Когда в зал вошли две юные женщины, новички не обратили на них должного внимания, зато завсегдатаи оживились. Глаза солидных гостей заблестели, за столиками начался заинтересованный обмен репликами. Кое-кто заказал красное вино и уселся таким образом, чтобы не терять дам из вида. Один господин с загорелым лицом, разглядывая перстень с крупным бриллиантом, сидевший на его среднем пальце, громко заметил: «Господа, наконец появились стоящие женщины. Рекомендую!» Его бесцеремонность свидетельствовала, что у этого человека в «Пушкине» какие-то особые права. Молодые дамы отметили данное обстоятельство.

Ольга Пурга звонко расхохоталась. Впрочем, непонятно, был ее чудесный смех реакцией на реплику господина с перстнем или поводом послужило что-то другое. Смех стал сигналом, который привлек к девушкам взоры всех посетителей ресторана без исключения. Настя Чудецкая с любовью посмотрела на свою подругу и еле слышно шепнула: «Ты пользуешься давними светскими приемчиками, вынуждая весь зал обратить на нас внимание. Браво!»

К ним подошел метрдотель.

— Думаю, — он взялся руками за голову, как математик перед сложнейшей теоремой, — где вас раз — ме — сти-ть? — последнее слово он протянул на кавказский манер. — Вам не будет мешать музыка, если вы займете столик у рояля? С пяти до шести вечера у нас час Шопена, а с шести до семи — Лист.

Чудецкая молчала. Она прекрасно понимала, что Ольга в своем раже зубоскальства может смутить любого.

— Мы с удовольствием послушаем Шопена. А Листа не застанем, поскольку к тому времени уже покинем ваше заведение, — тон Ольги был ироничным и задиристым. — Как тебе здесь нравится? — обратилась она к Чудецкой нарочито громко. — Правда, раньше публика здесь была богаче, теперь все как-то опростилось. И сам ресторанчик захирел… Передайте хозяину, что пора менять интерьер и вообще освежить здание…

Не находя, что ответить, метрдотель слегка поморщился. Впрочем, ни Ольге, ни Насте до него не было дела. Они заказали кофе и по рюмке Хеннеси. Ольга, подумав, попросила принести еще несколько ломтиков пармезана.

— Не могу заставить себя есть резаный сыр. А ломтики пармезана обожаю! Обожаю! — опять воскликнула она на весь зал, после чего расхохоталась и захлопала в ладоши.

«Артистка! Браво!» — мелькнуло у Чудецкой.

Публика глазела на них с одобрительным интересом.

Не успели они отпить кофе, как к столику подошел мужчина с перстнем. На вид ему было лет сорок пять. Он выглядел богачом, который не упустит случая бравировать своими возможностями.

— Девчонки, чем вас угостить? — начал он фамильярно. — Неправда ведь, что в России все можно купить. Я готов заплатить немалые деньги за радость общения, только вот не могу найти собеседников. Мне доставляет наслаждение общество красивых женщин! Люблю доставлять им удовольствие. Как приятно слышать: «Еще! Еще! Хочу посмотреть! Хочу выпить! Хочу съесть! Хочу обнять!»

— Что, деньги некуда девать? Мы женщины с претензиями, — холодно парировала Ольга. — За неполный час, впрочем, вы ничем интересным нас не угостите, — она равнодушным взглядом скользнула по его лицу и фигуре. Зоркий взгляд заметил, что мужчина стоит на цыпочках. Не менее странным показалось, что один глаз у него зеленный, а другой карий. «Надо понять, в чем тут дело!» — усмехнулась она про себя.

— А почему вы так спешите? Весь вечер, вся ночь впереди. В Москве соблазнов много. Сейчас открыли новый ресторан «Лазурный берег». Можем забрать цыган из «Яра» и гульнуть там до самого утра. Пляски, бубен, лотерея, подарки, поцелуи. Будем веселиться, чтобы закричать: «Ох, жизнь хороша! Люблю я ее, стерву, за непостоянство!» А что в этой пивнушке сидеть? Моцарт, Брамс, Шопен — тьфу! Разве этого требует русская душа для полного очарования! Нет! Мы ищем отчаянную радость! Божественные удовольствия! Так я присяду?

