Нет, это оказалась не Афродита, что, наверное, было к лучшему для них обоих. После того что она сделала с Кимберли, Мефодий утратил к ней последние крохи симпатии и чувствовал, что сегодня его слэйер не дрогнул бы и хладнокровно довершил работу, которую не закончил в Нью-Йорке.

За акселератом гнался по воздуху юпитерианец, при взгляде на которого вообще нельзя было сказать, что он умеет летать, поскольку бульдоги, как известно, летать не могут. Арес поражал своим уродством даже на расстоянии, однако уродство это ничуть не вредило его летным качествам. Продлись гонка по прямой между ним и Мефодием еще хотя бы полминуты, и Арес размазал бы акселерата по камням.

Единственным местом на пути исполнителя, где можно было укрыться, являлась лишь та самая высотка с шикарной квартирой на последнем этаже, откуда Мефодий с друзьями впервые заметили похищенный Усилитель. Правда, от квартиры той не осталось и воспоминаний – вместе с парой верхних этажей она была снесена гравиударом начисто. Кожаная мебель, шикарные ковры, бильярд и бар, набитый дорогими винами, были разбросаны теперь по всему Центральному району.

Высотка имела форму бастиона, что само по себе подразумевало хорошую устойчивость к любым катаклизмам. Кроме верхушки, ни один из этажей больше не пострадал, разве что здание лишилось почти всех стекол. На башню из кремлевского ансамбля оно уже не походило, скорее напоминало лишенный фаланги палец или обломанный клык.

Выбора у Мефодия не было, и он, памятуя, что у многих современных зданий имеются обширные подвалы, бойлерные и подземные гаражи с массой служебных выходов, юркнул в знакомую дверь, которую, похоже, после исполнителей никто с тех пор не открывал.

Как и ожидалось, путь к нижним ярусам акселерат обнаружил без проблем – указатель над стойкой администратора пояснял, как пройти к гаражам и прочим подвальным помещениям. Дверь туда распахнулась от простого пинка, и Мефодию даже не пришлось кромсать ее слэйерами. Сбегая по обнаруженной за ней широкой винтовой лестнице, Мефодий услыхал позади тяжелый удар, лязг и грохот рассыпающихся по полу кирпичей – это следом за ним с присущей ему бесцеремонностью в здание вломился Арес.

Помимо гаража, на подземных уровнях высотки располагалась также сауна с бассейном, о чем свидетельствовала табличка на одной из дверей, клуб для отдыха и аптечный киоск, пробегая мимо которого акселерат прохрустел подошвами по разбросанным шприцам, упаковкам с лекарствами и пузырькам с пилюлями. Выходы на поверхность, по всей видимости, имелись только из гаража.

Гараж был заполнен машинами, причем такими, которые в свое время не мог себе позволить даже зажиточный Кирилл Ятаганов. Дабы сократить расстояние до въездных ворот, Мефодий помчался напрямик, перепрыгивая через «Мерседесы», «Лексусы» и «Ягуары», царапая подошвами их лакированные капоты и давя ботинками лобовые стекла. Грохот позади Мефодия мог навести на мысль, что за ним гонится танк, крушащий на своем пути все, с чем сталкивается.

Взмах слэйерами, и изрядный кусок железа выпадает из гаражных ворот, открывая проход к свободе.

Однако вместо свободы из прорубленного проема на исполнителя посыпались крупные и мелкие панельные обломки, а рухнувший пучок арматуры едва не пригвоздил его к полу. Выход из гаража был запечатан рухнувшим соседним зданием.

Впрочем, как следует огорчиться по этому поводу Мефодию не дали. Воздух в гараже словно подернулся рябью, и прямо на акселерата, переворачивая автомобили и отшвыривая их к потолку, ринулась неудержимая сила – гравиудар. Отражаемый толстыми стенами, гравиудар приобрел катастрофическую энергию, сминая тяжелые машины, точно пластиковые стаканчики. Чтобы не оказаться расплющенным вместе с автомобилями, Мефодий нырнул за одну из ближайших опорных колонн, что двумя рядами поддерживали гаражные потолки, сжался за колонной в комок и закрыл голову руками – хоть какая-то защита.

