Рази поднял взгляд от вытянутых рук Ульфнаора и встретился с ним глазами. Последовало тяжелое молчание.

— Я понимаю твою любовь к Эмбле, — прошептал Ульфнаор. — Ты многого ждал от нее… — Глаза Рази сузились, он медленно выпрямился. Об этом он говорить не хотел. — Но я должен объяснить тебе, что ты не так видишь Эмблу, как мы видим ее и как она себя видит. Они с Ашкром — воины, предназначенные для почетной смерти, святые воины. Они — мост между народом и Ан Домейн. Они умерли на этой новой земле, чтобы пробудить Ан Домейн для нашей жизни здесь, чтобы другие жили, чтобы…

— Долг человека — защищать тех, кого он любит, — тихо прервал его Рази, — а не проливать их кровь в надежде, что их смерть облегчит ему жизнь.

Ульфнаор вздрогнул. Секунду он смотрел на Рази, будто бездна неожиданно разверзлась под его ногами, но затем сдвинул брови.

— Хорошо сказано, Табиб, — язвительно ответил он. — Такие слова достойны совершенного мира. Но я думаю, возможно, такой человек, как ты, человек долга… возможно, ты понимаешь, что значит пожертвовать другом ради высоких целей.

Он покосился на Кристофера и опустил взгляд на его искалеченные руки.

— Что? — в ужасе воскликнул Кристофер. — Я не… Рази, я ни о чем не рассказывал!

Рази медленно поднялся:

— Твое время разговора закончилось, Ульфнаор. Наступил конец нашей беседе.

Ульфнаор нахмурился, но Винтер увидела в его глазах, что слова о Кристофере были догадкой, ударом кинжала в темноте, и сам аойре поражен их действием. Она положила руку на плечо Кристофера — он взглянул на нее расширившимися глазами:

— Изольда! Я никогда… Я бы не…

— Тш-ш… — Она заглянула ему в глаза, сжав руку. — Тш-ш-ш… Я знаю.

— Я серьезно, Ульфнаор, — прорычал Рази. — Не надо указывать мне на мои промахи, чтобы оправдать свою натуру подлого убийцы. Уходи, пока я не сделал чего-нибудь, о чем сам пожалею.

— Я не собираюсь перед тобой оправдываться, — ответил Ульфнаор. — Я пытаюсь объяснить, что понимаю, что ты чувствуешь. Как тебе, должно быть, хочется отомстить за гибель той, которая могла бы стать твоей croi-eile.

Рази стоял, выпрямившись, неподвижно, и огонь костра играл на его застывшем гневном лице.

— Я в твоем понимании не нуждаюсь, — прошипел он. — Плевать мне на тебя, Ульфнаор. Ты убийца. Ты закосневший в суевериях трус, и если бы ты не был мне нужен, я вырезал бы сердце у тебя из груди заживо и втоптал бы его в грязь ногой. Лучше уходи. Уходи сейчас же, потому что я готов привести мои намерения в действие.

Ульфнаор поколебался, в его черных глазах отражался свет костра. Затем он резко откинул плащ и потянулся к поясу. Винтер сразу выхватила нож, Кристофер уже держал в руке кинжал. Оба вскочили на ноги. Но вместо оружия Ульфнаор вынул из-за пояса знакомый конверт и протянул его Рази. Винтер опустилась на землю.

Это было дипломатическое послание.

Рази махнул Ульфнаору и тихо сказал:

— Сядь.

При виде оружия Винтер и Кристофера мерроны выхватили мечи, но Халвор махнула им рукой и тихо велела не вмешиваться. Воины спрятали оружие, внимательно наблюдая за чужаками. Псы Ульфнаора остались рядом с целительницей — ей они были так же послушны, как собственному хозяину. Солмундр не шевельнулся, только смотрел на Ульфнаора из-под дерева, без всякого удивления на лице.

Ульфнаор положил бумаги на один из камней у огня:

— Когда мой народ пришел и сказал, что принцесса Ширкен попросила меня отнести ее письмо, я спросил себя: «Почему?» Почему именно эта женщина, эта… — Он брезгливо посмотрел на конверт.

Винтер не сомневалась, что он перебирает слова, подходящие для описания Маргариты Ширкен, и могла угадать некоторые из них: сумасшедшая, фанатичка, кровавая убийца, тиран…

Оторвавшись от конверта, Ульфнаор перевел взгляд на Рази:

— Это она развесила на деревьях нашего края головы народа — так почему она попросила нас выполнить такое важное поручение? Она ведь не просто мерронам поручила отнести ее послание… она попросила об этом племя Медведя, Табиб. Она попросила меня.

Он нахмурился, высматривая на лице Рази признаки понимания.

Рази оглядел его, затем поднял взгляд на настороженных мужчин и женщин с другой стороны опушки и вернулся на место с холодным вниманием на лице.

— Многое можно сказать про Маргариту Ширкен, — продолжал Ульфнаор. — Много, много плохого. Но она хороший солдат и всегда знает своего врага. Она знает мерронов, — тихо сказал он. — И хочет, чтобы мы ушли. Мы ее выводим из себя одним своим существованием. — Глаза его вдруг расширились при воспоминании, он кивнул про себя. — И она попросила меня, — прошептал он. — Я сразу понял, что буду орудием падения своего народа. Я сказал другим аойре: «Нет! Пошлите кого-нибудь еще, другое племя… Ястреба, Змею, даже Пантеру…» — Он хлопнул по земле рукой, словно снова обращаясь к другим мерронским вождям. — Кого-нибудь еще… — повторил он.

— Какая была бы разница, — спросила Винтер, — если бы вместо вас отправилось другое племя? Почему она послала именно вас?

Ульфнаор не ответил, только провел тыльной стороной руки под глазом и покачал головой.

— Потому что вы старой веры, — сказал Кристофер.

Ульфнаор кивнул со слезами на глазах, и Кристофер горько нахмурился.

— Ширкен знала, что вам придется строить мост, — сказал он. — Твой народ никогда бы не позволил тебе привести их на новые земли, не пробудив Ан Домейн, не оповестив их о вашем присутствии. Ширкен об этом знала и поэтому именно вас принудила выполнить поручение. Разве я не прав? Она заставила других аойре послать вас, зная, что вам придется пожертвовать своими Каорай, потому что люди старой веры делают так всегда при переселении на новое место.

— Я так же думаю… — начал Ульфнаор. — Я думаю, что другие аойре втайне хотели, чтобы случилось именно так. В глубине души… — Он вскинул на Кристофера взгляд, полный душевной муки.

— Они надеялись, что кровавая жертва все исправит, — прошептал молодой человек.

Ульфнаор кивнул, страдальчески скривился.

— И поэтому ты сидишь здесь и объясняешь, что у тебя не было выбора? Да? — Слова Рази прозвучали сдавленно и так тихо, что едва заглушили потрескивание огня. — Ты убил двоих собственных сородичей, потому что больше ничего не мог сделать? — Он горько усмехнулся, покачал головой и вдруг плюнул в костер, не совладав с презрением.

Ульфнаор помедлил, затем глубоко вздохнул и выпрямился.

— Я не знаю, как ей это удастся, — проговорил он ровным голосом. — Но считаю, что Ширкен даст знать наследному принцу Альберону, что я должен сделать при переселении сюда. Она воспользуется этим как предлогом для окончания своей войны против народа, и тогда… — Он хлопнул в ладоши. — Мы попались. С одной стороны Ширкен, с другой — армия наследного принца Альберона, а в середине… — он отряхнул ладони, словно только что прихлопнул комара, — мерроны. Вот кто в итоге будет уничтожен — целый народ.