Не дождавшись приглашения, он подставил себе свободный стул. «И шажок опять сделал на мысках, — удивилась Ольга. — Может, он так свой скромный рост увеличивает?»

— У нас сегодня билеты к Табакову. Мы собирались в театре потусоваться, поэтому пойдем туда пораньше. А что потом? Пока не знаем. Богатые красивые кавалеры так и вьются. У кого предложение привлекательнее, с тем и откроем ночную Москву! — тон Ольги стал приятельским, хотя взгляд оставался испытующе снисходительным. Она продолжала искоса наблюдать за новым ухажером, который и сидя упирался в пол пальцами ног. Попытки встретиться со взглядом его разноцветных глаз пока успеха не приносили.

«Ну и штучка моя Ольга. Холодная, расчетливая интриганка! Она многого добьется в жизни: и карьеры, и богатого послушного мужа, и состояния, и связей в высших кругах. Браво! Я за нее рада!» — пронеслось в голове у Насти.

— А как вам идея после спектакля посетить «Лазурный берег»? Впрочем, можно в любое другое место, все только по вашему желанию. Приказывайте! Или вообще забудьте театр. Кто туда сегодня ходит? От него нафталином несет. Эти пьески двухсотлетней давности… Грибоедов, Островский, кто там еще? Десять поколений прошло, и что? Кто на их мораль обратил внимания? Кому их истины пришлись по вкусу? Запали в сердце? Стали спутниками жизни? — господин с перстнем глядел на Ольгу, словно хотел сорвать с ее губ улыбку одобрения. — Бросьте это никчемное дело. Если вы позволите, театр будет у ваших ног. Скажите, какой спектакль вам хочется посмотреть, и я вызову артистов прямо в ресторан. Они сыграют заказанную пьеску лично вам, и никому другому. Ведь здорово! Или можно полететь на ужин в Сочи, ночь провести на дискотеке в Ялте. А если у вас есть визы — без дискуссий махнем сразу в Барселону, в Ниццу, в Париж… Мы сегодня вечером успеем еще в «Лидо»! Ах, роскошное «Лидо», вечная прелесть Елисейских полей, ах, неувядаемая слава Триумфальной арки! А гастрономические изыски французской кухни? Ночь проведем в апартаментах «Бристоля». На перинах, в кружевах, там, где еще Наполеон вызывал оргазм у бесподобной графини Марии Валевской, а Адольф Тьер душил в объятиях красоток Парижской коммуны. Я приглашаю вас на карусель шикерии, вскакивайте на бегущий круг, красавицы…

— Неплохая программа. Мечтаете об амурах, только к делу это нас никак не приблизит, — сверкнув глазами, заявила Ольга Пурга.

— Почему?

— Как минимум потому что нам необходим еще один кавалер.

— Вздор! — вскричал их соблазнитель запальчиво. — Шикерия прекрасна во всех комбинациях: два плюс один, два плюс три, одна плюс четыре! Один плюс один уже пережиток прошлого. Бабушкины сказки о любовной гармонии. Я не собираюсь делить вас с кем бы-то ни было в первую же чудесную ночь. Вы обе меня безумно возбуждаете. Милашки! Божественные милашки! Командуйте, девушки: что делать? Куда идти, ехать, лететь? В каком направлении заводить карусель? Да, кстати, меня зовут Влад. А вас?

По природной доброте и нежности Чудецкая сдерживала себя, не давая воли возмущению. Но наблюдала за происходящим с беспокойством. Впрочем, ее терпение истощалось. Ольга молча рассматривала господина с бриллиантовым перстнем.

— Прекрасно, замечательно. Поехали, поехали! — торопясь, продолжал он. — Потом познакомимся. И, пожалуйста, не будьте так надменны, — обратился он к Ольге. И так хмуры и печальны, — повернулся он к Чудецкой. А то со стороны можно подумать, будто я у вас в услужении или доставляю неприятности.