– Почему? – спросила Алиса.

– Думаю, потому что я многому у вас училась, – сказала Алекс. – Я всегда хотела быть такой же нежной, как Венди, любознательной, как Алиса, смелой, как Люси, и любительницей приключений, как Дороти. Я всегда видела в вас частичку себя, когда читала ваши истории.

Все девочки ей улыбнулись.

– Мы рады, что сумели помочь, – сказала Люси.

– И мы всегда будем здесь, если тебе понадобимся, – добавила Венди.

Алекс благодарно им кивнула.

– Чем ещё мы можем тебе помочь? – спросила Дороти. – Пользуйся возможностью, пока мы блуждаем в твоём подсознании.

– Я всегда хотела спросить кое о чём, если вдруг представится такая возможность, – сказала Алекс.

Она понятия не имела, почему думала, что когда-нибудь ей представится возможность задать вопрос литературным персонажам, но, тем не менее, она его задала.

– Почему вы захотели вернуться домой, после того как побывали в таких удивительных волшебных местах: на Небывалом острове, в Стране Оз, в Нарнии, в Стране чудес?

Девочки переглянулись. Их никогда об этом не спрашивали, по крайней мере в разуме Алекс.

– Потому что не важно, где ты побывал и что повидал, – тебе всё равно захочется туда, где твой дом, – сказала Люси.

– Дом там, где тебя любят, – сказала Венди.

– Дом – часть тебя, – добавила Алиса. – Дом там, где твоя семья.

– В гостях хорошо, а дома лучше, – сказала Дороти так, будто признала это впервые.

Алекс же, хоть и оценила их слова, не могла с ними согласиться.

– Я всё же сомневаюсь, что дом непременно там, где ты родился, – осторожно произнесла она.

Алекс поняла, что ответила на собственный вопрос, не дававший ей покоя уже долгое время.

– Алекс? Алекс? – раздался вдруг знакомый голос. Алекс огляделась, но не поняла, откуда доносится голос.

– Что происходит? – спросила Алекс девочек, но они пропали.

– Алекс! Тебе больно? Очнись! – умолял голос, и с каждым звуком очертания пещеры таяли.

Алекс очнулась на земле. Она увидела небо и кроны деревьев, а ещё обеспокоенное лицо склонившегося над ней мужчины.

– Боб? – Алекс села.

– Ты жива! – у Боба на глазах заблестели слёзы, и он сгрёб Алекс в объятья. – Это чудо какое-то! Я видел, как ты падала сверху! У тебя, наверное, шок… – Боб взял её руку и проверил пульс. – Хотел бы я знать, есть ли тут отделение интенсивной терапии…

– Боб, я в порядке… гляди! – воскликнула Алекс. Она до сих пор сжимала в руке жезл. – Чудотворный жезл! Я держала его в руке, и он меня спас!

Боб посмотрел на девочку так, будто она говорила на другом языке.

– Наверно, пора бы уже перестать удивляться?

Алекс поднялась на ноги. Вдалеке виднелась колонна Колдуньи. Небо над ней всё чернело и чернело от дыма.

– Мне нужно обратно, – сказала Алекс.

– Туда?! – оторопел Боб. – Погоди… хочешь сказать, ты свалилась оттуда?

– Да, и мне нужно туда вернуться, – сказала Алекс, – но у меня нет времени идти пешком.

– Тогда как ты туда заберёшься? – недоумевал Боб.

Алекс посмотрела на жезл, а потом на Боба.

– Кажется, придумала, – сказала девочка, лукаво улыбаясь.

Боб попятился.

– Ох, не нравится мне, куда ты клонишь…

Колдунья расхаживала перед троном, кипя от злости. Волосы яростно развевались у неё за спиной.

– Повтори! – потребовала она.

– Но ведь я уже раз десять повторила! – захныкала Красная Шапочка, до сих пор стоявшая на коленях возле чаши с огнём.

– Ты повторишь сто раз, если я прикажу! – завопила Эзмия.

Шапочка сделала, как ей было велено.

– Я, королева Красная Шапочка королевства Красной Шапочки отдаю тебе своё королевство, – проговорила девушка.

Эзмия вперила взгляд в чашу с огнём, но перемен не увидела: пламя неистово полыхало, но выше не поднялось. Колдунья села на трон и вцепилась руками в подлокотники.

– Что не так? – спросил Румпельштильцхен.

– Не получается! – вскричала она. – Не понимаю… я работала над этим заклятием веками! У меня было всё необходимое.

Шарлотта горько рыдала в клетке.

– Ты… ты… ты чудовище! – всхлипывала она. – Как ты могла убить маленькую девочку?

– Я же сказала тебе молчать! – заорала на неё Эзмия. Мысли метались у неё в голове, колдунья не могла ясно соображать.

Но Шарлотта не успокаивалась. Она думала, что её дочь умерла и никогда не вернётся. А Коннер не верил в то, что видел собственными глазами. Но, глядя на то, как бесится Колдунья, не понимая, в чём причина неудачи, мальчик воспрянул духом.

Чтобы открыть проход в Другой мир, Эзмии были нужны семь смертных грехов и наследница волшебного трона. Возможно, Алекс удалось забрать гордость Эзмии, возможно, – только на секунду допустить эту мысль! – она создала жезл и благодаря ему выжила!

– Наверно, эта ведьма Агата мне солгала! – воскликнула Эзмия. – Пламя должно открыть проход в Другой мир, как только я подчиню себе прошлое, настоящее и будущее и обрету власть над семью смертными грехами: похотью, завистью, ленью, гневом, чревоугодием, алчностью и… гордыней.

Перечислив компоненты заклинания, Колдунья изменилась в лице. Она перевела взгляд на то место, где стояла Алекс, прежде чем её отшвырнуло в небо лучом заклятия.

К всеобщему удивлению, Коннер неожиданно заулыбался.

– Что такое, Эзмия? – издевательским тоном спросил он. – Маленькая девочка забрала у тебя гордость?

Колдунья резко повернула к нему голову, словно волчица, учуявшая добычу.

– Что ты сказал? – бросила она.

– Коннер, что ты творишь? – прошептал Фрогги.

– Не зли её! – тихо сказал Джек.

Коннер пропустил их слова мимо ушей.

– Я сказал, что маленькая девочка забрала у Колдуньи гордость! – громко повторил он во всеуслышание. – Вот поэтому ты не можешь закончить заклинание!

По амфитеатру пронёсся шепоток. Короли и королевы не понимали, что происходит: то ли Коннер пытался задеть Колдунью в отместку за то, что она сделала с его сестрой, то ли говорил правду.

– Молчать! – рявкнула Колдунья. – Если вы думаете, что мою гордость так легко забрать, то выставляете себя глупцами! Принесите мальчика сюда!