– Альдис.

Словно «Колесницей», полной золота, меня одарила. Дальше – лучше.

– Что тебе нужно?

Примерно таким тоном конунг мог бы обратиться к пьянице, стучащему в окна летней резиденции правителя Мидгарда. В этот момент я и понял, что это задание не понравится мне еще больше, чем представлялось.

– Я буду преподавать тебе и твоему напарнику турсоведение и основы полета. Кстати, где он?

– Не знаю. – Она пожала плечами, смерила меня взглядом и нахмурилась. – А ты не слишком молод для наставника?

Сомнение в моих способностях столь явственно читалось на ее лице, что я разозлился и решил не посвящать эту сопливую стриженую малолетку в основы существующей системы преподавания. Какое ей дело, что в академии принято наставничество, при котором старшекурсники, обнаружившие таланты вожатого, должны обучать «птенцов» всему, что успели усвоить сами? И какое ей дело, что лично я сам уверен, что и молод, и не подхожу, и вообще – будь моя воля, то гонял бы сейчас на Брунхильде над Виндерхеймом и хохотал над первокурсниками, которым до личных «валькирий» еще пахать и пахать.

Слишком молод я, видите ли. Пусть радуется тому, что дают!

Я решил больше не начинать разговор, пока не подойдет второй «птенчик». Вместо этого прихватил шестигранный гаечный ключ («учебное пособие номер пять») и занялся доской. Когда-то давно Скегги начал вырезать на ней парящую «Молнию». Начал, но забросил на середине. Я решил освежить его творение, придать наброску «валькирии» завершенность и смелую легкость полета. После окончания этой работы я планировал выцарапать противников «валькирии» – огромный ойкуменовский крейсер с паропушками.

Я настолько увлекся, что чуть не проморгал явление Хельга народу. Зайди он тихонечко в аудиторию и посиди молча с Альдис, то я бы всю доску превратил в поле боя Мидгарда с Континентом. Но появление пацана можно было назвать эффектным. Столь звучных шестиэтажных конструкций я не слышал даже от сержанта Хенрека в тот роковой день на Маркланде, когда (заштриховано)…

Инструмент чуть не выпал из моих рук. От неожиданности, разумеется. Любой вздрогнет, когда у него над ухом раздается такое. Йотунство, а я ведь привык представлять все, что слышу! Слава Всеотцу, что никто не знает, как Он выглядит (символические изображения Бога-Солнца не в счет), и мне не удалось вообразить, как «Разрушитель» (тщательно заштриховано) обнимается с Ним.

И – о ужас! – картина на доске оказалась безнадежно испорченной. Кривая царапина наискось перечеркнула обводы корпуса «Валькирии».

Я обернулся поприветствовать сквернослова (такое мастерство заслуживает если не оваций, то уважительного отношения) и наткнулся на возмущенный, яростный взгляд второго гвоздя в гроб моей мечты о турнире.

– Тоже рад знакомству, но, видимо, не настолько. – Сарказм пропал втуне. Пацан словно не услышал моих слов. Он уставился на Альдис, и несколько минут они ели друг друга глазами. Ели? Пытались пожрать, словно каннибалы из бхатских сказок!

Потом девчонка отвернулась с подчеркнутым равнодушием. Я откашлялся:

– Прошу прощения, что прерываю свидание. Но, может, перейдем к делу?

Парень наконец-то оторвал взгляд от сокурсницы и посмотрел на меня. Растерянность во взгляде быстро сменилась задумчивостью.

– Я – Торвальд, и следующие полгода я буду обучать тебя и твою напарницу турсоведению и основам пилотирования «валькирий».

– Напарницу? – переспросила девчонка. – Но…

И замолчала.

– По какому случаю такая бурная радость? – предпринял я еще одну попытку. И снова мимо. Пацан только широко улыбнулся, подошел и протянул руку:

– Хельг Гудиссон. Как мне тебя называть? Наставник?

В вопросе послышалась скрытая насмешка. Или я ее сам услышал? Или он ее скрыл, но я все равно ее услышал? Или он ее не скрывал, но я ее не услышал, однако представил сам по себе? (Зачеркнуто. Приписка на полях: «Кто-то сходит с ума?» Приписка к приписке: «С этими двумя – любой сойдет».)

О, я совершенно не возражал бы против «наставника», но правила академии неумолимы.

– Обращаться к старшему надлежит по имени. Также допускается уважительное обращение «эльдри», – скучным голосом повторил я фразу из инструкции.

Как ни странно, это помогло сбить с пацана спесь. Я на секунду представил себе ехидное «нааастааавник» в исполнении Хельга и мысленно поблагодарил чиновника, писавшего инструкцию. Всеотец свидетель, я уже забыл, каково это – завоевывать авторитет.

– Займи место рядом с напарницей и приготовь тушь и бумагу.

Проклятье! Я поймал себя на том, что старательно копирую интонации наставника Ульда, который обучал меня и Скегги турсоведению. С трудом удержался, чтобы не добавить его фирменное «юноша» в конце.

Ну надо же с кого-то брать пример!

– Первая лекция вводная. Я расскажу вам о модификациях турсов, состоящих на вооружении в нашей армии, и их боевых возможностях. Позже вы познакомитесь с некоторыми из них лично, а для начала вот вам учебный материал. – Переплетенные в красную кожу иллюстрированные альбомы выдавались непосредственно перед началом обучения в единственном экземпляре, под расписку. Руководство тряслось над ними так, как не дрожало даже над оригиналами чжанских манускриптов по искусству войны – те можно было спокойно получить в читальном зале.

Двух минут не прошло с начала знакомства, а детишки уже начали показывать характер. Я вроде четко сказал Хельгу «сядь рядом с напарницей», а он забрался на два ряда выше.

Секунду я мучительно просчитывал различные варианты действий. Парень хочет проверить, чего я стою как командир. Это нормально, на подготовительных лекциях нам говорили, что с подобными сложностями сталкивается восемьдесят процентов старшекурсников, направленных обучать первогодков. Надо поставить его на место, но без перегибов.

(Приписка на полях: «Только сейчас начинаю понимать, как же нам со Скегги повезло. Обучай нас кто-то всего лишь на два года старше, плевать мы бы на него хотели. И плевали бы. В морду получали бы – и все равно плевали. И вылетели бы, наверное, уже на втором курсе».)

Решение нашлось само собой. Я положил альбом на стол перед девчонкой и продолжил как ни в чем не бывало:

– Откройте учебное пособие на первой странице. То, что вы видите, – базовая модель «эйнхерия» «Дварф». – Девчонка изумленно выдохнула, и я с трудом сдержал ухмылку. «Дварфов» наш корпус презрительно именовал «чугунными болванами» за убогий внешний вид и дубовое управление. – Этой модели несколько сотен лет, первые «Дварфы» сражались еще в эпоху Объединения. На следующей странице есть изображение личного турса Харальда Великого – обратите внимание, как незначительно изменился внешний вид. Главное усовершенствование – система управления. Первые «Дварфы» управлялись с помощью рычагов и приводов, для их использования требовалась недюжинная физическая сила. Кроме того, они были медлительны и подвержены поломкам. Современные «Дварфы» настолько же превосходят своих предшественников, насколько сам турс превосходит в битве обычного человека.