Меня немного удивила смелость младшего ларо Аэна, если вспомнить, какой разнос я ему недавно устроила… Похоже, понадеялся на мое неестественно хорошее настроение. И не прогадал. Сегодня я была столь благостна, что у меня не возникло ни малейшего желания поиздеваться над племянником ларо Риэнхарна. Пожалуй, я даже сочувствовала молодому нелюдю. Немного.

— Нет, ларо Таэллон, ваш родич не спешит явиться ко мне и покаяться, а я не могу объявить его в розыск. Так что, возможно, возвращаться на родину вам придется в одиночку.

На лице кахэ отразилось искреннее изумление.

— Возвращаться? На родину? — переспросил юноша, неуклюже опускаясь на табурет. Ноги его уже не держали.

— Что тут странного? — пожала плечами я. — Разве вы не знали, что как только я изобличу преступника, вы сможете покинуть Эрол. Вы говорили, ларэ Риннэлис, но… В это не слишком верилось. К тому же я считал, что расследование затягивается…

— Затягивалось, — с плохо скрываемым торжеством поправила я ларо Аэна. — Будет время, помолитесь своим предкам за род каэ Орон. Если бы не вмешательство Рысей, неизвестно, сколько бы мне еще пришлось возиться.

— Они наши кровники, — покачал головой нелюдь. — Так нельзя.

Сейчас ларо Таэллон напоминал мне адепта одной древней человеческой религии, которая ставила целью для своих последователей достичь просветления. Так вот, можно было предположить, будто ларо Аэн уже достиг просветления. По крайней мере, на бренный мир вокруг него кахэ реагировал явно с трудом.

— Но… Как же дядя? — спустя две минуты выдал южанин, едва не плача. — Как можно его тут оставить?

Мама вздохнула. Я закусила губу, чтобы не сказать что-нибудь слишком уж жесткое, сосчитала в уме до десяти, а потом ответила:

— Судьба вашего дяди — уже не ваша забота, ларо, так что можете не беспокоиться. В отличие от вас, ларо Риэнхарн вполне взрослый мужчина и в состоянии сам нести ответственность за свои поступки. Раз он решил поставить на кон собственную жизнь ради мести, то вы спокойно можете предоставить родича выбранной участи.

— Это было… правильно, — выдавил из себя ларо Таэллон. — Дядя верно поступил, встав на путь da-liss. Любой кахэ сделал бы так, даже глава Дома Эррис.

— То есть, по-вашему, в порядке вещей бросить на произвол судьбы зависящего от тебя родича и отправиться мстить за человека? Либо вы мне лжете, ларо, либо сами чего-то не понимаете. Ваш дядя в первую очередь должен был позаботиться о вашей безопасности, а потом уже мстить за возлюбленную. Она не была кахэ, в отличие от вас, значит, все, что связано с ней, вторично. Выбрав da-liss, ларо Риэнхарн пошел против обычаев Юга, уж можете мне поверить. Следовательно, вам не нужно беспокоиться о нем.

То, что говорила ларэ Риннэлис, не укладывалось у Таэля в голове. Он больше ничего не должен дяде Риэну… А ведь действительно ничего не должен: после того как человечка разъяснила младшему Аэну происходящее, Таэллон убедился в ее полной правоте. Долг перед Домом выше, чем долг перед родичем, а долг перед родичем выше, чем долг перед смертным, кем бы он тебе ни приходился. Сперва дядя поступился обязанностями перед Домом, отправившись в Эрол за смертной любовницей, а потом предал племянника, оставив его в руках ларэ дознавателя, чтобы осуществить da-liss. Хотя нет: его, Таэллона, Риэнхарн Аэн предал дважды. Первый раз, когда все же согласился взять с собой в королевство людей. Ведь были же способы остановить неуемного родича: дядя Риэн мог просто опоить его или оглушить и связать, дав приказ освободить после своего отбытия… Было столько возможностей избежать этих неприятностей, но наставник не счел необходимым позаботиться о благе младшего.

