– Попробуем пройти. Сом, вперёд! Глаза на макушку!

Двинулись по корням, обходя сплетения хвощей толщиной с тело человека, колдобины с зелёной водой и пузыри буйной рясковидной зелени, проползая под ярусами звёздчатых ветвей и шпалерами гигантских папоротников.

Несколько огромных стрекоз обратили внимание на идущих, но близко подлетать не рискнули. Зато ими заинтересовались пауки размером около полуметра, начавшие преследовать отряд до тех пор, пока Репин не пристрелил одного короткой очередью.

Через несколько минут выбрались на край небольшой поляны, заваленной упавшими стволами, которую пересекала речушка с неожиданно чистыми песчаными берегами.

– Ой, как здорово! – восхитилась Марьяна. – Давайте искупаемся?

– Не надо, – вырвалось у Рената.

– Здесь недавно кто-то ревел, – напомнил Синенко.

– Хочу!

– Почему бы и нет, в конце концов? – вдруг уступил просьбе девушки Махлин. – Тепло, тихо… девушка хочет искупаться… я и сам в общем-то не против. Слушай мою команду: делаем зону! Репа, Синий – налево, Калач, Сом – направо. Снайпер, – лейтенант посмотрел на Рената, – займёшь позицию на берегу. Справишься?

Ренат промолчал, хотя ему многое хотелось сказать укушенному, давно бросающему восхищённые взгляды на Марьяну.

– Спасибочки, товарищ лейтенант, – обрадовалась она, подбегая к воде. – Вы такой душка. А вода чистейшая, все камушки видно.

Бойцы рассредоточились, вглядываясь в сумрак великаньего леса вокруг поляны. Оттуда постоянно доносилась какая-то возня, кто-то пищал, повизгивал, издавал тяжкие вздохи и сопел. Фанерозойская сельва – а это и в самом деле был карбон, один из периодов палеозоя, который в свою очередь входил в фанерозой, – жила своей жизнью и не обращала внимания на пришельцев из другой временной эпохи.

Впрочем, последний вывод, сделанный Ренатом, оказался ложным.

Марьяна искупаться не успела.

Только она сняла шлем и расстегнула спецкостюм, как из воды в туче брызг выпрыгнул пятнистый, жёлто-коричневый зверь – Ренату показалось – крокодил, – разевая огромную, метровой длины пасть, усеянную острыми загнутыми зубами.

Никто из бойцов охранения, расположившихся в разных концах поляны, отреагировать на этот маневр не успел. Даже Ренат. И никто из них не ожидал, что Марьяне придут на помощь совершенно неожиданные силы.

Из-за ближайшей кустарниково-тростниковой крепи выпрыгнуло странное существо: трёхметровый гигант в зеркальной чешуе, с головой черепахи (отчётливо был виден загнутый клюв и красные глаза), тонкий в талии, с широкими метровыми плечами. Ноги у него были худые и гнулись как змеи. Он отбросил в сторону ахнувшую Марьяну и вцепился длинными и гибкими, как щупальца, конечностями в наросты на морде зверя, вздёрнул морду вверх и одним движением отбросил четырёхметровую рептилию обратно в реку.

Позже Махлин вспомнит название зверя – лантанозух, представитель парарептилий фанерозоя, однако бойцы видели в нём крокодила и почти не ошиблись в его хищнических намерениях.

«Крокодил» не собирался отступать.

Он снова понёсся из воды на берег… и налетел на пулю, выпущенную Ренатом из снайперской винтовки.

Выстрел был точен, пуля попала псевдокрокодилу в раскрытую пасть, хотя это его только задержало, но не остановило.

Гигант в чешуе приготовился к новой схватке, и в этот момент с двух сторон грянули выстрелы из автоматов: бойцы Махлина сориентировались, бросаясь к реке, а сам он выстрелил из бластера, разворотив хищнику усеянный костяными бляшками хвост. Со знакомым булькающим рёвом псевдокрокодил метнулся в реку, окрасившуюся в розовый цвет, и исчез.

Гигант в чешуе оценивающе глянул на десантников, на Рената, державшего его не прицеле, на поднимавшуюся с песчаного бугра Марьяну и стремительно ринулся в ту же сторону, в какую только что прыгнул раненый лантанозух, нырнул и тоже исчез. По воде разошлись круги, вниз по течению поплыли розовые струи и мутные облачка, поднятые ногами незнакомца.

Ренат очнулся, подбежал к Марьяне.

– Ты в порядке?! Он тебе ничего не сломал?

Девушка опёрлась на протянутую руку, стала дрожащими пальцами застёгивать комбинезон.

– Нормально, не сломал. Кто это был?

– Не знаю.

– Не человек, хотя и похож, – показал зубы Синенко.

– Уходим, – подошёл хмурый Махлин. – Собирайтесь быстрее.

Марьяна застегнула на локте бластер, провела ладонью по волосам, нацепила шлем. Голос у девушки изменился, стал весёлым.

– Вот откуда повелись джентльмены, мальчики. Ведь этот рыцарь спас меня, не имея никакого оружия! Валентин, ты специалист в мезозоях, что это за зверь был?

– Застрели – не скажу, – всё так же хмуро ответил Махлин. – Точно – не динозавр. Палеонтологам этот вид неизвестен.

– Странно, что он заступился.

– Просто не успел сожрать, – хмыкнул Синенко. – Не вынырни тот крокозавр, этот двурукий набросился бы на вас, мадам.

Марьяна покачала головой.

– Не уверена… мне он показался… весьма разумным.

– Ну конечно! – воскликнул Ренат. – Воррихо сбрасывали своих потомков в прошлое не один раз, и это, наверно, один из сброшенных!

– Что-то я не припомню, чтобы мы в школе изучали таких чешуйчатых здоровяков, – сказал Репин.

– Потому и не изучали, что воррихо их переселили сюда, в палеозой, где они и вымерли.

– Надо расспросить ИсКра.

– А давайте найдём его и предложим присоединиться к нам? – загорелся Калачёв.

– Это если разрешит капитан, – бросил Махлин. – Купание закончилось. Сом, вперёд!

Отряд вернулся к пирамиде транслятора, ощетинившись стволами автоматов, встретив по пути лишь с десяток пауков да гигантских метровых стрекоз. Остальные обитатели фанерозойского леса преградить людям дорогу не решились.

В посту управления царила деловая атмосфера.

Пленник был погружен в переговоры с компьютером.

Дылда нетерпеливо прогуливался по помещению.

Морев спал в одном из кресел, превратившись в гранитную глыбу.

Увидев возвращавшихся разведчиков, Дылда подскочил к ним.

– Ну, что, где пропадали целый час, что видели?

– Общались с местным аборигеном, – осклабился Синенко. – Интересный такой хлопец, весь в чешуе.

– В чешуе?! – не поверил сержант.

– Ага, потом расскажу.

Махлин подошёл к проснувшемуся капитану, сообщил ему об инциденте у реки. О причине инцидента, которой стало желание Марьяны искупаться, он дипломатично умолчал.

Морев помял лицо ладонью, встряхнулся, глотнул воды, глянул на часы.