— Как это?

— А он когда узнал, что гнединского некроманта поймали, хотел пойти и самостоятельно открутить ему голову с особой жестокостью. Как ни странно, почему-то твой возлюбленный его не любит.

— И что ты сделал? — спросила я испуганно.

— А мы вместе выпили, — признался Отто. — Не одной тебе, знаешь ли, нужно было нервы подлечить.

— Хорошо выпили?

— Хорошо, — мечтательно зажмурился полугном. — Если ты уже достаточно пришла в себя, то нам к Бефу нужно.

Я посмотрела в зеркало на свое бледное лицо с кругами под глазами, пригладила волосы, переоделась и была готова к выходу.

Беф ждал нас в кабинете, просматривая бумаги в толстенной папке.

— Это, — кивнул он на папку, — твое личное дело, Ольгерда. Мне приятно, что оно наконец-то стало пополняться благодарностями, а не выговорами.

— А уж как мне приятно, — ответила я.

— Вас официально наградят в городской управе, — сказал Беф. — Сам голова будет надевать вам на шею ордена. Мне стоит говорить, что вы обязаны быть в официальных мантиях Университета?

Я застонала, потому что слова Наставника разбили вдребезги привлекательную картинку, уже успевшую сформироваться в сознании: я в лучшем своем платье, стоящая в колонном зале городской управы…

— А еще что-нибудь, кроме ордена, нам будет? — нагло поинтересовался Отто.

— Конечно, всем орденоносцам положена повышенная стипендия, — обнадежил его Беф.

Полугном повеселел, а я сразу подумала, что ради такого случая все-таки стоит сходить в салон красоты.

— Я бы хотела узнать подробности о Леване, — сказала я.

— Закономерно, — кивнул Беф. — Ты была права — Леван не учился в Университете, поэтому его познания в магии были несколько однобокими. Его Наставником и преподавателем магии был небезызвестный вам Сортон Дорни.

— Кто это? — удивился Отто.

— Помните, полтора года назад на кладбище на вас напали зомби одного полусумасшедшего некроманта?

— А-а-а, коллекционер! — вспомнила я. — Он еще зомби коллекционировал.

— Да, — сказал Беф. — Сортону принадлежат революционные разработки в области некромантии. В частности, в области управления поднятыми мертвецами и преобразования энергии. Леван уничтожил поселок ради одного — энергии смерти, которая в огромных количествах высвобождается при насильственной смерти. Это и позволило ему содержать такую армию зомби, с которой вы столкнулись.

— Но зачем? — спросил Отто.

— Потому что ему нравится делать больно, — прошептала я, сраженная этой догадкой. — Он сам мне сказал. Это плюс жажда власти — вот и получилось то, что получилось.

— Да, — кивнул Беф. — Леван с детства любил мучить все живое, поэтому родители не отдали его в Университет, а учили дома. И право наследования титула отдали не ему, а младшему брату, чем наверняка оскорбили своего нервного первенца.

— Кошмар, — сказала я. — Всегда знала, что аристократы — психи.

— Частые браки между родственниками не приводят к добру, — авторитетно заявил Отто.

Беф согласно кивнул.

— А Лим? — спросила я.

— Монтер как раз ничего не знал. Они просто с детства были знакомы с Леваном, — объяснил Наставник. — И когда некромант попросился переночевать и помочь деньгами, Лим не видел причины для отказа.

— Вы уверены? — спросила я.

— Пришлось Лима подвергнуть Заклятию Правды, — хитро улыбнулся Беф. — Он, конечно, очень возмутился и написал на меня жалобу. Но я же не мог оставить сомнения в душе моей студентки!

— Спасибо, — покраснела я.

— Теперь переходим к насущным делам, — сказал Наставник. — Эльфы дали вам заказ на двадцать артефактов два-в-одном. Можете теоретической подготовкой заниматься здесь, а вот сами артефакты вам придется делать в Гнедине. Ваша практика еще на закончена.

— О нет! — простонала я. — Опять возвращаться в глушь! За что?

Беф развел руками.

— Неприятности за неприятностями, — страдала я, выходя из кабинета. — Я уж думала, что мы навсегда вернулись в город!

— Ничего, ничего, — утешал меня Отто. — В Гнедине у тебя будет больше возможности совершить очередной подвиг и получить орден.

— Да дался мне этот орден, — сказала я чистосердечно. — Хочу спокойной жизни.

— Выходи за Иргу, — сказал полугном. — Он запрет тебя в подвале, чтобы с тобой ничего больше не случилось, и будет у тебя самая спокойная жизнь из всех возможных.

— Я сделаю подкоп и сбегу, — возразила я.

— С твоим счастьем подкоп обрушится, и нам еще придется тебя откапывать, — заметил Отто.

Я тяжело вздохнула. Неужели вожделенной спокойной жизни у меня не будет никогда?

— А-а-а-а! — заорал Отто, сползая по косяку моей двери вниз и хватаясь за сердце.

— А нечего врываться в комнату к приличной девушке не постучавшись, — ворчливо сказала я.

— Что с тобой, золотце? — слегка заикаясь, спросил полугном.

— Это супермаска из косметического салона, — сказала я. — Между прочим, стоила кучу денег.

— А называется она «Как умертвить товарища шоком»? — поинтересовался Отто.

— Она называется «Эльфийская королева», — ответила я, мельком глянув на себя в зеркало.

Более пристально смотреть на себя я боялась. Мое лицо покрывали пятна всех цветов радуги, по телу была размазана болотного цвета жижа с фиолетовыми вкраплениями, которая плюс ко всему еще и отвратно пахла. Вместе это выглядело не очень привлекательно, но мастер косметического салона клялся, что это именно то, что мне нужно, чтобы стать максимально привлекательной для своего возлюбленного. Воспоминание о братском поцелуе, которым наградил меня на прощание Ирга после того, как спас мне жизнь и имел возможность наблюдать меня в неприглядном виде, жгло мне душу. Я изо всех сил старалась стать прелестницей, чтобы заставить его относиться ко мне как к соблазнительной и желанной женщине.

— Мне обещали, что я стану очень обольстительной, — сказала я, укладываясь обратно на простыню, которой я решила пожертвовать ради красоты.

— За твои деньги тебе еще и не то пообещают, — хмыкнул Отто.

— А где твой шрам?

— Не одна ты по салонам шляешься, я в парикмахерскую сходил, они меня научили, как лучше бороду заплетать, чтобы ничего не было видно, — сказал друг, осторожно касаясь меня пальцем. — Не ядовитое?

— Нет, — сказала я с сомнением в голосе.

— Ты еще с Иргой не виделась? — поинтересовался полугном, украдкой вытирая палец об шторку на окне.