Что же до других вампиров, тех двоих – Питта и Хеллера, – о них больше не слышали. Мы понятия не имеем, живы ли они и находятся ли в Соединенном Королевстве. С тех пор, как у нас появился Алрич, мы нашли еще двоих вампиров, и оба были убиты (причем одного из них убил Гештальт). Их тела не дали никаких подсказок, вскоре после смерти растворившись в крови и воде. Их вещи тоже ничего не сказали ни об их происхождении, ни о существовании других вампиров. Мне интересно, связаны ли как-нибудь эти двое убитых с Алричем – мог ли он использовать Шахов как свою личную армию, манипулируя нами в каких-то вампирских склоках? Эта теория вселяет тревогу, но она хотя бы ничем не подкреплена, кроме моей собственной паранойи.

У коллег по Шахам Алрич вызывает странную смесь ощущений – страх, гордость и благоговейное признание. Он вампир, и некоторые люди в душе понимают, что некогда он был врагом нашей организации. Но он наш вампир, и к тому же он здесь навсегда. Он переживет всех. Новички поначалу его смущаются, зато очень гордятся собой, когда приобретают способность игнорировать то, что он не человек, и считать, что это неважно.

Тем более нормальных среди нас все равно нет.

Алрич – само воплощение очарования, и рядом с ним легко забыть, что он хищник, – хищник, охотящийся на людей. Ему нет нужды убивать своих жертв, его способность гипнотизировать их означает, что они могут и не узнать, что попали в его сети. И все же я заметила: те, кто работает в подчинении Алрича, как правило умирают раньше положенного. Также его подчиненные уходят на больничный чаще, чем сотрудники других подразделений. Если обратить на это внимание организации, то последует серьезная реакция. Неужели Алрич пьет кровь своих работников? Вмешивается ли он в их воспоминания? Я не знаю этого наверняка, но если открыть по этому делу официальное расследование, для Шахов это обернется большими проблемами.

В Правлении уже наблюдается некоторая озабоченность. Алрич никогда не поднимется выше звания слона, это само собой разумеется. Злит ли это его? Каковы вообще его приоритеты? Останется ли он с Шахами навечно, или для него это просто стажировка, подростковая фаза? Наверное, когда-нибудь вечером он откроет глаза и просто уйдет. Его мотивации нам чужды.

Если Алрич наш враг, то ты столкнешься с врагом, безупречным во всем. Его физическая сила означает, что он может искромсать тебя на мелкие кусочки, как сухой листик. Умственные способности могут помешать тебе что-либо предпринять. Скорость может превзойти твои самые быстрые рефлексы. Хитрость и авторитет не позволят тебе получить значительную поддержку внутри организации. И, наконец, его непринадлежность к людскому роду означает, что он не будет колебаться, если сочтет необходимым тебя уничтожить.

Тем не менее его хищническая натура означает, что прежде чем с тобой расправиться, ему, скорее всего, захочется поиграть.

– Так что ты здесь делаешь без телохранителей? – спросила Мифани. – За мной-то Кловис поставил приглядывать двоих, но они никак не могут слиться с толпой, поэтому пришлось их оставить.

«Правда, как раз сейчас это решение не выглядит особенно мудрым».

– Но слава богу, сейчас Кловис нас не видит. Не то пришел бы в ярость, – продолжила она, элегантно попивая яблочный мартини, заказанный для нее Алричем.

«Если бы Алрич собирался меня убить, он бы точно не стал заказывать мне выпить. Хотя это и не означает, что он не предатель».

– Согласно моим индивидуальным склонностям иногда мне нужно побыть в уединении, – ответил Алрич, глядя по сторонам и не встречаясь взглядом с Мифани.

– Индивидуальным склонностям? – повторила Мифани. – Я не пони… О!

«Наверное, непросто найти себе свежий кусок мяса, если работать в ночную смену на Шахов».

– Но ночной клуб? Перекрасившись в платинового блондина?

– Я не перекрасился, просто голоден, – ответил Алрич. – В любом случае охрана мне не особо нужна. К тому же, непросто цеплять молодых и красивых, когда за тобой присматривают. Не все довольны моим образом жизни.

«Не сомневаюсь», – подумала Мифани.

– А как насчет него? – Она осторожно указала подбородком на симпатичного парня, очень похожего на самого Алрича, только без таких длинных волос и в гораздо менее дорогом наряде.

– О да, выглядит подходящим, – мягко произнес Алрич.

– Так вперед, – сказала Мифани. – Мне все равно пора возвращаться к друзьям, а то станут переживать, где я.

Алрич поставил свой нетронутый бокал, повернулся к ней и грациозно поклонился.

– Очень мило, но меня бы тронуло больше, если бы это движение не было рассчитано на то, чтобы показать твою задницу всему клубу.

Подмигнув ей, Алрич стал плавно приближаться к танцующему блондину. Шепнул что-то парню на ухо, и у того на лице расползлась широкая улыбка. Он взял Алрича за руку и повел с танцпола к выходу.

«Черт, это впечатляет, – подумала Мифани. – Этот парень понятия не имеет, во что ввязался. Сегодня у него будет ночь, которую он не смог бы забыть, если бы не был под гипнозом».

Она вернулась к компании Бронвин, где студенток-модельеров уже вовлекали в разговор несколько подающих надежды ребят.

– Что за парень? – спросила Бронвин. – Такой горячий.

– Друг с работы, – объяснила Мифани.

«И возможно – коварный изменник».

– Харизма подумала, что он работает моделью.

– Я бы вас познакомила, но он здесь с другими намерениями.

– Ага, я заметила. Очень жаль. Пока он не ушел с тем типом, я уж надеялась, что это он к тебе приставал. Вот почему все классные парни обычно геи? – посетовала она.

– Ага, – поддержала ее Мифани.

«Или вампиры».

– Хочешь потанцевать? – спросила Бронвин.

– Ну нет, – ответила Мифани.

– Отлично, идем, – сказала Бронвин, залпом допивая свой бокал и резко поднимаясь с места.

Как выяснилось, прирожденной танцовщицей Мифани не была. Бронвин с подругами качались под музыку так, что Мифани лишь смутно узнавала их движения из видеоклипов, которые видела. Однако, к собственному удивлению, Мифани нравилось, что она делала. Она чувствовала себя такой расслабленной, какой не была с тех пор, как открыла глаза в парке и задалась вопросом, кто она такая. Внутри нее уже булькало несколько коктейлей, и она танцевала (пусть плохо, но уже не так, как вначале) с сестрой и ее подругами. Музыка стучала в ушах, вокруг двигались люди. Мифани закрыла глаза и позволила ритму захватить ее. Потом чья-то рука похлопала ее по плечу, и она развернулась. Встревоженная, открыла глаза и увидела перед собой чей-то подбородок.

Это был приятный, сильный на вид подбородок приятного на вид, сильного мужчины. Он танцевал неуклюже и был немного смущен тем, что побеспокоил ее. Он что-то сказал, но слова затерялись на фоне музыки.