— Но…

— Слишком рискованно, — сказал Бубба. — И мои, блин, приказы не обсуждаются.

Уэсли засучил ногами по полу и затряс головой. В его глазах стояла немая мольба.

— Черт, — сказал я.

Бубба развернулся, глядя на следующую дверь в нескольких футах дальше по правой стороне коридора.

Он сказал:

— Ладно. Делайте все, как я скажу. Патрик, ты…

Дверь в конце коридора распахнулась. Мы резко развернулись к ней. Диана Борн не вошла, а словно бы вплыла в коридор. Руки она держала высоко поднятыми, а ногами не касалась пола. Скотт Пирс стоял за ней, одной рукой держа ее за талию, а другой прижимая пистолет к ее затылку.

— Оружие на пол, — сказал Пирс. — Или она умрет.

— И чё? — сказал Бубба, упер приклад М-16 в плечо и прицелился.

Диана Борн забилась в руках Пирса:

— Прошу вас! Прошу вас! Прошу вас!

— Положите оружие на пол! — выкрикнул Пирс.

— Пирс, — сказал я. — Сдавайся. Мы загнали тебя в угол. У тебя нет выхода.

— Я не собираюсь с вами торговаться! — проорал он.

— А оно нам надо? — спросил Бубба. — Короче. Я вас обоих одной пулей уложу. Понял, Пирс?

— Постойте. — Голос Пирса дрожал так же сильно, как тело Дианы Борн.

— Не-а, — сказал Бубба.

Пирс убрал пистолет от головы Дианы Борн. Бубба замер. Рука Пирса с пистолетом взмыла вверх и застыла. Теперь дуло его пистолета смотрело в лоб Энджи.

— Сдвинетесь хоть на дюйм, мисс Дженнеро, и от вашего черепа ничего не останется.

Из голоса Пирса исчез даже намек на дрожь. Он двинулся на нас, не сводя пистолета с Энджи, а второй рукой по-прежнему прижимая к себе Диану Борн, служившую ему живым щитом.

Энджи стояла неподвижно, держа револьвер в опущенной руке и не отводя глаз от направленного на нее оружия.

— Кто-то сомневается, что я это сделаю?

— Твою мать, — чуть слышно сказал Бубба.

— Оружие на пол, ребята. Быстро.

Энджи уронила пистолет. Я уронил свой. Бубба даже не шелохнулся. Он так и держал Пирса на мушке, а тот уже подошел к нам на двадцать футов.

— Роговски, — сказал Пирс. — Бросай оружие.

— Хрена тебе лысого, Пирс.

Волосы у Буббы взмокли от пота, но винтовку он по-прежнему сжимал твердой рукой.

— А, — сказал Пирс. — Ну ладно.

И выстрелил.

Я врезался в плечо Энджи, и раскаленное копье из сухого льда вонзилось мне в грудь, проткнуло ее насквозь и вышло где-то под плечом. Меня швырнуло на бетонную стену. Я приземлился на колени посередине коридора.

Пирс выстрелил снова, но пуля попала в стену где-то у меня за спиной.

Бубба дал очередь. Диану Борн залило красным маревом; ее тело дергалось так, будто сквозь него пропустили электрический ток.

Энджи ползла на животе к своему пистолету. Я почувствовал, как коридор качнулся, и рухнул спиной на пол.

Бубба крутанулся в дверном проеме, уронил свою М-16 и схватился за бедро.

Я попытался подняться с пола, но не смог.

Бубба выбросил вперед руку, схватил Энджи за волосы и втащил ее в комнату, где сидел Уэсли Доу. Я слышал, как вокруг меня цокали пули, но не мог даже поднять голову, чтобы посмотреть, откуда они летят.

Я повернул голову налево и посмотрел наверх.

Бубба стоял в дверном проеме комнаты Уэсли и смотрел на меня с мягкой грустью, какой я не видел раньше никогда.

Затем он захлопнул дверь.

Стрельба прекратилась. Тишину в коридоре нарушал только звук приближающихся ко мне шагов.

Скотт Пирс встал надо мной и улыбнулся. Выщелкнул магазин из пистолета, и тот упал на пол рядом с моей головой. Он загнал в пистолет новую обойму и передернул затвор. Вся его одежда, шея и лицо были залиты кровью Дианы Борн. Он помахал мне.

— У тебя дырка в груди, Пат. Тебе смешно? Потому что мне смешно.

Я попытался заговорить, но у меня изо рта не вырвалось ни звука — только вытекла струйка теплой жидкости.

— Черт, — сказал Скотт Пирс. — Только не вздумай помереть. Я хочу, чтобы ты видел, как я убью твоих друзей.

Он сел на корточки рядом со мной:

— Они побросали здесь все свое оружие. А другого выхода из той комнаты нет. — Он похлопал меня по щеке. — Ну ты и шустрый. Я надеялся, ты увидишь, как твоя сучка получит пулю в голову, но ты оказался быстрее.

Глаза у меня закатились, но не потому, что я этого хотел, а потому, что они меня больше не слушались.

Скотт Пирс взял меня за подбородок и хлопнул по виску. Что-то внутри моего черепа провернулось, и глаза снова уставились на него.

— Ты пока не помирай. Мне еще надо узнать, где мои деньги.

Я чуть заметно качнул головой. Слева в груди, под ключицей, я ощущал теплое острое покалывание. Скорее даже не теплое, а горячее, и оно становилось все горячее. Оно жгло меня огнем.

— Ты же ведь любишь шутки, Пат? — Он снова похлопал меня по щеке. — Эту ты оценишь. Ты сейчас умрешь, но, пока ты не сдох, я хочу, чтобы ты знал: ты так ни в чем и не разобрался до конца. Так и не увидел всю картину на доске целиком. По мне, это оборжаться как смешно. — Он ухмыльнулся. — Деньги ты оставил в машине, которая, я уверен, припаркована где-то неподалеку. Я их найду.

— Нет, — выдавил я, хотя не уверен, что мое горло издало хоть какие-то звуки.

— Да, — сказал он. — Какое-то время мне было с тобой весело, Пат, но теперь ты мне надоел. Ладно. Пойду убью твою сучку и этого здорового урода. Смотри, никуда не уходи.

Он поднялся на ноги и развернулся к двери. Я сделал попытку потянуться онемевшей рукой за пистолетом, и моя грудь взорвалась болью.

Скотт Пирс засмеялся:

— Оружие в пяти футах от твоих ног, Пат. Ты старайся.

Я стиснул зубы, зарычал, оторвал спину от пола и сел. Из пробитой груди хлынула кровь.

Пирс наклонил голову и направил на меня пистолет:

— Какое самопожертвование, Пат. Браво.

Я уставился на него. Хоть бы он в меня выстрелил.

— Ладно, — мягко сказал он и взвел курок. — Сейчас тебя и прикончим.

Дверь у него за спиной распахнулась. Пирс повернулся. Он успел сделать один выстрел, вырвавший кусок из бедра Буббы.

Но Буббу это не остановило. Он накрыл руку Пирса, сжимавшую пистолет, своей, а второй взял его в замок.

Пирс издал утробный крик и попытался вывернуться из захвата, но Бубба сжал его еще сильнее, и Пирс принялся хватать ртом воздух, одновременно поскуливая и взвизгивая, потому что увидел, что его рука, сжимающая пистолет, против его воли движется к его же виску.