Началась полная приключений, обратная дорога. Новые аресты, новые ловкие маневры и в самом конце – бегство на утлом боте под пулями южан на другой берег Потомака, занятого северянами.

Принесенная информация оказалась очень важной. Бейкер сразу стал важным лицом в формировавшейся секретной службе северян, а вскоре фактически возглавил контрразведку. Его называли «американским Фуше», и даже более опытные западноевропейские коллеги стали внимательно изучать его «технику».

Соперником Бейкера, организовавшим широкую разведывательную сеть на Юге и контрразведывательную – на Севере, был директор частного сыскного агентства Аллен Пинкертон. Сын полицейского офицера из Шотландии, убитого во время стычки с забастовщиками, Аллен Пинкертон, если верить его биографам, в молодости пережил увлечение радикализмом и вынужден был покинуть родину, чтобы избежать тюремного заключения за участие в рабочем движении. Как бы то ни было, в Америке мы его сразу же видим в другой роли – сначала сыщика в полицейском управлении Чикаго, а потом организатора частного детективного агентства, уже тогда, и особенно впоследствии, широко использовавшегося предпринимателями для слежки за рабочими, для организации провокаций во время забастовок и т. п.

Однако в споре с Югом симпатии Пинкертона находились на стороне северян. Его агентура сообщала ему о тайных планах южан еще до начала гражданской войны. Так, Пинкертону удалось узнать о готовившемся в штате Мэриленд покушении на недавно избранного президента Авраама Линкольна. В Балтиморе, столице этого штата, на одной из улиц несколько заговорщиков, инсценировав драку, должны были отвлечь внимание, а восемь других, отобранных в результате тайной жеребьевки, намеревались броситься к экипажу президента и убить Линкольна. В разговоре с Линкольном Пинкертон уверял, что его агент даже принимал участие в этой жеребьевке. Получая отовсюду тревожные сигналы, Линкольн согласился принять меры предосторожности.

Избраннику американского народа пришлось приезжать на железнодорожные вокзалы в наглухо закрытых каретах; были приняты меры для прекращения движения поездов по железным дорогам, чтобы воспрепятствовать столкновению с экспрессом президента. Агенты Пинкертона перерезали телеграфные линии, чтобы заговорщики не успели сообщить о передвижении поезда, в котором ехал Линкольн. В Филадельфии Пинкертон, напротив с помощью уловки задержал регулярный ночной экспресс отправлявшийся в Вашингтон. Кружным путем президен та доставили в закрытом экипаже с вокзала на вокзал где до этого одна женщина, из числа агентов Пинкерто на, закупила большое число мест в спальном вагоне. Она объясняла всем, что предполагает вести в столицу своего больного брата и его друзей. Пинкертон и его помощники тщательно следили за путем, заранее зная места, где могла быть сделана попытка покушения.

Поезд прибыл в Балтимор в половине четвертого утра. Чтобы продолжать путешествие, надо было пересесть в поезд на другом вокзале. Экипаж ехал через весь город. Путешествие по ночном Балтиморе прошло без происшествий – заговорщики не проникли в секрет изменения маршрута и времени проезда президента. Однако на вокзале выяснилось, что поезд отправится только через два часа. Два часа тягостного ожидания, когда каждую минуту инкогнито Линкольна могло быть раскрытым, и он оказался бы почти беззащитным в руках своих злейших врагов. Впрочем, президенту удалось скрасить часы мучительного напряжения, рассказывая своим путникам различные веселые истории и анекдоты. Вскоре подошел железнодорожный состав, и Балтиморский заговор 1861 г. окончился полной неудачей.

С начала войны Пинкертон предоставил себя в распоряжение генерала Мак Клеллана, назначенного Линкольном после первых неудач федеральной армии главнокомандующим войсками Севера. Мак Клеллан – избранник и любимец крупной северной буржуазии, не поддерживал стремление превратить борьбу против Юга в революционную народную войну за ликвидацию рабства. Позднее он стал сторонником соглашения с Югом и соперником Линкольна на президентских выборах 1864 г. Таким образом, Пинкертон явно связал себя с наиболее консервативной частью северной буржуазии, помышлявшей о компромиссном мире с Югом.

Но соглашаться на условия, выдвигавшиеся рабовладельцами, идти на раздел страны не хотели и эти буржуазные круги. И Пинкертон, продолжая сохранять лояльность в отношении правительства Линкольна, стал усердно заниматься ловлей агентов южан в Вашингтоне.

Пределы его деятельности были сразу же резко ограничены. Он мог ловить и арестовывать прямых агентов Юга, передававших шпионские донесения о передвижениях войск северян. Но и пальцем не осмелился тронуть тех многочисленных представителей банковских и торговых кругов, которые требовали мира с южанами-плантаторами, открыто выступали в купленных ими газетах против стремления окончательно подавить мятеж рабовладельцев и освободить невольников. Эти «медянки» (как называли лиц, симпатизировавших Югу) могли почти до самого конца войны практически без препятствий продолжать свою деятельность. А она включала в себя и тайную корреспонденцию с главарями южан о согласовании действий против президента Линкольна, и провоцирование антиправительственных волнений в Нью-Йорке и других городах, и попытки помешать вербовке солдат в армию. Все это «не касалось» ни Пинкертона, ни других организаторов федеральной контрразведки.

Но и без этого у них было дел по горло. Чувствуя безнаказанность, агентура южан в Вашингтоне окончательно распоясалась. Показателен случай со шпионкой Розой О’Нил Гринхау, особняк которой находился на расстоянии недалеко от Белого дома. Рано овдовевшая миссис Гринхау имела большое число знакомых среди самых высокопоставленных кругов столицы. Многие из ее друзей, правда, перекочевали на Юг, заняв важные правительственные посты в Конфедерации. Но их сменили другие влиятельные друзья, среди которых был государственный секретарь Сьюард. Роза Гринхау стала фактически руководителем широко разветвленного шпионского центра, собиравшего самую различную информацию о северной армии и переправлявшего ее рабовладельческому правительству Юга. Тысячи и тысячи солдат армии северян заплатили жизнью за долго не прерывавшуюся ничьим вмешательством деятельность «веселой вдовы» из Вашингтона. Информация, которую она предоставляла, очень способствовала поражениям армии северян в первые месяцы гражданской войны.

За ликвидацию этого шпионского гнезда и должен был взяться Пинкертон. Целыми днями он наблюдал за домом Розы Гринхау. Как-то раз ее посетил один из многочисленных поклонников. Сыщик узнал в нем пехотного капитана, служившего в правлении военной полиции. Пинкертону удалось подсмотреть, что он принес шпионке карту вашингтонских укреплений. Разумеется, Пинкертон и сопровождавший его помощник стали следить за офицером и после того, как он покинул гостеприимный дом соблазнительницы. Очевидно, капитан заметил слежку. На углу Пенсильвания-авеню он вдруг исчез в одной из дверей дома, откуда почти немедленно вышло со штыками наперевес четверо солдат, которые… арестовали обоих сыщиков. Здание оказалось казармой, и капитан, считавший себя хозяином положения, стал допрашивать арестованных. Пинкертон назвался Е. Д. Алленом – псевдонимом, которым он пользовался, работая сыщиком. Ночь Пинкертон провел в темной камере, и эта ночь могла оказаться далеко не единственной, если бы ему не удалось завоевать доверие часового и передать через него весть о себе.