В течение нескольких дней американские военные заняли позиции в виде вооруженного коридора, проходящего через центр Санто-Доминго. Таким образом они разделили зону конституционалистов и отрезали их от остальной страны, зажав их в тиски на небольшой территории в центре города — в тылу у повстанцев оставался только океан. Остальные американские части дислоцировались за пределами столицы. Таким образом, наступление на Сан-Исидро было остановлено. Это был конец революции.

Подразделения армии США оказали всестороннюю поддержку доминиканским военным: обеспечение их военной техникой, продовольствием, выплата им жалований. Главную роль сыграло, однако, прямое военное вмешательство США. В решающий момент основные силы американской армии разделились надвое, позволив доминиканским военным выдвинуться, и нанесли сокрушающий удар по северной части повстанческой армии, в то время как основная ее часть на юге была блокирована американскими подразделениями и оказать помощь не могла.

«Эта триумфальная победа, — сообщала газета «Нью-Йорк тайме», — была достигнута только при помощи регулярных подразделений армии США». О том, что армия США приняла непосредственное участие в вооруженном конфликте, писали и другие журналисты, однако Вашингтон яростно отрицал все эти сообщения [34].

Все, что удалось предпринять повстанцам, — это локальные атаки по американским солдатам, но за это они заплатили высокую цену. Здание в центре Санто-Доминго, из которого повстанцы вели снайперский огонь, было разрушено снарядами американских орудий. Продвигаясь в зону конституционалистов, американцы снова натолкнулись на снайперский огонь и убили еще 67 повстанцев и прохожих. Морские пехотинцы обстреливали и тех, кто пытался спастись бегством. Министр внутренних дел конституционалистов, «как сообщалось, был застрелен огнем из пулемета в момент, когда он и его подразделение пытались занять пустующий президентский дворец» [35].

Администрация Джонсона даже не пыталась отрицать указанные выше факты, заявив, что в обоих случаях речь идет о «персональной неосторожности» или «локальных происшествиях».

Секретная группа «зеленых беретов» также была привлечена к обеспечению безопасности американских граждан. Но когда они обнаружили, что некоторые американцы поддерживают революционные настроения, «их основной задачей стала не их защита, а слежка за ними» [36].

«Береты» также нашли возможность для подготовки убийства одного из лидеров конституционалистов — полковника Франциско Каманьо (Francisco Caamaco). В самый последний момент убийство было отменено ввиду чрезмерного риска [37].

В то же время в Доминиканской Республике работала еще одна американская группа — делегация Национальной студенческой ассоциации (National Student Association), члены которой были направлены туда якобы для обсуждения вопросов образования с доминиканскими коллегами. В действительности же, будучи агентами ЦРУ, они собирали информацию о членах студенческих мятежных организаций. Но пройдет еще два года, прежде чем раскроется история долгосрочного сотрудничества ЦРУ с этой известной студенческой организацией [38].

На протяжении всего этого периода правительство США через СМИ «обрабатывало» граждан США, Доминиканской Республики и всего остального мира, убеждая их в том, что именно коммунисты были доминирующей силой в рядах конституционалистов, собирались захватить контроль над движением или уже захватили, и в случае их прихода к власти последствия для всех были бы ужасными.

Администрация Джонсона в разное время составляла списки «коммунистов и сторонников Кастро», которые входили в состав мятежных отрядов. По некоторым данным, в списках было от 53 до 58 человек, по другим — до 77 человек. Эти списки получили дурную славу и стали объектом насмешек СМИ. Число «коммунистов» было смехотворно мало — в то время как в восстании участвовали десятки тысяч человек со множеством лидеров, а некоторые из представленных в списках, как оказалось, находились в это время в тюрьмах, других не было в стране.

