— Воевал, значит? Это хорошо. Ставлю вам, товарищ майор, боевую задачу. Скрытно переместиться на берег бухты и занять позицию вон за тем большим камнем. Когда заваруха начнется — сильно не высовываться, но обеспечить огневую поддержку, чтобы враг считал, что со стороны залива его тоже атакуют. По второму этажу, — Дюня кивком указал на дом Бориса, — не стреляй. Там эти скоты заложников держат — наверняка будут использовать их как прикрытие. В остальном — действуй по обстоятельствам. Задача ясна, майор?..

— Так точно!

— Выполняйте.

— Есть! — Степаныч вскинул ладонь правой руки к неуставному шлему.

Дюня начал осторожно подниматься на крышу бани, стоявшей у забора на границе участков. Он рассчитывал, что оттуда ему удастся уложить бандита, охранявшего заложников.

Арсен напряженно просматривал из окна дорогу и прочие окрестности. Все вокруг вроде спокойно. Но его обостренное, почти звериное чутье предупреждало об опасности. Он позвонил Ингеборге — там тоже все тихо, лишь досаждали пытавшиеся знакомиться подвыпившие рыбаки, в большом количестве болтавшиеся неподалеку. Он велел ей приготовиться к скорому отходу, решив, после того как приедет этот телевизионщик с выкупом, здесь не задерживаться — богатому хозяину дома придется везти деньги в другое место. Отсюда пора уходить.

Арсен заметил серую «девятку» — в машине только водитель. Когда автомобиль свернул с шоссе, он крикнул Рамазану:

— Встречай гостя!

Надел жилет-разгрузку с запасными автоматными магазинами и парой фанат в карманах, вскинул на плечи рюкзак, в котором всегда хранил необходимое на случай экстренного отступления. Снял с предохранителя короткий АКСУ — не любил крупного оружия — и вышел на высокое крыльцо.

Рамазан аккуратно прислонил к стене бани лопату — он вскапывал очередную грядку, — сполоснул под краном руки и, повесив на плечо автомат, вразвалку пошел к воротам, у которых остановилась «девятка». Он вышел наружу и разрешил въехать во двор только после тщательного личного обыска и досмотра машины.

Николай мельком, стараясь не привлечь внимания, огляделся. Молодой чеченец с покалеченным лицом, на котором навсегда застыла перекошенная глуповатая улыбка, остался сзади.

С крыльца Николая с интересом разглядывал весь увешанный амуницией светловолосый поджарый бандит средних лет. Николай прихватил с переднего сиденья «дипломат» с выкупом, вынул из замка зажигания ключи (к кольцу вместо брелока прикреплен дистанционный пульт подрыва), а потом нарочито неуклюже вылез из машины.

Арсен усмехнулся — герой явно напуган до полусмерти, но страх за родных сильнее, вот и приперся в безумной надежде, что ему отдадут жену и тестя и отпустят на все четыре стороны. Глупец. Борз не собирался убивать этого толстого неуклюжего блондина — пусть этим займется жаждущий крови Ваха, но следовало напугать, лишить последних остатков воли, чтобы без попыток сопротивления шел, как баран на бойню.

Рамазан, повинуясь его жесту, резко ударил приехавшего в спину прикладом автомата. Не ожидавший этого Николай не удержался на ногах. Встать ему не позволили — чеченский Гуинплен наступил на шею.

— Ты привез деньги, это хорошо. Но я хочу знать, что у тебя в голове. Если сделать в черепе дырку — будет видно. — Арсен рассмеялся собственной мрачной шутке.

«Начало многообещающее», — подумал Николай, прижатый щекой к шершавой тротуарной плитке. Он осторожно подтянул ноги, готовый резко рвануться вверх. Неожиданно грубая подошва перестала давить на шею. Рамазан, ткнув его стволом в ребра, приказал:

— Лежи!

Николай приподнял голову и огляделся. На крыльце, вскинув автомат, напряженно застыл Арсен. А по тропинке от дома В. H., распахнув настежь калитку, шла Анька, за ней маячил долговязый Стасис.

В этот момент с той стороны дома, что выходила на залив, раздалась первая автоматная очередь, а чуть позже взорвалась граната — по гранитной облицовке фундамента зацокали, высекая искры, осколки.

… Выстрелы и взрыв донеслись и до маленькой бухты под мостами: вода — отличный проводник звука. Профессор в этот момент ухитрился зацепить блесну за ограждение рубки катера и, довольный, уже собирался потребовать возврата имущества. Но девица его опередила. Одним рывком она оказалась в рубке. Когда Профессор задрал голову, он увидел, что прямо ему в лоб уверенно смотрит черный зрачок пистолетного ствола.

— Отойди от катера, — приказала Ингеборге.

Профессор открыл рот, указывая рукой на блесну, но девица не стала долго уговаривать. Пистолет дважды негромко тявкнул, и через пробоины в бортах надувной лодки с шипением стремительно пошел воздух.

Включив двигатели, девица осторожно вышла из бухты и направила катер в протоку, намереваясь пройти под железнодорожным мостом.

Борис, наблюдавший с берега, позабыв про зажатый в руке ТТ, быстро, как только мог, рванулся на мост, на бегу крича перепуганному медянскому рыбаку:

— Друг, отдай «паука»!.. Заплачу, сколько хочешь!..

Добежав, он оттолкнул пребывающего в ступоре браконьера, резкими рывками за шнур подтянул вверх тяжелую круглую сеть и поднял, удерживая ее на вытянутых руках.

Когда из-под моста показался нос катера, Борис с силой швырнул «паука» вниз. Потом перемахнул хлипкое заграждение и с восьмиметровой высоты прыгнул вслед за сетью.

Он угадал — сперва на Ингеборге внезапно рухнули тяжелые путы, металлический круглый обод «паука» выбил пистолет из ее руки. А затем на палубу обрушился стокилограммовый Борис. Катер от удара резко накренился, скованная сетью Ингеборге, пытаясь удержаться, схватилась за ручку управления газом. Двигатели взревели, катер мощно рванулся вперед, а потом волчком завертелся на месте.

Ингеборге рухнула в воду. Там она попыталась освободиться от пут, но ударилась головой о борт катера и отключилась, оставшись в плену сети.

Конец шнура намотало на один из бешено вращавшихся движков.

Сеть натянулась и потащила безвольное тело террористки прямо под лопасти крупного винта, который яростно взбивал заливную воду.

Пенный кильватерный след окрасился розовым…

Борис сильно повредил при прыжке ногу. Подтягиваясь на руках, он сумел забраться в рубку, перевел движки на малый ход и направил катер к берегу. Там к нему на помощь подоспел Профессор. Вдвоем они взломали дверь каюты… Борис прижимал к себе жену и дочь, и все никак не мог их отпустить, и, отворачиваясь, прятал влажные глаза…

Николай не знал, что случилось за домом, не понимал, как сюда попала Анька, но это был шанс — наверное, единственный.

Рванувшись вверх, он с силой бросил «дипломат» в сторону Арсена и, успев крикнуть: «Анька, ложись!» — упал сам и надавил кнопку пульта.

Мощно грохнуло, прикрытые глаза обожгло вспышкой ослепительного света, в ушах сильно звенело…

Несколько секунд спустя огненные круги исчезли, и он оглянулся.