На его месте мне точно не понравился бы такой поворот событий. Однако он не поднялся бы высоко по карьерной лестнице, если бы вечно ходил с кислой физиономией. Брайерли огляделся вокруг, убеждаясь, что в помещении нет посторонних.

— Я встречался с вашим боссом, мистером Диконом. — Он помолчал, и его улыбка сделалась поистине очаровательной. — Или он мистер Черч? На этот счет, кажется, нет единого мнения.

— Он предпочитает называться мистером Черчем.

— Интересный человек, — заметил Брайерли. — Я пытался узнать его прошлое, но главнокомандующий за это буквально отлупил меня линейкой по пальцам.

Грейс ответила на его улыбку, но ничего не добавила, промолчал и Руди. Я усиленно старался походить на индийского торговца сигарами.

Брайерли подождал секунду, затем пожал плечами.

— Ладно, я все понял. Никаких проблем, майор. Итак, расскажите, чем я могу быть вам полезен?

Мы с Грейс договорились, что она занимается Брайерли, а я — Ли, поэтому она сразу же перешла к делу.

— Сэр, — сказала она, — мы хотели бы обсудить тех кандидатов, которых вы рекомендовали для службы в ОВН.

Улыбка Брайерли несколько померкла.

— К чему это, майор?

Вместо ответа она спросила:

— Что вы можете рассказать мне о тех людях, которым давали характеристики? — Она перечислила одиннадцать имен, включая сержанта Майкла Сандерсона, который служил под началом Дитриха, и младшего лейтенанта Оливера Брауна. Остальных я пока не знал.

Я видел, как Брайерли кинул быстрый взгляд через зал на Олли, затем снова посмотрел на Грейс.

— Может быть, уточните?

— Просто хотим расставить точки над «i», — сказала она мягко.

— А-ага, — проговорил он. — И ради такой ерунды президентский приказ?

Грейс не ответила.

Он перестал улыбаться.

— Ладно, вы меня прищучили.

Я окаменел. Однако Линден снова засиял.

— Пара моих рекомендаций носила совершенно личный характер, признаюсь. Майк Сандерсон — сын моего старинного друга. Карьера Майка топталась на месте после того, как он уволился из армии и поступил в службу безопасности. Мы все думали, он взлетит, как метеор, однако в отряд при президенте он не попал, а когда упускаешь такую возможность, то просто начинаешь толочь воду в ступе. Я обещал его отцу, что присмотрю за ним, и ОВН показался мне удачным шансом начать все сначала.

— А лейтенант Браун? — спросила Грейс.

Брайерли покраснел.

— Ну… несколько неловко об этом говорить, я не уверен, стоит ли…

— Сэр, мы здесь по приказу самого президента.

Линден вздохнул и уставился в пространство между Грейс и мной, на щеках у него играли желваки, пока он обдумывал ответ. Мы ждали. В конце концов он произнес:

— Ладно, но только вы сами будете виноваты, если эта информация просочится, потому что лично я до сего момента молчал как рыба. — Он кивнул, видимо принимая решение. — Секретная служба и служба национальной безопасности проводили ряд сверхсекретных операций после одиннадцатого сентября. Тех, о которых не делают записей, если вы меня понимаете.

— Разумеется, сэр, — сказала Грейс.

Я нахмурился. Множество секретных операций не фиксируется на бумаге. Отрицать все легче, когда нет доказательств.

— Олли никогда не бывал в Ираке. Это, гм, скажем так, легенда. Он четыре года служил в отряде «Дельта» и принял участие более чем в двадцати операциях. Сверхсекретных. Рейды, в которых были задействованы службы разведки, мы, внутренняя безопасность, ЦРУ… До недавнего времени, пока лейтенант Браун не перевелся в ОВН, он официально числился агентом службы безопасности, но был из числа тех, кого мы одалживали Компании.

— Мы знаем, что он служил в ЦРУ, — сказал я. — Так вы говорите, он не просто один из ваших?

Он вздохнул.

— Капитан, пока я не передал его вам, он был одним из лучших агентов правительства. Тайные операции, внедрения, особые навыки — у него полный набор. — Брайерли посмотрел туда, где стоял Олли, широко расставив ноги и пристально глядя в нашу сторону. — Кроме всего этого, он еще и лучший наемный убийца, какого я когда-либо видел.

Эль-Муджахид

— Как я выгляжу? — спросил Воин.

Ахмед повернулся к нему и широко улыбнулся.

— Великолепно! Тебя и Амира не узнала бы!

Эль-Муджахид вытянулся и еще раз посмотрел на себя в зеркало заднего вида «эксплорера». Голубые контактные линзы, волосы, профессионально покрашенные в рыжеватый цвет, латексные накладки, бледная кожа с россыпью веснушек… Еще Салим использовал специальную пленку, чтобы изменить форму носа, и сделал его вздернутым. Благодаря тампонам за щеками скулы стали выступающими. Воин казался чистокровным молодым ирландцем и сам себя не узнавал в том человеке, который скрывался под гримом.

— Этот мальчишка просто волшебник, — согласился эль-Муджахид.

— Итак… осталось сделать только одно, прежде чем мы двинемся дальше.

Ахмед достал из бардачка маленький футляр, расстегнул молнию и вынул оттуда наполненный шприц. Зеленовато-желтая жидкость искрилась на солнце.

— Закатай рукав.

Эль-Муджахид протянул руку. Он даже не поморщился, когда Ахмед вонзил в нее иглу.

— Амира сказала, что антидот вступит в полную силу через сорок минут, — сообщил Ахмед, — она советовала выпустить заразу как раз в этот момент. Сказала, ты будешь полностью защищен, но тебе лучше уйти как можно быстрее, когда активируешь устройство. — Он вздохнул. — Там все произойдет стремительно.

Эль-Муджахид взглянул на часы.

— В таком случае пора ехать.

Ахмед кивнул, вынул из футляра второй шприц. На нем была гавайская рубашка с туканами, и он впрыснул вакцину себе в плечо, чтобы след от укола не бросался в глаза. Убрал футляр обратно в бардачок. Надел на шею шнурок, на котором болталась пластиковая карточка с надписью «Пресса».

— У тебя только две дозы? — спросил Воин. — А как же твоя подруга Андреа?

— Она всего лишь женщина. — Ахмед развел руками в интернациональном мужском жесте. — Все мы чем-то жертвуем.

Эль-Муджахид улыбнулся. Он и сам приносил жертвы делу, когда речь заходила о женщинах.

— Нет Бога, кроме Аллаха, — прошептал Ахмед.

— И Мухаммед пророк Его, — продолжил эль-Муджахид.

Ахмед завел машину, и они поехали.

Центр Колокола Свободы.

Суббота, 4 июля, 11.26