ЗАКЛЮЧЕНИЕ:

ИСКРА, ПРОДОЛЖАЮЩАЯ РАЗЖИГАТЬ ПЛАМЯ

Карл Роджерс оставил в качестве бессмертного наследия свои достижения, из которых даже самое противоречивое по-прежнему стимулирует развитие психологической теории и практики. Можно даже сказать, что одной из составляющих этого наследия был бунт против официальной ортодоксальной психотерапии и психологии. Карл Роджерс отстаивал гуманистические ценности в эпоху, когда логический позитивизм был ведущим направлением философии. Он отказывался от набиравшей силу позиции профессиональной ограниченности, ставившей психотерапию в узкие рамки самодостаточных терминов. Он дал возможность развиться терапии, ориентированной на рост самосознания — терапии, которая была способна дать людям более живое ощущение себя как личности и указать пути к успешной самореализации. В широком смысле слова Роджерс полагал, что настроенные на правильное восприятие самих себя человеческие существа могут и должны будут образовать здоровое общество. В области просвещения его взгляды соответствовали идее о том, что свободные и ориентированные на правильное самовосприятие ученики смогут стать в большей степени образованными людьми и сознательными гражданами. Как психолог-академист, он стал пионером в области систематического исследования процесса психотерапевтического лечения и в разработке методов количественной и качественной оценки его результатов. Однако внимание широкой публики к Роджерсу было привлечено не его научными изысканиями. Скорее, это связано с его воззрениями на возможности человека, которые позднее были охарактеризованы как развитие потенциала с упором на рост личности, на личный выбор и освобожденную эмоциональность. В значительной мере привлекательность такой ориентации явилась причиной распространения влияния идей Роджерса далеко за пределы академической науки и прикладной психологии. Как реакция на проблемы, связанные с непопулярной войной во Вьетнаме, со слишком медленным поворотом к расовому равенству и постоянными межгрупповыми конфликтами в разных местах земного шара, у Роджера возникло ощущение некоего мессианства, которое в конце концов привело его к попытке обобщить свои терапевтические методы в том, что он назвал «мастерской по разрешению конфликтов». Хотя Роджерс не единственный среди психологов и психиатров видел тесную связь патологии личности с агрессией, а борьбы за мир с психотерапией, его старания приспособить идеологию индивидуализма к более широким лечебным программам были пионерской попыткой отойти в сторону от исключительно дуальной концепции терапевтического процесса.

Привлекательность роджерсовской миссии была столь значительна, что не составит труда понять, почему он воспринимался как некий гуру людьми в самых широких слоях общества и стал образцом для подражания в обществе психотерапевтов. В последние годы жизни Роджерса мнения о нем разделились — кто-то продолжал испытывать к его личности глубочайшее почтение, у других он начал вызывать скептическое отношение. Возможно, первая реакция объяснялась известностью реальных достижений участников его групповых занятий, масштабным выходом на уровень организаций, усилиями в борьбе за мир. Если посмотреть широко, отстранившись от излишней восторженности и критиканства, объективная оценка влияния Роджерса на развитие психотерапии и клинической психологии заставляет признать его плодотворную роль, определившую форму и цели теории и практики психотерапии как в Америке, так и далеко за ее пределами.

Многие полагают, что ни одна теоретическая система не оказала столь большего влияния на психологию развития, как работы Жана Пиаже. Используя понятия, заимствованные из биологии, психологии, философии и математики для изучения способов, с помощью которых дети познают мир, Пиаже разработал замечательно сформулированную и целостную теорию когнитивного развития. Этот ученый отличался большой продуктивностью — он оставил после себя около 70 книг и более 100 статей по психологии. Несмотря на все критические замечания, упреки в ограниченной применимости и недостатке объективности методов Пиаже, наше понимание интеллектуального развития ребенка никогда не достигло бы настоящего уровня, если бы не его старания и открытия. Теоретические положения, сформулированные Пиаже, стимулировали проведение множества научных исследований.

РАННИЕ ГОДЫ И РАБОТА

Жан Пиаже родился в Швейцарии, в коммуне университета в Невшателе, в 1896 году. Его мать была умна и религиозна. Его отец был историком, серьезно интересовавшимся средневековой литературой. Пиаже уже в самом юном возрасте занимался достаточно глубокими научными изысканиями. Очень рано проявились его пристрастие вести наблюдения за природой и его ранний интерес к биологии и психологии. Когда ему было 10 лет, в свет вышла первая его статья по биологии — в ней описывался редкий случай воробья-альбиноса, которого он увидел в местном парке. Вскоре после этого он начал принимать участие в работе музея естественной истории — помогал классифицировать экспонаты коллекции по зоологии. Потом его заинтересовали моллюски — он опубликовал несколько статей на эту тему, еще будучи подростком. Оценив способности юного Пиаже, ему предложили место куратора в Женевском музее естественной истории, но он отклонил предложение, потому что ему, четырнадцатилетнему подростку, нужно было доучиться в школе.

В юности Пиаже, не оставив своего интереса к биологии, поддался очарованию эпистемологии. Он занялся изучением логики, философии, религии, не пренебрегая своим увлечением биологией. Позднее в своей работе Пиаже попытается перебросить мост через интеллектуальную пропасть между этими двумя дисциплинами.

В 1915 году, когда ему было 18 лет, Пиаже написал дипломную работу на факультете естественных наук в Невшательском университете. К этому времени он уже страдал нервным истощением, которое позднее относил на счет усиленных занятий философией, в особенности, чтения трудов Анри Бергсона. В этот трудный период он уехал в горы больше чем на год. После этого неудивительно, что всю свою жизнь Пиаже подвергал умозрительную философию, не смягченную эмпирическими данными, суровой критике. В конце концов, через два года после того, как он оправился от нервного расстройства, Пиаже защитил диссертацию по моллюскам и получил докторскую степень (что соответствует нашей степени кандидата наук — прим, составителей). Его позднейшие исследования основ теории познания отчетливо вписывались в стандартную схему, принятую в биологии.

Позднее интерес Пиаже обратился к психологической науке. Он изучал идеи Фрейда и Юнга, работал в Цюрихе в Блейлеровской клинике и в двух психологических лабораториях. В 1920 году он опубликовал статью по детской психологии и психоанализу. Следующие два года прошли в Сорбонне за изучением логики, патологической психологии и эпистемологии.

Как молодой ученый, Пиаже получил должность ассистента в лаборатории Теофиля Симона и Альфреда Бине в Париже. Его первым заданием было разработать в рамках стандартов французскую версию теста Цирила Берта на логическое мышление, предлагая его парижским школьникам. Стандартизация теста требовала утомительного повторения одних и тех же действий, нужно было задавать одни и те же вопросы и регистрировать индивидуальные ответы опрашиваемых. Пиаже открыто тяготился этой процедурой, что следует из его собственного отчета: