– Может бежать? – робко предложила я. Пусть Рем меня и стращал, в глубине души все же теплилась надежда – а вдруг получиться.

– Как вариант, однако вероятность удачного исхода всего десять процентов.

– Крис, он обещал забрать меня, – я машинально погладила телефон, браслетом висевший на моей руке, с которым я не расставалась, и фигурку волка.

– О-о-о. Значит рыжий очаровал тебя, – Изуми немного оживилась и даже улыбнулась. Я кивнула в ответ. – Нет, парень он хороший и обычно свои обещания выполняет. Но как там, в русской поговорке: «На бога надейся, а сам не плошай»?

Я кивнула. Да, именно так. Отчего-то внутри меня была твердая уверенность  -  Крис придет. Вот только когда? Именно это – «когда» - пугало своей неопределенностью.

Неожиданно дверь открылась, и в лабораторию снова влетел Рем Саммерс, за ним следовало двое телохранителей, ведущих за руки девушек. Узницы, по-другому их назвать язык не поворачивался, из-за рваной одежды и злых глаз, пытались вырываться. Но что могут люди противопоставить оборотням, особенно женщины. Изуми резко встала и перехватила Рема за руку.

– Для испытаний на людях еще слишком рано, зачем ты привел их сюда?

Саммерс резко вырвал руку и чуть оттолкнул доктора Хару в сторону.

– Не тебе меня учить, женщина. Ты забываешься!

Нам с Изуми оставалось лишь отойти в сторону, бедным девушкам мы пока ничем не могли помочь, разве что облегчить страдания. Я отвела взгляд, уверенности в благополучном исходе не испытывала, от этого становилось не по себе, не хотелось становиться свидетельницей страшных опытов. Но, оказалось Рем не идиот. Он не стал сразу ставить опыты на девушках. Он взял их кровь и начал изучать для начала ее. Изуми пришлось ему помогать, чтобы дело шло быстрее. Я, как и две девушки, сидевшие в сторонке под бдительным присмотром двух имирами, совсем не знали чем заняться. Вернее я не знала, а девушки тряслись от страха. Они явно все понимали, но отчего-то предпочитали молчать. Так прошел весь день: в пылу работы наши ученые забыли о еде, сне и прочих вещах. Наверно, если бы я не свалилась со стула, заснув, снеся при этом что-то со стола, то так бы и продолжали работать. Рем посмотрел на часы, прицыкнул языком и велел оборотням увести девушек, как следует накормить и обиходить, так как слабые и болезненные могут не выдержать процесс трансформации. Изуми осталась здесь, как выяснилось: для ее нахождения здесь был оборудован уголок, даже имелся пищевой автомат. Женщину Рем использовал исключительно как бесплатную рабочую силу, и его совсем не интересовало что диван слишком жесткий, и неплохо бы иногда выводить пленницу из заточения.

Меня же увезли во дворец. Остаток вечера и утро прошло чертовски быстро, без посягательства на мою персону. Рем вообще после подведения итогов в лаборатории злился на меня. При каждом взгляде на меня, его губы кривились в жалком подобии улыбки. Саммерса коробила сама мысль, что его близость у меня может вызывать лишь тошноту. А меня вполне устраивало такое положение вещей, даже вызывало радость! Никаких домогательств, свадьбы и прочего!

Утром меня разбудили слуги, принесли завтрак, оставив трапезничать в одиночестве. Его высочество меня больше не навещал, явно побрезговав мной. Впрочем, этому я была только рада. По окончании меня нарядили в очередное платье для демонстрации опытного образца окружающим и любопытным. Именно так я воспринимала эти шикарные наряды, украшения и прогулку по дворцу, перед отъездом в лабораторию. Вчера я пугалась, но сегодня, когда Рем провел меня почти по всему дворцу, поняла, что мной в очередной раз хвастаются и от этого стало еще неприятней.

