В 1921–1922 годах Артузов часто выезжал в служебные командировки. В мае 1921 года он вместе с комиссией НКПС во главе с Дзержинским (бывшим по совместительству наркомом путей сообщения) объездил почти всю Украину. Дзержинский, Артузов и большая группа чекистов посетили Харьков, Александровск (ныне Запорожье), Екатеринослав (ныне Днепропетровск), Николаев, Харьков, Одессу, Киев и другие города. Артузов занимался больше вопросами «по линии политического бандитизма» охватившего практически всю территорию Украины. Самым сложным было положение в приграничных районах республики. Под руководством Артузова начала работать специальная пограничная комиссия, которая и обязана была решить «…вопросы усилия государственной границы и борьбы с политическим бандитизмом». От ВУЧК в нее вошел хороший знакомый Артузова, бывший начальник ОО Московской ЧК Е.Г. Евдокимов[586].

Успехи Артузова по борьбе с польскими шпионами были отмечены высшей воинской наградой — орденом Красного Знамени. В числе награжденных оказались Е.Г. Евдокимов, A.M. Левин (Л.Н. Вельский), В. Н. Манцев, И.П. Павлуновский и другие. В приказе ВЧК от 2 августа 1921 года, сообщавшем о награждении чекистов, говорилось, что «ВЧК выражает глубокую непоколебимость и решимость бороться до конца со всеми врагами мировой пролетарской революции в полной уверенности в скорейшем достижении намеченной цели при дружной и самоотверженной работе всех ее органов в целом и каждого сотрудника на своем посту»[587].

После Гражданской войны начался поиск наиболее успешных форм организации контрразведывательной работы, в полной мере отвечавших задачам надежного обеспечения госбезопасности страны. В первые годы своей деятельности в ВЧК больше доминировали методы непосредственной расправы: массовые обыски, облавы, аресты и расстрелы, взятие в заложники. Значительную часть оперативной информации чекисты получали не благодаря работе специальной агентуры и осведомления, а от простых граждан (рабочих и крестьян), сообщавших в ЧК, что «…там-то и там-то постоянно собираются бывшие царские офицеры», «…эта квартира нехорошая, много буржуев сюда ходит».

Начавшиеся в связи с нэпом изменения требовали отхода от таких методов работы. Теперь чекисты должны были перейти к ведению изощренной оперативно-агентурной деятельности, проводимой «…путем более тщательного осведомления, перенесения центра тяжести на постановку информации, разработки, изучения и учета, с возможным дальнейшим переходом в активные способы борьбы». Уже не было необходимости «бить по площадям», большую роль в ВЧК-ГПУ стали отводить вопросам создания «глубинной» сети агентуры и осведомления, разработки оперативных материалов[588].

Но в органах ГБ не собирались полностью отказываться от методов времен «военного коммунизма». Об этом говорил и один из тогдашних лидеров партии и Советского государства Г.Е. Зиновьев: «Мы не думаем отказываться от репрессий. Но они должны занять не то место теперь, которое занимали в эпоху военного коммунизма. Теперь мы можем прибегнуть к более сложным, не таким механическим мерам».

Базой для организации аппарата контрразведки стал ОО ГПУ. Из него уже был выделен Восточный отдел, в функции которого входило «…объединение всей агентурно-оперативной работы органов ГПУ на Кавказе, в Туркестане, Хиве, Бухаре, Киргизии, Татарии, Башкирии и в Крыму»[589]. Также сотрудники этого отдела занимались разработкой на территории Советской России всего агентурного материала, полученного закордонной сетью ИНО в странах Ближнего и Среднего Востока.

В мае 1922 года на Совещании Коллегии ГПУ с участием полномоченных представителей по предложению И.С. Уншлихта было принято решение провести реорганизацию Особого отдела. В результате ОО (как в центре, так и на местах) были разделены на два отдела — КРО и 00. Контрразведывательный отдел (КРО) замыкал на себе борьбу с контрреволюцией, шпионажем, бандитизмом, контрабандой и незаконным переходом государственной границы. За ОО сохранили «…всестороннее обслуживание Красной Армии и Флота, выявление их нужд, недостатков, условий жизни, настроений, волнений и всевозможных вредных на нее влияний, происходящих в армии… борьба с указанными явлениями…». Руководство ГПУ требовало провести этот раздел, по возможности «…избегая большой ломки аппаратов, не допуская общего увеличения штатов»[590].

13 июля 1922 года был подписан приказ о назначении начальником КРО ГПУ А.Х. Артузова. Первоначально КРО состоял из десяти отделений, позднее по причинам финансовых проблем штаты были урезаны, и к декабрю 1922 года отдел сократился до семи отделений. Основной костяк отдела составили сотрудники, ранее работавшие в «комиссии Артузова», либо находившиеся в контакте с ней (как правило, это сотрудники ОО Западного фронта и ЧК Белоруссии).

Среди начальников отделений мы встречаем уже знакомые нам фамилии — Кияковского (начальник отделения по борьбе со шпионажем со стороны стран Центральной и Западной Европы, Америки), Сосновского (руководил борьбой против контрреволюционных организаций Савинкова, Врангеля и других монархических организаций), Маковского (начальник отделения по борьбе с разведками Польши, Болгарии, Румынии и Балканских стран), Тубалы (занимался агентурно-оперативной работой по ликвидации шпионской сети разведок Китая, Японии, Кореи и эмигрантских организаций с их территории). Начальником 1-го отделения стал бывший начальник информотделения ОО 16-й армии Л.Б. Левин-Залин. В его задачи входила постановка осведомительной работы в иностранных миссиях и консульствах[591].

Одним из заместителей Артузова стал Роман Александрович Пилляр (Пиллар фон Пильхау)[592]. Это была легендарная личность. Он родился в 1894 году в семье мелкопоместного дворянина. Рано порвал со своими родными и «ушел в революцию». В 1918 году Пилляр уже председатель ЦК КП Литвы и Белоруссии. 1 января 1919 года немецкие войска покинули Вильно, в город стали входить белопольские легионеры. Центром обороны города стал рабочий клуб, где расположился Виленский Совет рабочих депутатов. Среди защитников был и «Ромуапьд» (партийный псевдоним Пилляра).