Колонна действительно выдержала и даже спасла Мефодия от летевшего прямо на него измятого «Ягуара». Растративший силу гравиудар обрушился на разрезанные акселератом ворота, для которых подобная встряска оказалась той самой мышкой из сказки про репку. Выдавленные снаружи десятками тонн обломков, ворота влетели внутрь. Следом за ними хлынула настоящая каменная лавина. К счастью, Мефодий затаился не напротив ворот, иначе преждевременная могилка с курганом была бы ему обеспечена.

Гараж заполонили плотные клубы пыли, против которых ночное зрение Мефодия и Ареса было бесполезным. Другого шанса выбраться незаметным из тупика акселерату ждать не приходилось.

Арес сопел и долго рылся в рассыпанных по гаражу обломках, пытаясь отыскать под ними одного из самых опасных, по его мнению, землян. В том, что Мефодий не выскользнул отсюда в клубах пыли, Арес был уверен: двери в гараж вели одни и квадратная фигура юпитерианца перегораживала их целиком. Пройти же сквозь стены при помощи слэйеров землянин мог лишь в том случае, если он вдобавок ко всем своим качествам умел рыть норы – гараж находился глубоко под землей.

Арес приподнял каждый автомобиль, придирчиво осмотрел ремонтные ямы и сунул нос в пустую шахту лифта, которая просматривалась до самого верха и заканчивалась пятачком голубого неба – причиной тому были снесенные верхние этажи. Вывод напрашивался один: мерзкое вечноматериальное существо, несмотря на всю свою прыть, угодило под груду камней и погибло.

Арес в последний раз хрюкнул – очевидно, выразил удовольствие – и направился к выходу. И только тут он обратил внимание на маленькое красное пятнышко, которое будто родинка красовалось на его лишенной не только родинок, но и кожных пор щеке. Что это за красная липкая жидкость, Арес знал, и каким образом она угодила ему на щеку, он тоже довольно скоро догадался.

Мефодий, естественно, норы рыть не умел. Все время, пока Арес занимался его поисками, он провисел на руках в шахте лифта, куда забрался через выбитые обломками лифтовые двери. Прятаться приходилось в довольно неудобной позе – уцепившись пальцами за швеллер, причем так, чтобы и краешек пуговицы не высовывался из-за выступа балки. Для пущей незаметности Мефодий даже прекратил дышать.

Капающую с руки кровь он в тот момент не заметил. Но если бы и заметил, все равно ни отереть, ни задержать ее он бы не смог – юпитерианец как раз пялился в шахту и сопел прямо под ним.

Пятнадцать минут без кислорода были для акселерата далеко не пределом, но и не пустяковой нагрузкой тоже. Поэтому, когда Арес наконец скрылся и Мефодий, опасаясь, что враг все еще где-то внизу, начал карабкаться вверх по железным тросам, он чувствовал, что легкие его словно горят изнутри, впитывая кислород и вгоняя его в кровь повышенными порциями.

Арес его потерял, это бесспорно, иначе он бы уже прочищал шахту лифта гравиударами. Но все равно радоваться было рано, поэтому исполнитель решил для гарантии подняться как можно выше и выбраться из шахты на верхних этажах. «Лучше перебдеть, чем недобдеть», – вспомнился стародавний шпионский принцип, не терявший своей актуальности ни в одной эпохе.

После долгого пути наверх акселерат дал себе на отдых еще несколько минут и лишь затем вскрыл двери шахты. Он понятия не имел, на каком этаже находится, но панорама разрушенного города за разбитыми окнами открывалась масштабная. Руки его от лазания по стальным тросам были истерты в кровь, штаны изодраны, а шапка свалилась еще в шахте.