привести в порядок смешавшиеся подразделения. Инача дальше мы пойдем вперед еле живой толпой. Нам придется или бросить несколько тысяч раненых на смерть, или рассыпаться под первыми же серьезными ударами вражеской кавалерии. Три километра до лагеря. Даже меньше! А мы не можем туда дойти!

Небо снова затягивала дымкой. На поле недавнего боя пролились капли скупого дождя.

"Ох, Михаир, Михаир". — осуждающе передал мне Келим. — “Ведь договаривались же без колдовства”.

“Колдовство? Какое еще колдовство?!” — раздраженно ответил я, делая вид, что не понимаю о чем речь. — “Мы сражались честно и выносили все тяжести вашей изматывающей степной забавы”.

“А слон?” — не унимался Келим. — “Что случилось со вторым слоном?”

“Не знаю. Несварение, наверное. Спроси чем его кормили”.

“Ой, стелишь, брат”.

“И вообще, говорили, что без чудовищ, а магически измененные слоны не в счет?”

“Так животное же. Даже дети знают, что слон животное, а не монстр”.

“Он уже был магически изменный. Мы его еще чуток магически изменили. Делов то…” — с раздражением ответил я. — “Поверь, есть очень большой соблазн поднять этих слонов в виде зомби и отправить к вам. Тут вообще уже много мертвых. Но я держусь. Так что держитесь и вы”.

“Ладно, ладно, ладно”. — примирительным тоном ответил Келим. — “Так справимся. Ты пару часов подожди. Через часа три у меня в гостях будешь. Или может сразу договоримся? Условия ты знаешь. Я еще, может, с царем то перекинусь парой слов. Еще что-нибудь сверху для тебя выманю. Зачем людей своих губить? Смело дрались! Хорошо! А теперь может все? Хватит?”

“Мы еще очень далеки от поражения”. — ответил я, скрывая сомнения.

“Эээ. У тебя половина войска с ранами”.Про половину он, конечно, привирает, но раненных действительно ужасно много. Где-то одна пятая от всего походного войска. Даже чуток больше. Сраные конные лучники! Дайте мне только время и деньги. Я теперь точно!.. Вот точно, просто из принципа, сделаю вам тут огнестрел. Чтобы слава кавалерии развеялся в мгновении и мощи пулеметного огня!

Келиму я ничего больше не отвечал, а он напоследок добавил:

"Ну думай, думай. Хорошо думай".

Надо было срочно восстанавливать защитный периметр. Разворачивать скорпионы, рассыпать везде где можно оставшиеся шипы. С утра ударит кавалерия. Предполагаю, чтобы боеспособной пехоты у врага сейчас очень мало. А вот конница очень даже еще бодрая, несмотря на ночные потери. Шаддинцам, ценой своей пехоты, удалось измотать нас обстрелом и задержать на поле боя. Навязать свои условия. Теперь нам надо продержаться еще день под гнетом их Бессмертного Солнца, чтобы ночью таки добраться до безопасного каструма. Вроде бы, мы разбили и обратили в бегство более десяти тысяч вражеских воинов, но это не ощущалось как победа. Ни мной, ни легионерами. Я вышел из стратегии, оказавшись посреди кипящего лихорадочной деятельностью походного лагеря. Вокруг царила атмосфера тревоги с едким привкусом усталости. Подошедшие подкрепления немного воодушевили войско, но и они были измотаны ночным боем и постоянным обстрелом. Последний все же утих. Похоже, что у шаддинцев в темноте таки возникли проблемы с пополнением колчанов. Их лучники, что пешие, что конные выдали по нам весь имеющийся боекомплект. В стрелах было буквально все: щиты стационарные, щиты легионеров, туши мертвых слонов и лошадей, повозки обоза, весь песок рядом с нами. В центре нашего походного лагеря несколько полевых хирургов разожгли костер. Оттуда ныне доносились крики людей, которым из тел вынимали или вырезали наконечники шаддинских стрел. Стоны раненых никому ни боевого духа, ни настроения не поднимали. Из магической медицины под рукой были только гибрид-дриада и Арамиа, которых точно на всех не хватит. Тем более колдунья нужна мне свежей на случай прибытия новых слонов.

— Стратег. — окликнул меня Доктоний, подошедший ко в компании Поция и Ангре.

— Слушаю, матер-венатор.

— У меня для вас есть очень ценная идея. Почему бы нам, пока еще темно, не взять остатки кавалерии, пару когорт боеспособной пехоты да и не прорваться к лагерю. А? Войском вы сможете управлять и оттуда.

— Управлять? Да. Командовать? Вот с этим будут проблемы. Если я сам сбегу, бросив людей на поле боя, то как они воспримут это? Я остаюсь. Понимаю, что у вас миссия, Доктоний. Но у меня тоже миссия.

Доктоний лишь вздохнул и покачал тяжелой головой.

— Достойно, царь. — прокомментировал Ангре. — Уходить до поражения — поступок низкий. Но если придется бежать после разгрома, то сделаем все что сможем.

— Я согласен. — мрачно ответил Поций. — Не только с Ангре, но и с уважаемым Доктонием.

— Разгрома!? — меня аж пробирал гнев. — Мы в сильной позиции! Мы никогда не проигрывали в поле. Мы выстоим! И я буду здесь. Прямо на этом месте, чтобы не случилось. Проклятье, да что с вами? Особенно с вами двумя! — обратился я к Ангре и Поцию. — Мы прошли сквозь пламя ада. Мы видели то, от чего обычные люди бегут в страхе и сходят с ума! Было тяжело, но выстояли. Что теперь нам помешает?

— Шаддинцы. — невесело усмехнулся Поций. — Там не было сраных шаддинцев и их сраной кавалерии. Может, сэйфы и почитают себя лучшими всадниками. Может, так оно и есть. Однако личные умения и воинское искусство народа — очень разные вещи. Не в обиду тебе Ангре, но лучшая конная армия у шаддинцев и сейчас она воюет против нас.

— А мы лучшая пешая армия! — возразил я.

Однако упаднические настроения мне понятны. Очень много раненых, многие устали, а бились мы пока в основном против пехоты.

— Жаль, что мы посреди долбанной степи. — добавил Поций. — Тут нечего сжигать. Так бы вы что-нибудь подожгли и проблема решена!

Ага. Намек на сожженные поля во время сражения против Аргета и подожженный обвод стен в Кринторне. А тут, действительно, горит пока только моя пятая точка.

— Но кое-что мы сделать можем! Значит, давайте готовиться и встречать врага. У нас есть немного времени. Готов выслушать любые ваши идеи. И свои у меня есть.

В тусклом свете луны и походных ламп началась подготовка к предстоящему сражению. Мои люди как могли восстанавливали походные укрепления. Те из них, что были безвозвратно растоптаны слонами, заменялись повозками из обоза.