говорит. А когда поняла, резко полупривстала в кресле, не зная, куда ей идти и что делать. Она так и застыла в этом неудобном положении, даже ноги заныли, и сказала:

— А как же мы? Мы…

— Видимо, все произойдет так же, как было с Кубой, — ровным голосом произнес Кайл. — Мы не можем вернуться домой. Они действительно лишают нас гражданства и с территории Штатов никого сюда не пустят.

После того как перестали приходить автобусы с людьми, покатили в большом количестве грузовики со стройматериалами. Возведение стены вокруг Атлантик-Сити шло день и ночь. Орла и ее товарищи по несчастью наблюдали, как поднималась гигантская бетонная подкова, отрезая их от остальной части Америки. Она очерчивала границы города и уходила далеко в воду с обеих сторон. Пляж, который всегда тянулся вдоль всего берега Нью-Джерси, теперь резко обрывался у южного рубежа, в Вентноре, где один край стены был вкопан в песок сразу за гавайским баром.

Ребята, живущие в старых казино, были подавлены и испуганы. Но Орла уже много лет не ощущала такого спокойствия. Пока Кайл спал под звуки стройки, она бодрствовала и наблюдала. Однажды она не ложилась до рассвета, чувствуя странное волнение — в ту ночь в стену вделали последние засовы. Стена как раз и была тем, в чем она нуждалась, — преградой для ее сомнений. Той силой, которая твердо и окончательно пригвоздит ее к своему месту.

* * *

После этого не оставалось ничего, кроме как строить вместе жизнь — блаженно скучную жизнь, наполненную уроками кулинарии с Кайлом, помощью в составлении правил зонирования и заботой о том, чтобы сыновние бутылки для воды были вымыты к тому времени, когда мальчики пойдут играть в лякросс.

Они с Кайлом поженились, как все, на пляже. В Атлантисе ходила распространенная шутка: «Зато у нас была свадьба на пляже!» — других вариантов просто не существовало. Члены семей жили далеко, друзей у всех было мало, так что все ходили друг к другу на бракосочетания, радостно создавая толпу. После того как они с Кайлом произнесли клятвы, Орла здоровалась с подходившими гостями и некоторые имена слышала в первый раз.

Им с Кайлом тогда было по тридцать пять лет, и они жаждали иметь детей. Съехав из отеля «Ревел», они нашли настоящий дом около дощатой набережной, на Флорида-авеню, — двухэтажный, из белого кирпича с темно-коричневым декором, — давно покинутое жителями здание около стрип-клуба, который много лет не работал. Черный изогнутый козырек с силуэтом голой танцовщицы цвета фуксии все еще висел на бывшем злачном заведении. В их новом жилище входная дверь вела в узкий коридор. В доме были три маленькие спальни в передней части, крошечная гостиная посередине и просторная квадратная в плане кухня, выходящая окнами на задний двор, с хлипкой деревянной защитной дверью, которая закрывалась с громким хлопком. Этот аккомпанемент будет саундтреком к следующим двум десяткам лет жизни Орлы. Она знала, как он звучит из любого места в доме: позади нее, когда она входила с улицы; из гостиной, где она сидела, поджидая Кайла с работы; из их спальни поздно вечером, когда мальчики были подростками и игнорировали правила, настолько не боясь родителей, что даже не старались скрывать позднее возвращение домой.

Мальчики. Она родила Фрэнка в тридцать шесть, Гари в тридцать девять. Они с мужем хотели дать им имена, о которых никто в Атлантисе больше не слышал.

По сравнению с Марлоу мальчишки появились на свет так легко, что эти события казались совершенно разным опытом. «Вы хотите попробовать естественные роды после кесарева сечения?» — спросила гинеколог во время приема в последнем триместре беременности Фрэнком. Кайл в растерянности повернулся к Орле: «Какого кесарева сечения?» Муж утверждал, что никогда не замечал шрама, и она поверила ему. С годами злой пурпурный рубец действительно побледнел до белого блестящего полумесяца.

Кайл воспринял новость спокойно. Конечно. Это же Кайл. Он с радостью ждал рождения сына. Пока Орла рассказывала ему свою историю, он держал ее за руку. Дэнни он назвал отъявленным подлецом, Флосс и Астона животными. Ту часть, где она похитила Марлоу, Орла немного сгладила. Больше они с Кайлом никогда об этом не разговаривали.

Писательницей Орла не стала и, в общем-то, не страдала по этому поводу. По вечерам она иногда оглядывала стол, где сидели Кайл, и Фрэнк, и Гари, для каждого из которых она готовила по отдельности, и думала: «Я действительно не представляю собой ничего особенного, я просто его жена, их мать и добропорядочная гражданка. И им я нравлюсь. Они любят меня».

И все же этого ей было мало. Когда Гари пошел в детский сад, Орла подала ходатайство об открытии магазина. Слабая экономика, которая держалась благодаря старым пластиковым игральным фишкам, ставшим валютой Атлантиса, была еще столь хрупкой, что никто не начинал бизнес без группового взноса. Но замысел Орлы всем сразу понравился. Люди жили без телефонов уже десять лет, и в идее открыть книжный магазин было нечто утонченное. Америка с ними не торговала, но Европа не возражала. Дважды в месяц баржа из Великобритании бросала якорь около старого отеля «Баллис» и выгружала посылки из внешнего мира. (Вот почему сыновья Орлы, которые росли с видом на магистраль Гарден-Стейт-Паркуэй, носили футболки клуба «Арсенал» и ели шоколадки «Кэдбери».)

Итак, Орла сделала несколько звонков по стационарному телефону из бизнес-центра у «Голден-Наггет». Она разместила заказы в нескольких издательствах и поначалу дополняла ассортимент книгами, собранными у соседей, — люди взяли любимые произведения с собой в Анлантис и с тех пор много раз их перечитывали. Потом Орла встала на стремянку перед козырьком бывшего стрип-клуба и переделала фигуру танцовщицы: пририсовала ей красное платье с глухим воротом и пару очков в толстой оправе. В руку, которую женщина поднимала над головой, Орла вложила книгу. Под ногами в туфлях на высоком каблуке она написала «Книжный магазин „Атлантис“».

* * *

Однажды среди тесных строчек дистрибьютерского каталога Орла обнаружила новое название: журнал «Еженедельник Созвездия». Орла знала о Созвездии — городе, где живут одни знаменитости, которых круглосуточно снимает камера. Он сформировался вскоре после того, как она приехала в Атлантис, в две тысячи двадцать втором году, и, услышав об этом, Орла тут же подумала: Флосс сделает что угодно, чтобы попасть туда.

Она ткнула пальцем в артикул «Еженедельника Созвездия», а другой рукой взяла телефон.

— Журналы? — переспросила ее торговый агент. — Я выясню. Но я думала, вы там не пользуетесь технологиями.

— Не пользуемся, — подтвердила Орла. — Я имею в виду печатные издания.

— Печатные? — поразилась ее собеседница. — Орла, вы знаете, сколько это будет стоить: напечатать и закупить через Британию?

— Я в курсе, — ответила