с ужином, Роман вновь поднял бокал:

– Роза, хороший ты человек! За тебя! – он пригубил свой бокал.

– Спасибо, Рома, – Роза пригубила красное вино, – Рома, что у тебя стряслось? Я тебя уже три месяца знаю, расскажи – легче станет.

– Хм, ты права Роза. Разбились мои мечты. Ну, ты знаешь, что я на бильярде зарабатываю больше тысячи в месяц. Но я поступил учиться в химико-технологический институт и устроился работать лаборантом на кафедру комбинационных полимеров. Мне хотелось заняться перспективным направлением углепластиков, которое сулит человечеству новые возможности в самолетостроении и в космонавтике. Вот я и поделился своими желаниями с завкафедрой. Он меня быстро опустил на землю. Состоялся примерно такой разговор: «Роман, представляешь, вот ты сделал открытие – перспективный вид пластика – но оно у тебя только на бумаге, хотя имеется теория, подтверждающая твою правоту. Смотри, что происходит дальше. Ты подаешь заявку на финансирование твоей темы институтом. На ученом совете ее, конечно, рассмотрят, но все члены ученого совета сами получают средства из госбюджета, и им делиться ими с кем-то совсем не хочется – они не альтруисты. В общем не дают тебе финансирование от института. Дальше ты можешь попытаться поискать финансирование хоздоговоров в отраслевых НИИ. Если бы ты был доктором наук и у тебя бы имелась куча авторских и статей по этой тематике, то вполне возможно, что ты нашел бы заказчиков. Но этого у тебя нет. А все стоит денег. Углеволокно, и в больших количествах, тебе надо закупать, а оно очень дорогое. Установку для плетения ткани из углеволокна надо где-то спроектировать и изготовить, причем желательно с числовым программным управлением, так как у тебя нет гарантированного рисунка плетения. Чувствуешь затраты? Ну и далее пойдет многолетняя рутина проб и ошибок, пока ты найдешь оптимальный рисунок этого плетения и сочетания различных материалов. В общем, без заинтересованного заказчика делать в этой области нечего. Советую учиться, у нас набивать руку по полимерам, чтобы потом найти, где себя пристроить для интересной работы. Может, со временем станешь маститым ученым и найдешь себе заинтересованных заказчиков в теме углепластиков».

– Ну вот, примерно так мне описали мое будущее, так что у меня дела не лучше, чему у тебя в библиотеке, – грустно закончил Роман.

– Рома, у тебя большое будущее, я это вижу, – Роза погладила Романа по щеке.

Роман прижал ее ладонь и поцеловал руку:

– Спасибо Роза. Буду думать, что дальше делать.

– Роман, расскажи о себе, я совсем о тебе ничего не знаю, – попросила Роза.

– Ты не поверишь, Роза, но я о себе тоже не много чего знаю, – усмехнулся Роман. – Моя память начинается с глубокого похмелья в придорожной канаве и сильной головной боли – на затылке шишка размером с кулак. В кармане размытый паспорт и военный билет, несколько дней пролежавшие в воде. Судя по прописке, я после армии получил паспорт в Мариинске, два года проработал в СМУ-5 строителем, а после этого где-то год еще работал. До этого, судя по военному билету, отслужил срочную в стройбате. Все. Предполагаю, что год я работал в артели золотодобытчиков, а в Красноярске меня банально ограбили, хорошенько стукнув по голове. После этого я написал заявление в милицию о смене паспорта, заплатил штраф и мне его сменили. Также сменил военный билет – больше никаких документов у меня не было. В Томске окончил вечернюю школу и получил аттестаты за 9 и 11 классы, смог поступить в институт в Москве. Я не знаю, что было у меня в прошлом, даже боюсь заглядывать, поэтому с радостью сменил свою фамилию на твою – теперь можно забыть о нем. Теперь я живу будущим. Но, как видишь, тут тоже не все гладко.

– Ну что поделаешь, Роман, для всего нужно время. Со временем ты всего добьешься, – утешала его Роза, гладя по щеке.

– Роза, теперь твоя очередь исповедаться. И что тебе надо в Израиле? Неужели тебя там ждет что-то хорошее? – спросил Роман, в свою очередь осторожно погладив ее по щеке.

– Хм. Да уж, ждало... Трудно сказать, насколько это было хорошее будущее, но все же что-то было определенное. Мы дружили семьями с Вайсманами, их сын Семен ухаживал за мной, он был старше меня на четыре года. Потом они переехали в Израиль, у них там нашлись состоятельные родственники. И мы вслед за ними туда собрались – меня ждало замужество с Семеном, и вся наша семья жила этим, что дальше будет не жизнь, а просто сказка. А реальность оказалась достаточно жестокой. Когда мои родители перебрались в Израиль, Семен женился на своей дальней родственнице, родители которой были достаточно состоятельными, чтобы он не обращал внимание на ее кривую рожу и фигуру. Мои родители были в шоке, но что поделаешь – в морали евреев это вполне нормально. Мама с папой кое-как устроились на работу, чтобы себя обеспечивать, деньги за эту квартиру понадобились для покупки очень скромной квартиры там. Я и правда думаю – а зачем мне туда ехать? В моем возрасте выйти замуж шансов практически нет, а жить в одной квартире с родителями – не выход. Вот примерно так, – Роза залпом допила вино.

Роман подлил ей вина, пригубил свой бокал.

– Я даже не знаю, что дальше делать, – продолжила Роза. – Работа в библиотеке мне нравится, но прожить на такую зарплату трудно, сам понимаешь. Еще и жилья теперь у меня нет, хочешь не хочешь, а ехать в