– Милорд, если вы дадите мне оседланного коня, это будет с вашей стороны столь же неоценимой услугой… Поверьте, я очень спешу.

Он упорно избегал подробностей. Должно быть, имел на то веские причины. Что ж, не стоит лезть в чужую жизнь…

– Джагеддин, – припомнил Сварог. – Капитан «Призрака удачи»?

Капитан поклонился:

– Для меня большая честь, что милорду известно название моей ничтожной лохани…

– Не слышали ли вы в последние дни что-нибудь о капитане Зо?

Вопрос, видимо, нетактичный – Джагеддин слегка поморщился.

– Милорд, мы с капитаном Зо не интересуемся делами друг друга. Наши сложные отношения принимают порой самые разнообразные формы и выражения…

Мы старые соперники. Во многом.

– Ну, в таком случае можете поздравить, – сказал Сварог сухо. – Похоже, выиграли вы – потому что оказались тем, кто просто-напросто пережил соперника…

И отвернулся. Он не обязан был вести галантные беседы с этим совершенно чужим удальцом, случайным встречным.

Джагеддин столь же сухо произнес за его спиной:

– Несмотря на всю сложность наших с Зо отношений, я никогда не стал бы мелко злорадствовать, узнав о его смерти. Как и он, узнав о моей. Хотя каждому из нас было бы приятно, пади соперник именно от его руки…

– Я вас и не подозреваю в мелочности чувств, – сказал Сварог. – Насчет коня сейчас распоряжусь. Удачи.

– И вам. Повторяю, я ваш должник.

Он коротко поклонился и отошел к спасенной от костра девушке.

– Провалиться мне на этом месте, он собирается взять се с собой, – сказал Леверлин. – Ну, его дело. Знаменитый морской волк… Интересно, что он потерял в этой дыре?

– Не знаю, – сказал Сварог. – И знать не хочу. Хватит с меня загадок, со своим бы делом справиться… Ага, вон их ведут, голубчиков…

– Кого?

– Понимаешь ли… – сказал Сварог. – Я велел солдатам доставить того местного лавочника, у которого в городе самая лучшая репутация. И нашего беспалого. В мое отсутствие они тут будут распоряжаться втроем – прежний управитель, лавочник и беспалый. Три прохвоста будут бдительно следить друг за другом. Возможно, когда-нибудь они и сговорятся воровать в добром согласии, но такое случится не скоро. Как тебе реформы и преобразования?

Распоряжусь ослабить налоги и тому подобное…

– Боюсь, жизнь не особенно улучшится. Так, самую чуточку.

– А что делать? – пожал плечами Сварог.

Через час он поднимался на корабль полноправным бароном, вольным ярлом, имевшим право возводить в дворянство подобно королям, унося с собой в мешке корону, половину казны (остальное оставил на хозяйство троице управителей) и пергаменты с печатями, которые ему в качестве новоявленного владетеля предстояло еще заверить у ближайшего императорского наместника.

Как он узнал, в его полном и безраздельном владении отныне находились городок Готар, три десятка деревень, земли площадью четыреста пятьдесят три квадратных лиги и тысячи четыре народу. Что ему со всем этим делать, он решительно не представлял и надеялся, что в будущем все как-нибудь утрясется само собой…

Глава 6

МИЛОРД, КОТОРОГО НЕТ

Если Харлан и был заповедником злых колдунов и черных магов, на его внешнем облике это никак не отражалось. Попав в его пределы, Сварог видел по обоим берегам Итела самые обыкновенные селения, городки, пашни, пастбища, замки и храмы. На реке попадалось множество пузатых купеческих коггов и влекомых лошадьми барж, иногда величественно проплывали большие океанские корабли с иностранными флагами. Раза три встречались парусные военные фрегаты под харланскими вымпелами, а однажды пропыхтел колесный пароход с высокой черной трубой и пушками на палубе, но «Морская жемчужница» ничьего внимания не привлекала, словно стала невидимкой.

Столица Харлана Аран оказалась самым обыкновенным городом – не блиставшим умопомрачительной роскошью, но и не убогим. Она была разделена рекой пополам, берега повсюду забраны в камень, но ни одного моста Сварог не увидел – Ител здесь был в лигу шириной, и столь длинные мосты, возможно, просто не умели строить.

Сварог самонадеянно велел было капитану править к первому же попавшемуся причалу, но оказалось, что порядки здесь (как и в других державах, впрочем) жесткие: все, кто прибывал из-за границы водным путем, должны были причаливать в особой гавани, где их ждали таможенный досмотр, проверка бумаг и прочие прелести гостеприимства. Пришлось плыть дальше, соблюдая все предосторожности: наперерез в обоих направлениях сновали лодки, иные простенькие, иные с роскошными балдахинами, множеством гребцов, раскрашенные и покрытые резьбой.

– Одного я не пойму, – сказал Сварог Леверлину. – Какого черта они построили город по обоим берегам? Река-то широченная…

– Старинная традиция, – пожал плечами Леверлин. – Есть древнее поверье – только та столица благополучно просуществует до скончания времен, что стоит на обоих берегах реки. С военной точки зрения это приносит лишние хлопоты – такой город не окружить крепостной стеной. Но традиция, несмотря на все неудобства, держится стойко. Подозреваю, в прошлом, до Шторма, существовал какой-то великий город, расположенный на обоих берегах, воспоминания о его славе в такой вот форме и запечатлелись…

У нас в Равене есть великолепные мосты. И в Ноле тоже. А у харланцев нет ни денег, ни мастеров. Словом, богатый человек всегда заведет собственную лодку, а если у тебя и на перевозчика нет – сиди себе на своем берегу…

Встретили их сугубо по-деловому – на борт поднялся десяток солдат в темно-голубых мундирах со светло-синим шитьем, тут же разбежавшихся обшаривать корабль сверху донизу. За ними появился ужасно важный чиновник в коричневом кафтане, перепоясанном серебряным поясом с серебряной чернильницей – знаками Сословия Чернильницы – и нашивками канцеляриста.

Чин был невеликий, третий от конца, но пыжился его носитель неимоверно, в продолжение досмотра расхаживал вдоль борта, заложив руки за спину, выпятив хилую грудь, украшенную из отличий лишь квадратной медалькой Бронзовое Перо и пряжкой за выслугу лет, не удостаивая прибывших на «Морской жемчужнице» и мимолетным взглядом. Хорошо еще, до личного обыска здесь не додумались, и Карах пересидел весь шмон в своем обычном укрытии, капюшоне плаща Сварога.

Обыск, впрочем, был недолгим. Чиновник проверил их документы с таким видом, словно заранее знал, что все это чистейшей воды подделка (хотя поддельных там была ровно половина), а новоприбывшие – воры, аферисты и убийцы. Закончив, он смерил всех проницательным взглядом – снизу вверх, сверху вниз, снизу вверх. Вообще-то с дворянами полагалось бы вести себя и почтительнее, но в пору очередных обострений с Ронеро ронерскнй граф был здесь персоной неавторитетной, а барон из Пограничья, к тому же еще не утвержденный имперским наместником, и вовсе презренной личностью. Пожевав губами, чиновник задумчиво сказал:

– Конечно, ничего подозрительного… да ведь и вообще ничего,