ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ

В годы, проведенные в Чикаго, работа Роджерса подвергалась нападкам как со стороны психологов — приверженцев других направлений, так и непсихологов, которые усматривали опасность в том, что практикой психотерапии занимаются психологи. Психологи с его собственного факультета неоднозначно относились к теориям и исследованиям Роджерса, к его терапевтическим методам, а психиатры Чикагского факультета психиатрии были крайне раздражены деятельностью Консультативного центра. Психоаналитики дружно критиковали идею Роджерса о свободном и осознающем себя как личность индивиде, полагая, что эта концепция отказывает человеку не только в защитных механизмах, но даже в обычном нормальном контроле. Как-то раз, вернувшись с очередного публичного выступления в психоаналитической клинике Менингера, Роджерс сказал, что его концепцию полноценно функционирующей личности определили как рецепт производства психопатов. В те же чикагские годы широкую известность получили нелицеприятные карикатуры на тему принятых в клиент-ориентированной терапии методов ответных реакций со стороны терапевта В клиент-ориентированной терапии врач не интерпретировал поведение больного, не старался облегчить наступление инсайта, не предлагал совет, не высказывал похвалу или осуждение, не затрагивал тем, помимо тех, которых касался сам клиент. Роль терапевта состояла лишь в принятии и прояснении утверждений самого клиента; часто врач практически просто повторял их. Высмеивая эти, подобные эху, повторения высказываний клиента терапевтом, критики задавали вопрос, насколько такое простое подражание является подходящим способом для обеспечения благополучия клиента. В действительности такое недирективное повторение ответов имело целью прояснить смысл и чувства, скрывающиеся в реакциях клиента. Этот метод рассматривался как сущность терапии, ее эффективность. Элия Портер, один из ранних сотрудников Роджерса, написал инструкцию для терапевта, которая даже сегодня может служить образцовой коллекцией методически правильных реакций на выражения чувств клиентом. Во многих современных программах клинического обучения супервизоры до сих пор следуют примерам, построенным по образцу таких ответов, в настоящее время называемых упражнениями в методике активного слушания. В конце концов Роджерс пришел к критике стилизации реакций терапевта, говоря о том, что это неизбежно порождает рутину в терапевтическом взаимодействии и в корне не соответствует его принципам: спонтанности и аутентичности.

«ГЛОРИЯ»

В 1965 году Ивретт Шостром показал свой фильм, который он снял в сотрудничестве с Карлом Роджерсом, Фредериком Пирлзом и Альбертом Эллисом. В фильме показывался терапевтический сеанс, проводимый каждым из этих популярных психотерапевтов с электронным пациентом по имени Глория. В фильме Шострома впервые были показаны в сравнительном аспекте терапевтические концепции и методы основных психотерапевтических школ. Хотя сюжет охватывал всего лишь три системы психотерапии и в фильме показывалось лишь по одному короткому сеансу, проводимому каждым психотерапевтом, те, кто смотрел фильм в последующие годы (многие студенты на курсах патологической психологии или психотерапии), неизменно бывали заинтригованы ярко выраженными различиями между тремя практикующими специалистами, типом их воздействия, ответами Глории каждому из них.

В предыдущие десятилетия Фредерик Пирлз и его коллеги сформулировали принципы и стратегию гештальттерапии, динамической психотерапии, сосредоточенной на внеисторическом — «здесь-и-сейчас» — переживании и выражении чувств. Ее суть заключалась в том, что часто человек скрывает свое действительное отношение к вещам, демонстрируя поведение, соответствующее социальным условностям, даже когда работает с терапевтом. Такая позиция должна исправляться посредством преодоления сопротивления — с помощью бесконечных разоблачений и выявления скрытых чувств. Целью является большая честность с самим собой и, тем самым, больший комфорт в самовосприятии, а также более успешная самореализация. Пирлз пытался побудить Глорию выразить себя более аутентично — меньше фальшивить. Алберт Эллис, единственный из тех трех терапевтов, кто жив и сейчас, считается создателем рационально-эмотивной психотерапии, предшественницы того, что теперь известно как когнитивное-бихевиоральное лечение. Этот метод основан на восстановлении единства между восприятием и чувством, с одной стороны, и нуждами и желаниями — с другой, что позволяет клиенту избавиться от потребности в самобичевании и от чувства вины, предоставляя ему возможность изменить характер своего поведения в сторону большей целесообразности, к удовольствию окружающих и своему собственному. Эллис пытался заставить Глорию пойти на риск, активно искать то, чего она хочет для себя самой, вместо того, чтобы чувствовать себя вечной неудачницей. Карл Роджерс, в свою очередь, постоянно взывал к внутреннему опытному «Я» Глории, пытаясь помочь ей вывести собственные суждения о глубоко личных проблемах, которые побудили ее искать у него совета.

ВЫЗОВ ВИСКОНСИНА

Основным доводом для Роджерса в пользу того, чтобы оставить Чикагский университет и перебраться в университет Висконсина-Медисона на факультет психиатрии, была возможность воспользоваться случаем и применить клиент-ориентированную терапию к пациентам государственной больницы в Мендоте. Другой причиной была смешанная оценка, которую получила его терапия. Некоторые скептики полагали, что клиент-ориентированная терапия являлась просто системой своего рода поверхностных консультаций и что лица, обращавшиеся в Консультативный центр, были в основном здоровыми людьми, которым требовалась лишь незначительная помощь, — если вообще требовалась. («А дайте-ка ему поработать таким примитивным способом с людьми, действительно страдающими душевными расстройствами!»)

Понятно, что возможность именно так и поступить, то есть лечить настоящих больных, да еще и в крупном психиатрическом отделении, была уникальным случаем. Вызов Висконсина был крайне привлекателен, а Роджерс был нетерпелив и чувствовал себя готовым немедленно воспользоваться, обещанной ему свободой.

ОПЫТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БОЛЬНИЦЫ В МЕНДОТЕ

Работа Роджерса в государственной больнице в Мендоте и Висконсинском университете описана во многих публикациях. Одна из них (Роджерс, Гендлин, Кислер и Трюа, 1976) показывает, до какой степени расширил Роджерс свои горизонты, используя диагностический ярлык «шизофрения», который и всегда ему нравилось использовать. В другой публикации (Роджерс и Стивенс, 1967) описываются некоторые непостижимые нюансы человеческих взаимоотношений, характерные для лиц, отнесенных к этой категории. Действительно, работа с больными, чей статус клиента не был выбран добровольно, в отличие от тех, кто обращался в Консультативный центр, оказалась сопряженной с особыми трудностями. Терапевтические результаты эксперимента в целом оказались неоднозначными. Безусловно, были успешные случаи, однако частота неудач способна была охладить всякое желание продолжать прилагать усилия по распространению этой «разговорной» терапии на больных в других клиниках в широких масштабах. Один маленький пример из ряда многочисленных трудностей, подстерегающих врача, работающего с больными шизофренией: иногда всего лишь добиться того, чтобы они пришли на прием, оказывалось очень сложной задачей.