– Это не мне решать, сэр.

Понтий Пилат, наслаждающийся властью над женщинами, но не признающий своей вины. Торн надеялся использовать герцогскую власть, чтобы немедленно вызволить миссис Спенсер и покончить с этим. Но Норман держался за своих жертв, как скряга, копящий гинеи.

– Дамы все еще здесь?

– Под домашним арестом, ваша светлость. На данный момент.

– Где они? У меня есть разрешение на разговор с ними.

Мужчина заколебался, но герцогская власть восторжествовала.

– Две из них все еще находятся в своих постелях, сэр, они перенесли тяжелое потрясение. Мы заперли их двери, но там наверху есть человек, который выпустит их, если они попросят об этом. Остальные уже позавтракали и находятся в маленькой гостиной слева от вас.

– Их имена?

– Мисс Аберкромби, мисс Спротт, мисс Флинт и мисс Ившем. Последняя – самая уравновешенная и, возможно, лидер данного общества. Хотя мисс Флинт тоже очень твердо настроена.

– А те две, перенесшие потрясение? – Торн не хотел раскрывать имя той, кем он особо интересуется.

– Миссис Ормонд и миссис Спенсер.

Торн кивнул.

– Всего шесть женщин?

– Их было больше. Но общество начало редеть после того, ваша светлость, как заболела леди Фаулер. Еще были мисс Хелена и мисс Оливия Драммонд. Ирландки, и, вероятно, именно они написали предательскую статью. Они исчезли, как только раздали листовки.

– Оставили цыпочек ястребам. Полагаю, их разыскивают?

– Конечно, ваша светлость. Они далеко не уйдут.

Торн задумался. Вероятно, сестры спланировали свой побег, используя новые личности и маскировку. Самым простым разрешением ситуации был бы их арест. Блюстители закона удовлетворились бы этим.

Торн благодарно кивнул, открыл дверь и вошел.

Встревоженные глаза устремились на него – Торн ощутил себя палачом. В комнате было четыре дамы: все средних лет и серые как мыши.

Кто-то ахнул. И одна из них, рыдая, уткнулась лицом в носовой платок. Торн попытался изобразить очаровательную улыбку и поклонился.

– Дамы, я искренне сочувствую, что вам пришлось оказаться в столь затруднительном положении. Я герцог Айторн, и по просьбе некоторых доброжелателей я сделаю для вас все, что в моих силах.

– О! – заявила одна румяная женщина, поднимаясь на ноги и прижимая руки к своей пышной груди. – Мы спасены!

– Слава богу, – сказала благоразумная на вид женщина средних лет.

– Значит, мы можем уйти прямо сейчас? – потребовала другая, худая.

Еще одна все еще продолжала плакать.

– Пока я не могу ничего обещать. Вам предъявлены очень серьезные обвинения, дамы. Могу я присесть?

Худая женщина рявкнула:

– Сядь, Бетси. Разве ты не видишь, что его светлость не может присесть, пока ты там стоишь? – Это, должно быть, мисс Флинт – сплошные острые углы.

«Бетси» рухнула обратно в кресло, бормоча извинения. Должно быть, это мисс Аберкромби – она не была ни средних лет, ни выдавала особой решительности. Женщина средних лет – это, должно быть, мисс Ившем. Она взяла на себя роль переговорщика.

– Можем мы предложить вам чая, ваша светлость? – спросила она. – Я думаю, что мы все еще имеем на это право.

– Спасибо, но нет. Возможно, кто-нибудь из вас сможет рассказать мне о том, что здесь произошло?

Все они посмотрели на женщину, которая все еще вытирала глаза. Мисс Аберкромби прошептала:

– Беллона!

Богиня войны и, предположительно, дама по фамилии Спротт? Торн понял, что бессмысленно дальше играть в угадайку.

– Могу я узнать ваши имена, леди?

И снова женщина средних лет проявила внимание к любезностям.

– Я мисс Ившем, ваша светлость; это мисс Аберкромби, – она указала на пухленькую эмоциональную особу, – мисс Спротт, – она указала направо от себя, а затем напротив, – мисс Флинт.

Интересно.

На этот раз рыдающая мисс Флинт немного опустила носовой платок в знак признательности за то, что назвали ее имя. Желтоватая кожа, очки-полумесяцы и брови, которые почти сходились посередине. Ее волосы, казалось, были зачесаны назад с лица, и были скрыты под чем-то вроде монашеской шапочки, завязанной под подбородком.

Торн не понял, почему остальные так инстинктивно повернулись к мисс Флинт, потому что она выглядела ошеломленной.

– Ах, – сказала она почти шепотом. – Я действительно не думаю… В конце концов, меня здесь не было, когда все это случилось. Мэри?

Она обратилась к мисс Ившем, так что, возможно, Норман был прав насчет того, что именно она была здесь лидером.

Мисс Ившем сказала:

– Мисс Аберкромби и мисс Спротт работают с леди Фаулер гораздо дольше, чем я, ваша светлость, но я могу рассказать о недавних событиях. Полагаю, мы стали жертвами двух змей по имени Хелена и Оливия Драммонд.

– Почему вы называете их змеями, мисс Ившем?

– Потому что они воспользовались благотворительностью леди Фаулер, а затем опозорили ее. На прощание они сделали все возможное, чтобы уничтожить нас всех.

Лаконично и, вероятно, точнее было не сказать.

Мисс Аберкромби начала всхлипывать, и мисс Флинт также снова закрыла свое лицо носовым платком. Торн сосредоточился на восхитительно спокойной мисс Ившем.

– Зачем им это делать?

– Злоба. Они были – и остаются – противными, злобными молодыми женщинами.

Мисс Ившем продолжила свой рассказ. Пожертвование в тысячу гиней вызвало большой ажиотаж, и леди Фаулер восприняла это как знак тайной поддержки со стороны важных персон. Ее амбиции взлетели до небес. Было много дискуссий, но именно сестры Драммонд выдвинули идею приобрести станок для печати листовок. Они предложили это исключительно для того, чтобы облегчить перепечатывание писем. Утверждали, что Оливия Драммонд знает, как с ним обращаться, что оказалось правдой, кстати.

– Расскажите мне о них подробнее, пожалуйста, – попросил Торн. – Откуда они взялись?

– Если то, что они нам рассказывали, правда, то это дочери одного ирландского джентльмена. Когда он умер, поместье перешло к его двоюродному брату, а им осталось лишь небольшое приданое. Они решили использовать свои средства для борьбы за более справедливые законы для женщин, а не для того, чтобы продать себя в вечное рабство в браке.

Торн, должно быть, высоко приподнял брови, потому что мисс Ившем посмотрела прямо на него.

– Это часто бывает, ваша светлость, ибо какой независимостью обладает замужняя женщина?

– И все же большинство женщин выбирают брак… если могут, – мягко ответил Торн.

– Из-за отсутствия альтернативы. Однако сестры Драммонд слышали о леди Фаулер и решили присоединиться к ней здесь.

– Леди Фаулер всем давала приют? – спросил Торн.

– Старалась, каждой, кто нуждался. Но, по понятным причинам, она не могла приютить всех под своей крышей. Сестры Драммонд, имея небольшой доход, сняли жилье неподалеку, как и мисс Флинт.

Торн взглянул на мисс Флинт. Если у нее был какой-то доход, почему она не купит себе приличное платье? И зачем так много плакать? Она не переставала прикладывать