Лодка подошла к причалу, сложенному из камней в те незапамятные времени, когда жрецы часто совершали жертвоприношения в святилище. За века камень источила вода, причал был заляпан птичьим пометом. Сидящий на веслах окликнул Юния и показал на веревку, свернутую кольцами и лежащую позади трибуна. Юний кивнул, взял конец веревки и протянул руку к железному кольцу, закрепленному в каменной кладке. Еще один взмах весел, и лодка оказалась на нужном расстоянии. Трибун ухватился за кольцо и, подтянув лодку к причалу, привязал ее. Выбрался на причал и помог выбраться остальным. Когда они оказались на твердой почве, Макрон повернулся к командиру телохранителей.

— По-гречески говоришь?

— Немного.

— Тогда без шуток, понял? — сказал Макрон, хлопнув по ножнам.

Командир телохранителей кивнул и пошел первым по полуразвалившейся каменной дорожке, окаймленной пальмами. Поднявшись, они оказались у входа в святилище. Катон обернулся и посмотрел на силуэты людей на берегу, которые следили за ними. Потом догнал остальных. Его сердце бешено забилось в ожидании встречи с Аяксом. Макрон был мрачен и плотно сжал губы. Двое ауксилариев шли следом, замыкали шествие Катон и Юний. Часовой у входа отсалютовал командиру телохранителей, и они перекинулись парой фраз. Затем нубиец повел остальных внутрь святилища.

Внутреннее помещение было образовано стеной в десять футов высотой, на которой были вырезаны глубокие иероглифы, чтобы тени подчеркивали их начертание. У дальней стены сидели два человека, привалившись к ней, футах в пятнадцати от них стояли двое охранников с копьями в руках. Аякс поглядел на вошедших. На мгновение его лицо выразило непонимание, но затем он увидел оружие в руках римлян и едва улыбнулся.

— Значит, принц Талмис побежден. Интересно. Теперь я стану вашей жертвой, а не его.

Катон поглядел на гладиатора. Его охватила жгучая ненависть, но он постоянно повторял себе, что надо выполнять приказ. Было и другое чувство, которое он едва осознавал. Легкое разочарование оттого, что долгая охота окончена.

— Мы идем, — объявил командир телохранителей.

— Что? — переспросил Катон. Нубиец показал на своих воинов, а потом на лодку. Катон коротко кивнул.

Командир телохранителей окликнул своих людей, и они попятились от пленников, подбирая свои вещмешки и подходя к своему командиру. Коротко кивнув Катону, нубиец повел своих воинов наружу. Легат слушал, как затихает топот сандалий. Повисла тишина. Пленники и римляне смотрели друг на друга.

— Что вы со мной сделаете? — прервав молчание, заговорил Аякс.

— Доставим в Рим, — внешне равнодушно ответил Катон.

— Понимаю. Чтобы устроить спектакль из моей казни? В назидание другим рабам, чтобы знали о цене вызова, брошенного Риму?

— Думаю, император пожелает именно этого. Честно говоря, мне плевать. Нам с Макроном просто хочется видеть, как ты поплатишься за все причиненные тобой страдания.

— А что насчет тех страданий, которые вы причинили мне?

— Твой отец был сраный пират! — зарычал Макрон. — Он заслужил той смерти, которой умер. И ты заслуживаешь такой же.

Аякс глянул за спину двоим офицерам, и на его лице мелькнула улыбка. Катон тут же почувствовал холодок, пробежавший по спине. Обернулся, проследив за взглядом гладиатора. Позади него стояли двое ауксилариев, крепко сжимая в руках копья и внимательно следя за пленниками. Позади них стоял Юний, обнажив меч и помахивая им из стороны в сторону. Сигнал освободить принца Талмиса. Катон почувствовал, как в нем вскипает гнев.

— Я не отдавал приказа…

Юний шагнул вперед, взмахнул мечом, ударяя по шее ближайшего к нему ауксилария, и перерубил ему позвоночник. У воина отвисла челюсть, и он осел на пол. Второй развернулся, поглядев на сраженного товарища, но был слишком ошеломлен, чтобы правильно среагировать и спасти свою жизнь. Юний сделал еще шаг и вонзил ему меч в горло.

