Среди вещей Гама были обнаружены и письма Фредрики.

Старлинг с трудом заставила себя прочесть их — столько в нихбыло надежды, тоски, одиночества, столько нежности, что можно было догадаться,что говорил ей Гам. «Мой самый дорогой, тайный друг моей души, я люблю тебя!Никогда не думала, что произнесу эти слова! Но самое прекрасное — произноситьих в ответ!»

Когда он раскрылся перед ней? Может, это она обнаружила, чтоон хранит в своем подвале? Каким было ее лицо, когда он проявил свою истиннуюсущность? И сколько она после этого еще прожила?

Самое страшное заключалось в том, что Фредрика и Гамдействительно были друзьями — до самого конца. Последнее письмо она написалаему уже из колодца.

Бульварные газеты теперь называли Гама не иначе как «мистерХайд». Журналисты явно сожалели, что не додумались до этого раньше, и теперьпересказывали всю его историю с начала до конца.

Оставаясь в Квонтико, Старлинг была избавлена отназойливости репортеров, но газеты и ее вдоволь посклоняли.

«Нэшнл тэтлер» приобрел у доктора Чилтона записи беседСтарлинг с доктором Лектером. На их основе «Тэтлер» подготовил и опубликовалсерию материалов под общим заголовком «Невеста Дракулы», в которых намекалось,что Старлинг в обмен на информацию «одаряла Лектера откровениями сексуальногохарактера». После этого Старлинг получила «заманчивое» предложение от другогоиздания — «Бархатные беседы: журнал телефонного секса».

Журнал «Пипл» опубликовал небольшую доброжелательную статьюо Старлинг, снабдив ее фотографиями из ежегодников Университета штата Вирджинияи из лютеранского приюта в Бозмене. Самая лучшая фотография была с лошадью, стой самой Ханной, запряженной в тележку, полную ребятишек.

Старлинг вырезала фотографию Ханны и спрятала в бумажник.Это было единственное, что она решила непременно сохранить.

Она приходила в себя.

Арделия Мэпп оказалась прекрасным репетитором. Еще сидя налекции, она предчувствовала, какой вопрос могут задать на экзамене по той илииной теме, — так леопард за версту чует ослабевшую жертву. Правда, пофизподготовке она здорово помочь не могла — сама она бегала неважно. Онаобъясняла это тем, что якобы «битком набита разными знаниями».

Она, конечно, отстала от Старлинг на беговой дорожке, нобыстро нагнала ее в салоне старенького самолета «ДС6», который ФБР использовалодля проигрывания разнообразных ситуаций, возникающих при угонах пассажирскихлайнеров и при освобождении заложников.

Это было утром в воскресенье. Они уже два дня подрядбезвылазно просидели над учебниками и теперь наслаждались бледным солнцем.

— Ну, что тебе этот Пилчер сообщил по телефону? —спросила Мэпп, прислоняясь спиной к шасси самолета.

— У него с сестрой есть дом на берегу Чесапикскогозалива.

— Ну и что?

— Его сестра сейчас там с детьми и собаками и, можетбыть, даже с мужем.

— И что?

— Они занимают одно крыло дома — это большой старый дому самого берега. Они его от своей бабки унаследовали.

— Слушай, короче!

— Другое крыло в полном распоряжении Пилча. И он меняприглашает туда на следующий уик-энд. Говорит, там много комнат. «Сколько душеугодно» — так он, кажется, выразился. И прибавил, что его сестра сама позвонитмне и подтвердит приглашение.

— Вот это да! Я уж думала, такого теперь вообще небывает!

— Он все предусмотрел — всю программу нашего отдыха.Прогулки по берегу, никакого напряга, полная отключка. Потом — домой, а там ужегорит огонь в камине, а вокруг прыгают собаки, знаешь, с такими огромнымилапами, выпачканными в песке.

— Сплошная идиллия! Так-так, собаки с огромными лапами,а дальше?

— Довольно много на первый раз, особенно если учесть,что у нас не было ни одного свидания. Ну, еще он сказал, что, когда становитсядействительно холодно, там здорово спать рядом с двумя-тремя собаками. У них,говорит, достаточно собак, чтобы согреть любому и тело и душу.

— Так, понятно. Решил пристроиться к тебе под бочок,нарядившись собакой. А ты все вроде как за чистую монету принимаешь, да?

— Он еще говорит, что умеет хорошо готовить. И егосестра это подтверждает.

— Ага, значит, она уже звонила.

— Звонила.

— Ну и как?

— Замечательно. Как будто она действительно находится вдругом крыле дома.

— И что ты ей ответила?

— Я сказала да конечно, большое спасибо.

— Хорошо, — сказала Мэпп. — Просто отлично.Поешь там крабов вволю. Как приедешь, хватай Пилчера и целуй его взасос. Дайволю инстинктам.

Официант бесшумно катил сервировочный столик по толстомуковру, покрывавшему коридоры отеля «Маркус».

Перед дверью номера 91 он остановился и тихо постучалобтянутой перчаткой рукой. Наклонив голову, он прислушался, затем постучал ещераз, погромче, чтобы перекрыть доносившиеся из номера звуки «Инвенций» Баха висполнении Гленна Гульда.

— Войдите! — раздался наконец голос из номера.

Джентльмен с марлевой повязкой на лице, одетый в халат,сидел у стола и писал.

— Поставьте у окна. И покажите мне вино. Официантпоказал ему бутылку. Джентльмен посмотрел ее на свет, поднес к настольнойлампе.

— Откройте ее, но на лед не ставьте, — сказал он изаписал в поданный счет щедрые чаевые — Я попробую потом.

Ему не хотелось, чтобы официант подавал ему вино, — онсчел неприятным исходивший от того запах нового ремешка для часов.

Доктор Лектер был в превосходном настроении. Неделя прошлаотлично. Ему вполне успешно удалось несколько изменить свою внешность. Кактолько пройдут оставшиеся пятна и цвет лица восстановится, он снимет повязку исделает фотографии для паспорта.

Всю работу он проделал сам. Всего несколько небольшихинъекций жидкого силикона в нос. Силиконовый гель можно было купить свободно,но шприц и новокаин без рецепта не отпустили бы ни в одной аптеке. Он справилсяс этой проблемой, похитив рецепт прямо с прилавка, когда провизор отвлекся,обслуживая другого покупателя. Закорючки, оставленные на бланке врачом, онзамазал белилами, которые машинистки используют для исправления опечаток, азатем переснял рецептурный бланк на ксероксе, сделав несколько новых чистыхбланков. На первом он восстановил прежний рецепт, который украл, и вернул его вту же аптеку, чтобы там потом не хватились пропажи.

Распухший нос несколько диссонировал с его тонкими чертамилица, а силикон перетекал с места на место при любом неосторожном движении. Ноон решил, что до Рио доберется и в таком виде.