— Вот-вот! Именно об этом я сейчас думала, — обрадовалась Тони. Английский стиль — это нечто совершенно особенное. Джон поставил бокал, по ученически сложил руки и отрапортовал очень четко, будто держал речь перед избирателями:

— Английский стиль — это очень высокое качество, сдержанность, простота и удобство. Элитарность и демократизм. А главное — безупречное соответствие ситуации! Тони захлопала в ладоши:

— Хотя сейчас я поступаю абсолютно не стильно — французская девчонка в храме великобританских традиций.

— Оставайтесь такой и тогда мы избавимся от нашего единственного национального недостатка — скучности, — серьезно возразил Джони.

…«Вот так будущей леди Астор предстоит проводить вечера и ночи» — насмешливо думала Тони после того, как лорд проводил ее до дверей номера, не сделав ни малейшей попытки перейти к сближению: пригласить девушку к себе на кофе, или же под благовидным предлогом проникнуть в ее «люкс».

4

Подобным же образом завершился и второй день: сногсшибательная демонстрация новой подружки на торжественной службе в Вестминстерском аббатстве по случаю 95-летия победы Великобритании в какой-то битве, бал у лорда-канцлера и снова деликатные проводы до дверей номера. Хотя Антония и решила заранее, что пройдет путь до обручения «девственницей», не позволив лорду «запятнать ее репутацию», но такое обращение почему-то слегка обижало ее. Другое дело оказывать сопротивление, удерживаться от соблазна. А если никто и не пытается соблазнить? Странно… Уже светало и Антония хорошо различала на полу, возле кровати свое золотистое бальное платье из твердой королевской парчи. От негодования она не могла уснуть, размышляя как оценить пренебрежение лорда — как внешнюю сдержанность джентльмена или тайный страх импотента, не рискнувшего явить себя в невыгодном свете? Тони включила телевизор и, поймав программу американского спутникового TV, наткнулась на голос Уорни. Как громом пораженная, она настроила изображение, увидев восседающего на сцене в инвалидном кресле Клифа. Низ сцены заволокло туманное облако, окутывая загипсованные до колен ноги певца и, казалось, что он, вместе со своей гитарой, парит над темной землей, мерцающей мириадами огоньков: это светились в руках бушующих от восторга зрителей зажигалки. Внизу экрана бежала информационная строка как частоколом перебиваемая восклицательными знаками: «Неистовый Лиффи снова на сцене! Его ноги спасены! Его привезли к нам на санитарной машине! Превозмогая боль Клиф поет для своих многомиллионных поклонников новую балладу „В канун дня Всех святых“. Браво, браво, Лиффи!» Антония обратилась в слух. Это была та мелодия, которую сочинил Лиффи для нее на чердаке заброшенного дома после ритуала «очищения», но теперь она звучала по другому — агрессивно и яростно! Ее пел Двурогий Бог, обращаясь к своей послушной пастве, а припев: «Моя кровь и мое тело принадлежат тебе,» — в экстазе подхватил весь зал. Так вот оно что, сегодня 31 октября — ритуал уикки, шабаш в замке! Лиффи отметил его по-своему, устроив ритуал в огромном концертном зале. И после всего, что он сделал с ней, он вопит через материки и океаны эти слова! Проклятый ублюдок! Ах как хотела бы сейчас Тони оказаться на том чердаке, но уже не бедной, испуганной девчонкой, дрожащей от страха и непонятного еще возбуждения, а ведьмой всесильной, безжалостной! Она бы сумела отомстить ему! Антония вспомнила нынешний вечер и руку Астора, лежащую у нее на талии. Они возглавили первый вальс — «Сказки венского леса», открывая роскошный бал.

— Dоlce, doloroso… — нежно, скорбно шептал ей в щеку Джон, унося по кругу, среди расступающихся пар и Антония поняла, что не сможет устоять, если Астор увезет ее к себе домой. Нет! Она не будет изображать застенчивую невинность — она будет ведьмой! И кем бы не оказался ее загадочный кавалер — джентльменом или импотентом, этой ночи он не забудет никогда!.. Но она вновь оказалась одна с воровски проникшим в холодную спальню голосом Лиффи. Тони выключила телевизор, проглотила таблетку снотворного и перед тем, как уснуть, чиркнула записку Шнайдеру: «Не будить до двенадцати. Заказать рейс на Париж на 15 часов.» Гудбай, английский зануда Астор… Проснувшись она не сразу поняла, где находится: вся комната уставлена букетами лилово-черных тюльпанов. Продолговатые лепестки лоснились глянцем воронова крыла. «Так вот они какие — сказочные сумрачные цветы! — Тони вытащила из вазы тюльпан и положила на грудь — прохладное, влажное прикосновение, как губы вампира. Часы показывали 13.30. В чем дело, где Шнайдер?» — она вскочила, отшвырнув ногой тяжелое бальное платье.

— Караулю уже битый час под дверью, когда проснется моя Карменсита?

— Что это значит?! Это все? — она обвела комнату рукой. И где билеты? Вместо ответа Артур протянул ей свиток, перехваченный золотым шнуром и черной печатью. Плотная, желтоватая, ручной выделки бумага, тонкий витиеватый готический шрифт с выделенными красной тушью заглавными буквами: «Лорд Астор имеет честь пригласить Вас сегодня вечером для торжества в узком кругу. 23.00. Замок Астора. Без сопровождения. Машина у подъезда в 22.35.» И размашистая, витиеватая кроваво-красная подпись, очевидно, гусиным пером, поскольку на резких изгибах закрученных хвостиков виднелась бисерная россыпь мелких клякс.

— Это уже интересно… задумалась Тони и протянула послание Артуру. Как ты полагаешь, он не воспользуется моей доверчивостью?

— Не думаю, что лорд избрал такой сложный путь, чтобы лишить невинности некую мадмуазель Браун… Он мог бы это сделать значительно проще… Извини, я имел ввиду, что не обязательно было закручивать всю эту скандальную шумиху на пороге предвыборной компании, чтобы затащить в постель пусть прелестную, пусть знаменитую — но манекенщицу!

— То есть ты хочешь сказать, что представительницы этой профессии просто должны сыпаться под одеяло лордам как переспелые сливы?

— Ах Тони! К чему сейчас дискуссии о социальных условностях, значительно важнее — выработать тактику и стратегию победы! — Шнайдер выглядел вдохновенным.

— А что мы, собственно добиваемся? Брачного контракта? Он еще позавчера мог быть у меня в кармане. Или лишнего бриллиантика в венце моей славы — «Лорд Астор — новая жертва Антонии Браун».

— Господи, ты еще не поняла? Мне казалось, моя Карменсита решила поводить лорда на привязи, поприглядываться и поразмышлять — что к чему. Очень мудрое решение. Одобряю. И сегодняшний «вечер в узком кругу», вроде бы, обязательный пункт в сборе досье? — Артур скорчил многозначительную мину. — Мне показалось, что лорд тебе не так уж противен, когда вы выставили меня из «роллс-ройеса» чтобы покататься по городу после оперы без свидетелей. Тони фыркнула:

— Ты сам деликатно устроил нам интим. Вернее, поступил как гнусный сводник. Мне пришлось всю дорогу отбиваться.

— Ерунда! — хмыкнул Шнайдер. — Иначе ты не написала бы этого распоряжения насчет билетов. Неотразимая Карменсита собралась бежать не от