Посольство США в Санто-Доминго уверяло журналистов, что если они посетят штаб повстанцев, то воочию увидят лидеров-коммунистов. Журналисты отправились в штаб, но им не удалось выявить ни одного коммуниста. Правительство США объяснило впоследствии это так: найти коммунистов не удалось, потому что высадка американских военных до смерти напугала красных и они все вынуждены были попрятаться.

В конце концов американские официальные лица стали сомневаться, что смогут доказать, что среди лидеров конституционалистов были коммунисты.

Однако несмотря на это, президент Джонсон требовал от ЦРУ и ФБР найти-таки доказательства этого факта. 25 апреля ЦРУ сообщило в Вашингтон, что коммунистическая партия (Социалистическая доминиканская партия) «была не осведомлена о готовящемся военном перевороте» [39].

Бывший офицер ЦРУ Филип Эйджи (Philip Agee), который в то время работал в резидентуре ЦРУ в Уругвае, позднее написал, что новый пароль в его резидентуре звучал так: «Пятьдесят восемь обученных коммунистов». Откликом на пароль было: «Десять тысяч морских пехотинцев» [40].

Тем временем посольство во главе с послом Беннеттом продолжало выдавать «нарастающий поток истеричных сплетен, историй об ужасах и алармистские доклады о мятежниках» [41], напоминавшие кампанию против большевиков после Октябрьской революции в России; посольства захвачены; «массовые казни в духе Кастро»; по городу ходят колонны мятежников с отрубленными головами их жертв на шестах…

В одном из своих выступлений президент Джонсон как-то упомянул о «зверствах», но ни одна из этих историй не была доказана, никто нигде не обнаружил ни одного обезглавленного доминиканца. А позже власти США наглым образом подвергли американскую прессу осуждению за публикацию непроверенных данных [42].

Между тем ЦРУ, Разведывательное управление министерства обороны США и Информационное агентство США (ЮСИА) вели собственную активную пропагандистскую кампанию в Доминиканской Республике, целью которой было укрепление позиции США и дискредитация доминиканских оппозиционных групп. Активную деятельность развернули прибывшие специалисты по психологическим операциям. Контроль над прессой, радиопередачами, радиоэлектронная борьба против мятежных радиостанций, распространение листовок с агитационными лозунгами были основными задачами технических специалистов ЦРУ. ЮСИА также тайно финансировало периодические издания, распространявшие информацию проправительственного характера в интересах США [43].

Выражение «кризис доверия» (credibility gap) появилось в американском языке после всех этих диких обвинений и частых противоречивых заявлений американских официальных лиц. «Кризис доверия» преследовал Джонсона в ходе всего его президентского срока [44].

Историк Ричард Барнет (Richard Barnet) подметил еще одну интересную сторону у американской пропаганды того времени:

«Для оправдания вторжения, которое вызвало волну недовольства и неприятия со стороны традиционных друзей США из-за их грубых действий и пелены лжи, которой это вторжение было окутано… [Вашингтон] начал прямые нападки на концепцию невмешательства — краеугольный камень латиноамериканской политики, освященный многочисленными договорами, декларациями и речами в духе панамериканизма… Помощник госсекретаря Томас Манн заявил корреспондентам газет, что Уставы Организации американских государств и ООН были написаны «в терминологии XIX века»… Аверелл Гарриман (Averell Harriman) заметил в Монтевидео, что принцип невмешательства становится «устаревшим». В результате голосования — 315 голосов против 52 — палата представителей США провела резолюцию… оправдывающую одностороннее применение силы в отношении иностранной территории любой страной, которая считает, что ей «прямо или косвенно» угрожает «международный коммунизм»… Президент заявил в своей речи: «Прежде всего хочется отметить, что в условиях современной действительности старые концепции и старые ярлыки абсолютно неуместны. В современном мире, где враги свободы говорят о «войнах за национальное освобождение», старое различие между «гражданской войной» и «всеобщей войной» уже во многом потеряло свое значение… Момент принятия решения должен быть и моментом для начала активных действий».