Тина тоже вошла в гостиную. Она надела латексные перчатки и держала в руке смартфон.

– Лежал на ночном столике. Зачем глухому человеку такой телефон?

– Глупый вопрос – чтобы писать эсэмэс или сидеть в Интернете. Все равно лишь немногие звонят по нему, – возразила Сабина.

– Ага. – Тина нажала на кнопки. – Действительно, звук отключен. – Она взглянула на взломанную дверь. – Мы должны сообщить криминалистам и техникам.

Сабина нахмурилась. С одной стороны, обстоятельства не терпели отлагательства, нужно было срочно объявить Нору Мюленхоф и Томаса Хардковски в розыск. С другой стороны, Снейдер велел ей контактировать только с Дирком ван Нистельроем. Стоит ли беспокоить нового президента БКА по поводу возможного похищения официантки? Это же нелепо!

– В чем дело? – спросила Тина.

– Я…

Вдруг Тина вздрогнула, потому что телефон у нее в руке завибрировал. Она взглянула на дисплей.

– Сообщение.

– От кого?

– Ни за что не догадаешься! От некого Харди. Смотри, вот он и попался.

Сабина подошла ближе, и вместе они прочитали сообщение:

«Приходи в 20 часов к нашему месту встречи».

Тина посмотрела на взломанную дверь и потом в спальню, где лежал раскрытый чемодан.

– Это будет сложно.

Сабина взглянула на часы: 19:15.

– И где это место встречи? – спросила Тина.

– Дай мне минуту. – Сабина огляделась в гостиной, открыла шкафы и заглянула в каждый ящик.

– Что ты ищешь?

– Сумку-переноску для кошки.

– Не знаю, зачем тебе это, но о’кей, – пробормотала Тина и стала помогать. Но ни в коридоре, ни в кладовке они ничего не нашли. – Здесь ничего нет.

– Здесь тоже нет! – крикнула Сабина, которая только что обыскала спальню.

– Очевидно, кошка либо исчезла вместе с Норой, либо выбежала в открытую дверь, либо недавно умерла.

– В подъезде кошку мы не видели, а вода в миске свежая, – возразила Сабина и начала перерывать вещи в чемодане Норы. – Тут ветеринарный паспорт кошки! – крикнула она и полистала книжечку.

– Надень хотя бы перчатки, ты уничтожишь все следы, – возмутилась Тина.

– У криминалистов есть мои отпечатки пальцев, и они смогут их отфильтровать, – ответила Сабина. – Кошку зовут Твинки. – Она закрыла паспорт. – Ответь на эсэмэс и спроси, сможет ли Харди тебя забрать. Чемодан и перевозка для Твинки слишком тяжелые.

– Слишком тяжелые? И ты думаешь, он в это поверит?

– Попробуем. – Задумавшись, Сабина сунула ветеринарный паспорт в карман.

Тина напечатала эсэмэс, и они стали ждать. Через двадцать секунд пришло ответное сообщение.

«Нет. Возьми такси. До Райн-Майнштрассе не так дорого. Жди, как договорились, у старого турникета. Я должен быть уверен, что за тобой нет хвоста».

– У старого турникета? – повторила Тина. – Что это значит? Какой-то символ? – Она отложила сотовый Норы в сторону и открыла маршрутизатор на собственном смартфоне. – Во Франкфурте есть Райн-Майнштрассе, улица не очень длинная и находится на отшибе, в бывшей промзоне. Где там должен быть старый турникет? – Тина перешла в спутниковую карту и увеличила картинку. Медленно перемещала изображение.

– Вот! – воскликнула Сабина, которая тоже склонилась на телефоном. – Это похоже на высотное здание с огромной парковкой. Офисное здание или, может, торговый центр?

– Старый бассейн «Аквамарин», – сказала Тина. – Насколько я знаю, он пустует уже десять лет. Там наверняка есть турникет для прохода. Значит, там они хотят встретиться.

Сабина взглянула на часы.

– Думаю, нам понадобится минут пятнадцать, чтобы туда добраться. Напиши Харди, что будешь там в начале девятого.

Тина напечатала сообщение и отправила. Через минуту пришел ответ. «О’кей».

– Это сделано, – сказала Тина. – А сейчас?

– А сейчас мы схватим Харди.

– Секунду. – Тина подняла руки. – С тобой одной без прикрытия я никого не собираюсь хватать. По всей вероятности, Харди совершил несколько убийств, и мы понятия не имеем, как он отреагирует, если вместо Норы появимся мы. К тому же мы не знаем, где Нора, кто ее похитил, и…

– Об этом и речь не шла, – перебила ее Сабина. – Мой план выглядит следующим образом. – Она сделала глубокий вдох. – Ты свяжешься с Дирком ван Нистельроем – обязательно лично! Спроси, где он находится, или просто иди к нему в офис.

– Конечно, и он тут же меня примет.

– Примет! Поверь мне. Он поручил Снейдеру раскрыть махинации «Группы-6». Объясни ему, что ты знаешь о его со Снейдером договоре и что мы работаем вместе со Снейдером.

Тина посмотрела на нее большими глазами, но Сабина не дала ей ничего сказать.

– Он должен прислать в эту квартиру криминалистов и объявить Нору Мюленхоф в розыск. Одновременно запеленговать мобильный Харди, чей номер у нас теперь есть. Затем направить оперативную группу к старому бассейну.

Тина быстро взяла себя в руки.

– У ван Нистельроя будет куча вопросов ко мне. Как я смогу с тобой связаться?

– По номеру Снейдера. – Сабина вытащила телефон Снейдера из кармана и демонстративно подняла вверх. Тут она заметила, что сотовый переведен в беззвучный режим и что она давно получила эсэмэс.

– Секунду. – Она открыла сообщение.

«Айзнер стрелял в Кржистофа. Он покидает дом. Я доступен по этому номеру».

Сообщение было несомненно от Снейдера. Хотя он и просил ее не предпринимать никаких официальных шагов, но внутри ее все кричало, что сейчас самое время пустить в ход тяжелую артиллерию.

– И еще кое-что, – сказала она Тине. – Ван Нистельрой должен объявить в розыск Франка Айзнера. Он сутки удерживал меня, допрашивал, пытал, а сейчас еще выстрелил в Кржистофа, убийцу своей жены.

Тина уставилась на нее.

– О’кей, что еще?

– На всякий случай он должен организовать наблюдение за Тимбольдтом и Ломаном.

– Великолепно. – У Тины поникли плечи, а в голосе звучало отчаяние. – Это будет наш последний день в БКА.

– Возможно, – сказала Сабина. – Но тогда не только для нас.

– А что в это время будешь делать ты, можно узнать?

– Я поеду к этому бассейну и арестую Харди.

– Ты сумасшедшая! – Тина покачала головой. – Но все равно удачи. – Она положила телефон Норы в пластиковый пакет, сняла латексные печатки, которые сунула в карманы брюк, набрала номер на своем мобильном и вышла из квартиры.

Сабина с волнением посмотрела ей вслед. Возможно, то, что они сейчас делали, неправильно, но это был самый разумный компромисс, который пришел ей в голову.