Как только Таэль сразу не понял всего этого? Почему так долго восхищался Риэнхарном, который казался ему чуть ли не героем баллады: сильный, отважный, благородный. При близком рассмотрении идол Таэллона оказался грубой подделкой, под тонким слоем позолоты скрывавшей плохо обработанное дерево.

Ларэ Тьен права. Как только она даст разрешение, Таэллон покинет человеческий крысятник и вернется во владения Дома. Он может больше не думать о том, кто презрел обычаи и дух народа Слова.

На секунду Таэль подумал, что стоит поблагодарить ларэ дознавателя за своевременный совет, развязавший руки… но потом решил: кахэ, носящий черное, не должен снисходить до безродной человечки.

К моему великому изумлению, спорить ларо Таэллон перестал, о чем-то задумавшись. Мне было безумно интересно, какие же выводы выдаст этот юный неокрепший ум, что он в конечном итоге выберет: верность традициям или родственника. Я знала, какое бы решение приняла сама в подобной ситуации, я ни мгновение не сомневалась, как бы поступил ларо Риэнхарн, но реакция младшего кахэ оставалась для меня загадкой. Слишком уж сильно он зависел от других и охотно подчинялся чужой воле, чтобы можно было судить о ходе его мыслей.

Одно его решение было мне выгодным, но хотела я второго… Потому что ларо Риэнхарн не заслуживал предательства. Это будет неправильно, несправедливо.

— Я вернусь домой, ларэ Тьен, — в конце концов произнес младший нелюдь.

Как же легко он воспользовался предоставленной ему лазейкой. Когда-то я наивно считала, что кахэ почитают главной добродетелью верность… Оказалось, зря. Хотя, думаю, этот мальчик искренне считает себя правым, а все грехи взвалил на своего родича, который всеми силами, даже находясь в тюрьме, пытался оберечь племянника от беды. Вряд ли когда-нибудь ларо Таэллон поймет: он выбирал между своим благополучием и привязанностью.

— Это разумное решение, — кивнула я, довольно улыбнувшись.

Когда младший ларо Аэн исчезнет из столицы, многие мои трудности решатся сами собой.

Будущая встреча с ларэ Тьен не прибавила ему сколько-нибудь радости. Хотя бы потому, что завтра был праздник Сошествия богов, и этот день хотелось провести спокойно и с комфортом, без каких-либо дознавателей. Но оттягивать встречу тоже нельзя. Пока у этой стервы против него ничего нет, кроме собственных домыслов. При ином раскладе в гости шел бы он, а не она… Однако же где-то он успел подставиться, раз Тьен проявляет к нему повышенное внимание. Решено. Убрать ее нужно именно завтра, не дожидаясь, пока она с кем-нибудь поделится своими соображениями. У ларэ дознавателя репутация твари проницательной и по-своему честной, ее выводы выслушают и примут к сведению, даже если она не сможет подкрепить их достаточными доказательствами. А это означает конец его репутации и надежде подняться.

Наверняка драгоценная ларэ планирует заставить его как-то себя выдать: глупо было бы надеяться, что он вот так легко и просто покается ей в своих прегрешениях и будет на коленях умолять о возмездии. Змею можно назвать кем угодно, но уж точно не дурой. Но и его никто не упрекнет в слабом уме. Завтра ларэ Тьен войдет в его дом, чтобы никогда не выйти из него.

Ночь для меня выдалась неспокойной. Я заснула почти сразу, как только легла в постель, но сны мне снились странные, не дававшие отдыха. Я видела то ларо Риэнхарна в белом погребальном одеянии с обнаженными хаэзрами в руках, то охваченного пламенем, но еще живого Тарна, то ни разу не виденного мной Линха каэ Орона. По крайней мере, я почему-то была свято уверена в том, что брезгливо поджимающий губы мужчина, злобно смотрящий на меня, это именно Третий лорд Рысей.