Гар закончил предложение:

– Но кто эти невинные?

Прежде чем Брой успел ответить, перед ним вспыхнул экран, на котором появились лица собравшихся членов Совета. Каждое лицо располагалось в собственном маленьком квадратике. Брой быстро провел конференцию, не допуская чужих реплик. Не было никаких домашних арестов, никаких прямых обвинений, но всем своим поведением Брой четко разделил членов совета на людей и говачинов. Слушая Броя, Гар представлял себе, что творится в Чу, пока оправдываются высшие чины руководства.

Не зная, как именно он это почувствовал, Гар вдруг отчетливо понял, чего хотела Джедрик и что Брой совершает ошибку, повышая градус напряженности.

Закончив конференцию, Брой выключил коммуникатор и озабоченно обратился к Гару:

– Трия сказала мне, что Джедрик не могут нигде найти?

– Разве мы этого не ожидали?

– Возможно. – Брой раздул свой дыхательный желудочек. – Чего я не понимаю, так это того, как простой офицер связи смог ускользнуть от моих людей и Трии.

– Думаю, мы просто недооценили Джедрик. Что, если она явилась… – Он вздернул подбородок вверх, подняв глаза к потолку.

Брой думал об этом. Он наблюдал за допросом Бахранка в подземелье Холмов Совета, когда было прервано сообщение со штаб-квартирой. Накапливающиеся данные говорили о том, что назревают бедствия, подобные которым Чу уже переживал за свою историю, но никогда эти беспорядки не были такими масштабными. Информация разочаровала Бахранка. Он доставил агента Окраины Макки по такому-то и такому-то адресу (служба безопасности не смогла проверить этого раньше по причине вспыхнувших беспорядков). Степень осведомленности Бахранка была ясна. Вполне возможно, что чернь Окраины на самом деле хотела построить свой собственный город по ту сторону гор. Брой, правда, считал это маловероятным. Его источники на Окраине заслуживали доверия, а его личные источники заслуживали доверия всегда. Помимо всего прочего, такое предприятие потребует громадных запасов продовольствия, а вся еда регистрируется. Скрыть перемещение продовольствия невозможно в принципе. Это, между прочим, входило в обязанности офицера связи, отчего же… Нет, это было маловероятно. Окраина перебивалась минимумом продовольствия, сидела на голодном пайке и довольствовалась лишь теми крохами, которые можно было извлечь из отравленной почвы Досади. Нет… Бахранк неправ. Этот Макки действительно особенный, но совсем по-другому. Джедрик, должно быть, узнала об этом раньше других, даже раньше Броя. Главный и первостепенный вопрос оставался без ответа: кто ей помогал?

Брой вздохнул.

– Мы давно работаем вместе, Гар. Человек с вашим могуществом, который начинал с Окраины, пробился в кварталы…

Гар хорошо понял сказанное. Оно означало, что Брой смотрит на него с явным подозрением. Они, собственно, никогда не доверяли друг другу, но то было нечто другое: открыто никто не высказывался, не было никаких прямых обвинений, но суть была ясна. В этом не было даже злого умысла – просто это Досади.

В первый момент Гар не знал, что ему предпринять. Такая возможность всегда существовала в отношениях с Броем, но долгое умиротворение убаюкало Гара, стало причиной впадения в зависимость. Трия была ценнейшей его противоположностью. Сейчас она была очень ему нужна, но она занята более неотложными делами.

Гар понимал, что теперь ему придется форсировать все свои планы, потребовать все долги, потребовать лояльности от подчиненных. Он отвлекся от своих мыслей, услышав, как множество людей бросились мимо него во внешний холл. Наверное, события стали развертываться быстрее, чем ожидалось.

Гар встал, бросил рассеянный взгляд в окно, на темные ночные тени, за которыми скрывались скалы Окраины. Ожидая продолжения, Гар наблюдал, как тьма опускается на горы, видел оранжевые огоньки костров, на которых чернь готовила себе еду. Гар не понаслышке знал эти очаги, помнил вкус поджаренной на них пищи, помнил тяжкую скуку, которая окутывала невыносимое бытие Окраины. Брой надеется, что Гар сбежит туда, назад к своим? Брой бы удивился, узнав, какие альтернативы открылись Гару.

– Теперь я вас покину, – сказал Брой. Он вскочил и стремительно вышел из зала.

Он хотел сказать: «Когда я вернусь, вас здесь быть не должно».

Гар продолжал смотреть в окно, пребывая в злобной задумчивости. Почему Трия не дает о себе знать? Один из говачинов, адъютант Броя, вошел в конференц-зал, склонился над бумагами и принялся рыться в них.

Гар простоял у окна не больше пяти минут. Теперь он встряхнулся, повернулся к окну спиной и тоже вышел из зала.

Едва он успел шагнуть в проход, как отряд говачинов Броя прошествовал мимо него в конференц-зал. Видимо, они ждали, когда он выйдет оттуда.

Разозлившись на себя, что не делает того, что должен, Гар повернул налево, прошел через холл и вошел в комнату, где, как он знал, находился Брой. За ним последовали три говачина с шевронами охранников, но мешать ему не стали. Еще два говачина охраняли дверь кабинета Броя, но не решились остановить Гара. Они слишком долго подчинялись ему и выполняли его приказы. Электор, не ожидая, что советник последует за ним, не отдал соответствующих распоряжений. Гар на это и рассчитывал.

Брой инструктировал группы своих говачинов, склонившись над столом, заваленным картами. Желтый свет лампы над головой Броя отбрасывал на карты тени адъютантов, рассматривавших их и делавших пометки. Электор поднял голову. Приход Гара явно удивил его.

Гар заговорил прежде, чем Брой успел что-нибудь произнести:

– Вы все еще нуждаетесь во мне, потому что только я могу удержать вас от самой страшной ошибки в вашей жизни.

Брой выпрямился. Он ничего не сказал, но по его виду было понятно, что он готов слушать.

– Джедрик играет вами, как ей заблагорассудится. Вы делаете именно то, что она от вас ждет.

Щеки Броя раздулись. Этот жест еще больше разозлил Гара.

– Когда я впервые появился здесь, Брой, я принял меры, чтобы сохранить свое здоровье, на случай если вы задумаете какое-то насилие против меня.

Брой снова раздул щеки – пожал плечами по-говачински. Все это было так обыденно, скучно и привычно до оскомины. Почему еще этот глупый человек жив и находится на свободе?

– Вы никогда не понимали, что я делал, чтобы противостоять вам, – сказал Гар. – У меня нет пристрастий. Я разумный человек, и у меня есть средства лишить себя жизни, прежде чем ваши палачи смогут довести меня до умопомрачения. Я сделал все, чего вы могли бы от меня ждать… и кое-что еще, то, о чем вы теперь отчаянно хотите узнать.

– Я предусмотрел некоторые меры предосторожности, Гар.

– Да, конечно, и, признаюсь, я не знаю, в чем они заключаются.

– Так что вы предлагаете?

Гар злорадно усмехнулся:

– Вам известны мои условия.

Брой истинно человеческим жестом покачал головой из стороны в сторону.