В научно-исследовательском центре сегодняшний день прошел точно так же, как и предыдущий. Рем брал у меня и девушек кровь и работал, а мы сидели в ожидании и тупо пялились в потолок. Разве что теперь Саммерс озаботился питанием своих подопытных. Итак продолжалось в течение недели, к концу которой я уже чуть ли не выла с тоски и мечтала о том, чтобы все это побыстрее закончилось. Девушки, за которыми сейчас очень хорошо ухаживали, стали выглядеть не хуже гаремных красоток, однако в их взгляде читалась обреченность. Они знали зачем здесь и не питали иллюзий. А мне было их очень жаль. Трудно жить, зная, что возможно завтра твой последний день. Рем все больше злился и ругался с Изуми. Наконец они, слегка поспорив, решили, что можно провести испытания.

Испуганных девушек уложили на операционный стол и закрепили ремнями, чтобы они не дергались. Эры не кричали, настолько устали ждать смерти. Я просто прикрыла глаза и молилась… Пусть это не я обрекала девушек на смерть, но отчего-то чувствовала свою вину.

Доктор Хару села рядом и сжала мою ладонь. И я впервые поняла, что ей также, как и мне сейчас, страшно. Кто бы мог подумать, что это фанатичная женщина – фрик, которая отчаянно хотела вскрыть мой хладный труп, окажется настолько человечной. Сейчас, сидя рядом со мной, пока Рем вводил подопытным пробную версию вакцины, она искренне переживала за девушек.

Рем с бесстрастным выражением лица вызвал ассистентов. Они увезли труп в морг для вскрытия, а он продолжил наблюдать за девушкой, пережившей первую стадию мутации. Саммерс смерил ее пульс, давление, температуру, вкалывал какие-то поддерживающие препараты, и шатенка с зелеными глазами продолжала бороться за жизнь. Шли минуты, казавшиеся часами, пока Изуми не возвестила о начале второй стадии. В этот момент подопытную начало выгибать, сквозь кожу начала проступать шерсть.

Я испуганно вжалась в стул. Так не должно быть, это неправильно. У девушек не должно быть такого резкого обращения, они должны иметь возможность выбора сущности в соответствии со своей парой, как у меня. Но у девушки начался самый настоящий оборот, ее тело выгибалось под немыслимым углом, хрустели кости и суставы.

Меня от этого зрелища буквально выворачивало от отвращения. С моим тонким слухом — это было просто адским испытанием. Доктор Хару с Ремом отстегивали ремни, пытаясь помочь девушке пережить оборот. Изуми не стесняясь ругалась и говорила, что предупреждала о таких последствиях. Слишком грубой вышла вакцина, слишком агрессивной. Я зажмурилась, стараясь абстрагироваться от происходящего ужаса, и открыла глаза лишь когда все звуки стихли. Вместо девушки на столе лежал полуволк-получеловек, живой. Изуми и Рем озадаченно смотрели на сотворенное ими чудовище и не знали что делать дальше. В девушке не было ничего симпатичного, она была, словно ожившим кошмаром из наших фильмов ужасов про ликанов с человеческими глазами.

– Хорошо. Дайра, представь себя человеком и тянись к этому образу, – попросил девушку Рем, впервые назвав ее по имени.

Чудовище зарычало и его тело снова начало выгибаться дугой. Я зажмурилась в ожидании конца, хотя на самом деле мне хотелось убежать, спрятаться подальше от всего этого, но рычание вперемешку с криком не кончалось, пока не раздался звук выстрела. Я открыла глаза и увидела Рема, в руке которого было зажато оружие. Изуми стояла у окна и смотрела на расстилающийся за стеклом лес, поджимая губы. Дайра ужасным чудовищем, с остекленевшим взглядом, лежала на столе. Она застряла в форме получеловека-полуволка и не могла вернуть себе прежний вид. Эксперимент провален. Меня все же вырвало от вида монстра и крови, тянущейся от его виска. Я вытерла рот подолом своего дорого платья и зло посмотрела на Рема. Он же явно был доволен, что и озвучил: