со стрелкой, указывающей налево. На нём выведено: «Деревня Маргун, 1 миля». Тафари и Леонар переглянулись.

— Вот это везение, — обрадовался Леонар.

— Стурла не долетел совсем немного, — согласился с другом Тафари, — что же, это хорошее известие. Возвращаемся в лагерь.

У костра никто не спал, кроме Янмей. Девочку укутали одеялом так, что торчал лишь носик, и она сладко сопела, пока взрослые обсуждали крушение. Тафари и Леонар вышли к поляне под причитания Стурлы:

— Я всех подвёл, всех подвёл…

— Успокойся, Стурла. Мы у самой деревни Маргун, — сказал Леонар, — от нас до неё одна миля. Так что главное сейчас восстановиться, отдохнуть и после собрать все вещи.

После таких новостей визидары повеселели. Они перекусили найденными в обломках припасами и даже успели поспать, привалившись, кто где, к деревьям. Только Стурла опять не мог спать, чувствуя себя виноватым. Он вытащил свой топорик, и тихо сопя себе под нос, ходил вокруг лагеря, вглядываясь в ночную мглу, пока она не стала проясняться.

С рассветом стал накрапывать мелкий дождь, который окончательно разбудил команду визидаров. Только над Янмей соорудили что-то вроде палатки, и она всё ещё сладко спала. Сначала посудачили о здоровье: смазали раны, поменяли повязки. Радовало, что от волшебных средств всем стало легче. И нога Пинар зажила. Убедившись, что лодыжка больше не ноет, она первая пошла к кораблю.

Сейчас развалины её дома выглядели угнетающе. Вздыхая, визидары лазили по руинам и собирали вещи. Пригодилась сумка Мэдлин в которую складывали всё, что хоть как-то могло пригодиться. Но искали прежде всего толы и ауксилы. Кажется, собрали всё, кроме куклы Мэй и шлема Стурлы, слетевшего с него, когда корабль падал.

Перерыли, казалось, всё, что могли. Нашли даже каминные плитки с медными буквами. Они оказались в целости и сохранности. Увидев их, Пинар совсем повеселела.

— Их же можно прикрепить где угодно и эти плиточки будут воскрешать любого из рода фениксов! — протирая их локтем, напомнила повеселевшая Пинар.

Она убрала таблички в ведьмину сумку. А вот мамин платок был порван в лоскуты. Пинар взяла самый большой его фрагмент, чтобы оставить себе на память.

— Ну, уж и не знаю, где эта кукла? Не отзывается, хоть и зовём. И, Стурла, где искать твой шлем? — размышлял Тафари, присев на обломок. — Может, он скатился и лежит где-нибудь под кустом?

— Почти так и есть, — звонко сказала Янмей, потягиваясь, — шлем Стурлы вон на той сосне. Его утащили белки. А Мэй завалило, и кукла находится под кучей мусора, прикрытая красной шторой из гостиной.

По подсказкам Янмей Итиро быстро отыскал куклу.

А Стурла бурча под нос: «Да что же это такое и когда закончится», полез на сосну. Слышно было оттуда, как он ругается с белкой. Рыжий зверёк не уступал Стурле его шлем и норовил укусить за палец. Вниз падали ветки, слышались крики, наконец, спор прекратился и довольный Стурла слез в шлеме.

— Ты на неё не сердись, — погладила его по плечу Янмей. — Ей твой шлем очень понравился… Совсем скоро люди сюда привезут других белок. И этим житья не будет. Так что пусть пока веселятся.

— Ты так хорошо видишь некоторые вещи, — подошла к ним Бёрнис, — а что будет с нами, с визидарами, предскажи.

— Мы свою историю делаем сами. Прямо сейчас, — сказала Янмей. — И нам нужно поспешить, миссис Фуамнак уже варит завтрак.

— Какая Фуамнак? — спросила Пинар.

— Обыкновенная. Скоро с ней увидимся, — пожала плечиками Янмей, потом добавила, — кушать хочу.

— Вот бы ты всё время предсказывала, Янмей, — засмеялась Мэдлин, протягивая девочке кусок хлеба с сыром.

— Не могу. Иногда видится такая мелкая глупость, когда большого впереди не замечаю, — серьёзно сказала Янмей и откусила бутерброд.

Через час команда была готова. Пинар ещё раз подошла к обломкам дома, погладила гладкий бок развалин, успокоила себя тем, что в конце концов, они знают, где находятся корабль и смогут, если что к нему вернуться. И повернулась к остальным.

Визидары начали спуск с горы к той самой развилке, которую ночью нашли Леонар и Тафари. Дождь прекратил капать. Ветер разорвал сырые облака на тысячи мелких кусочков и разметал по небу. Теперь иногда сквозь них просвечивали скудные лучи холодного солнца. Лесок закончился быстро, и перед ними предстала холмистая долина. Казалось, будто над огромной кроватью неведомая хозяйка встряхнула лоскутное одеяло, состоящее из кусочков всех цветов жёлтого и зелёного. И оно, встопорщившись волнами, легло на мягкую перину.

За зелёно-жёлтыми квадратиками начиналось море. По всему этому простору неслись тени от набегавших на солнце тучек.

— Я думаю, нам туда, — указал Леонар тростью вниз, где виднелись группа домишек.

Над их крышами вился дымок. Оттуда раздавался лайи кукареканье. У Леонара же на лице отразилось большое волнение. Он положил руку на грудь и сказал:

— Друзья, совсем скоро замкнётся важнейшая цепь визидаров. Мы увидим последнего из нас. Узнаем сакральные тайны. Не могу унять трепета…

Его настроение передалось всем. У Марио воодушевлённо загорелись глаза. Стурла поправил шлем. Тафари натянул шапочку поглубже на лоб. Мэдлин поправила бант на груди. А Бёрнис и Пинар решительно начали спуск. Визидары поспешили за ними. Последним, подпрыгивая на кочках, семенил Стурла.

Они быстро дошли до первого двора, огороженного хлипким забором. Перед домом, спиной к ним, согнувшись в три погибели, кормила свиней большая дородная женщина.

Все визидары одновременно почему-то обернулись на Янмей. Сегодня же она пророчила и могла что-нибудь уточнить. Девочка держала в руках Мэй. Янмей посмотрела на закрытые глаза куклы и утвердительно кивнула.

— Мисс, — прочистив горло, обратился к крупу дамы Леонар, — мисс…Не могли бы вы…

Женщина выпрямилась и обернулась, показав им покрытое испариной недовольное лицо. Она уставилась на странную группу, внимательно разглядывая каждого визидарца, но даже бровью не повела, как будто бы и не удивилась даже. Только чуть шагнула влево, завела руку за спину и опёрлась ею о рукоять огромного топора, торчавшего из гигантской чурки.

— Мисс, — опять начал Леонар.

— Миссис, — строго оборвала она его, — миссис Фуамнак.

В это время на крыльцо дома вышел мальчонка лет пяти, одетый в одну длинную рубашку. Он прислонился к косяку и с любопытством стал смотреть на необычных путников.

— Неис, иди в дом, — строго сказала ему миссис Фуамнак.

Ребёнок проворно затворил дверь, но тут же появился в просвете окна за спиной матери, прилепив нос в стеклу.

— Что вам нужно, странники, в наших краях? — спросила в это время миссис Фуамнак у визидаров. — Чужие здесь бывают нечасто. Тем более… — она пыталась подобрать слова, — тем более… такие.

Потом она взглянула ещё раз на Стурлу, на Янмей,