— Как?.. — воскликнул Катон, в ужасе глядя на трибуна.

Первым все понял Макрон. Он выдернул меч из ножен и развернулся к Юнию.

— Предатель! — зарычал он. — Вот он!

— Предатель? — переспросил Катон, словно оглушенный. У него перед глазами сразу встал образ Хамеда, лежащего ничком с торчащим из спины кинжалом. Ему стало дурно, когда он понял весь ужас своей ошибки. — Нет… только не Юний…

Трибун ухмыльнулся:

— Сомневаюсь, что тело вашего Юния когда-нибудь найдут. Шакалы у дороги из Мемфиса уже о нем позаботились. Именно там мы его поймали, когда он спешил в легион.

Бросив меч над головой у Катона, он наклонился, подбирая с пола копье одного из ауксилариев. Меч с грохотом упал у ног Аякса, тот схватил его и вскочил на ноги. То же самое сделал второй пленник. Гладиатор грубо расхохотался.

— Благодарю, Кант. Ты опять меня спас. — Он показал кончиком меча на Катона. — Легат мой. Разберитесь с центурионом.

— Кант? — повторил Катон.

Он все еще не пришел в себя, но ему хватило ума выхватить меч. Юноша опустил острие копья и сделал быстрый выпад в сторону Макрона. Тот едва успел дернуться в сторону, уворачиваясь от удара. Противник сразу же сделал еще один выпад, стараясь не дать римлянину восстановить равновесие. Но Макрон уже присел, расставляя ноги, и легко отвел удар в сторону. Они внимательно глядели друг на друга.

Топот ног заставил Катона обернуться, в тот самый момент, когда Аякс рубанул мечом. Кончик лезвия просвистел в воздухе, и Катон уклонился от него. Ткнул своим мечом снизу вверх и попал Аяксу в бок. Это был поспешный удар, но острие меча проткнуло пропотевшую тунику и рассекло мышцы на ребрах гладиатора. Аякс яростно зарычал и сделал шаг назад. Свободной рукой прикоснулся к ране. Позади него был Карим, темнокожий помощник Аякса, которого Катон помнил еще со времени восстания на Крите. Сейчас он бросился бежать вдоль дальней стены святилища, заходя Макрону за спину.

— Макрон, берегись!

В тот момент, когда Катон выкрикнул эти слова, Аякс ринулся вперед и ударил, метя в лицо. Катон попытался шагнуть назад, но кончик меча попал ему по лбу и прошел вниз, по носу и щеке. Ощущение было такое, будто ему ударили раскаленным докрасна молотом. В глазах поплыло, его пронзила ужасающая боль, затмевая все мысли. Оступившись, Катон упал навзничь, роняя меч. От удара о пол у него перехватило дыхание, кровь залила глаза, ослепляя его.

Макрон услышал предупреждение и увидел, как взгляд Канта метнулся вправо. Тут же бросился вперед и рубанул мечом по пальцам ближайшей к нему руки противника. Лезвие отрубило их, и они упали на пол, уже не удерживая древко копья. Кант завыл от боли. Макрон не остановился и с налету изо всей силы ударил Канта кулаком в лицо, вложив в удар весь свой вес. Шпион зашатался, оглушенный ударом, и Макрон тут же со всей силы ткнул ему мечом в голову, сбоку. Раздался чавкающий звук и треск. Череп Канта был расколот, и прежде, чем он успел упасть на пол, Макрон резко развернулся и, расставив ноги для устойчивости, выставил меч вперед. Карим не успел остановиться на бегу, чтобы увернуться, и сам напоролся на меч. Лезвие вонзилось ему в грудь, ломая грудную кость. Карим выдохнул, обдав Макрона горячим воздухом из легких, но инерция несла его вперед, и он сбил с ног ветерана. Оба упали на пол, из спины Карима торчал кончик меча Макрона. Бунтовщик яростно поглядел на префекта, изо рта его потекла кровь, но он вытянул вперед обе руки, пытаясь схватить противника за горло. Макрон почувствовал, как пальцы врага смыкаются на шее, и с силой отбросил его в сторону, выдергивая меч.