Поскольку громкое дело пошло на раскрытие, он лично отправился на поквартирный обход и взял верного Гнедина. Тот отрабатывает этаж ниже.

– Да привозят вещи – вот почему! Ездили, ездили, глядь – телевизор новый тащут… Родственники, вроде, подарили. Мне раз сапоги зимние перепали, новые и недорого…

– А девочка как себя ведет?

– Светка? Нормально. Здоровается всегда, вежливая… Правда, Валька со второго этажа говорит, что она ей газеты в почтовом ящике подожгла… Но, думаю, брешет! Ей лишь бы грязью кого облить…

– А чем они занимаются? – интересуется Глушаков. – Ну, в смысле, где работают, учатся?

– Светка школу закончила, в институт поступает… Пашка таксует на своей машиненке… А Ленка по хозяйству…

– А сейчас они где?

Востроглазая пожимает плечами:

– Они же мне не докладывают! И я в их дела не суюсь… Опять уехали, наверное…

Отработав этажи, Глушаков и Гнедин сели на скамейке у входа в подъезд.

– Что-то непохоже, что это они такие дела лепят, – сказал Гнедин. – Все говорят – нормальная семья. Если девчонка и подожгла газеты, так это шалость…

Капитан хлопает его по плечу:

– Все они не похожи вначале… Сейчас обыск сделаем и посмотрим! Но мне кажется, они на таком кукане, что не сорвутся… Найдем шмотки с убийств, травмат изымем, ружье… Этого Ниндзю задержим – тоже свидетелем будет… Все-таки, Лис чисто работает! Это тебе не Севера «колоть» на голом месте!

– Это ты на меня намекаешь? – обиделся Гнедин. – Ты же тоже под эту версию подписывался!

– Все подписывались, и я подписался, – пожал плечами капитан. – Но когда Грачи засветились, я сразу на них переключился!

– А Грачи и не при делах! – ехидно хохотнул Гнедин. – Как и Север!

– Знаешь, что я тебе скажу? – будущий начальник УР выпятил нижнюю губу. – Кому приговор вынесли – тот и при делах! И Север мог оказаться, и эти недоноски… Какую версию выбрали, чье дело в суд направили – тот и виноват!

– А если дело белыми нитками шили? – продолжал ёрничать его будущий заместитель.

– На нитки сейчас никто не смотрит! Только на подписи и печати!

– А если присяжные оправдают?

Глушаков махнул рукой:

– А мы при чем? Значит, присяжные виноваты, законодательство несовершенно, следствие некачественно провели…

Гнедин вздохнул:

– А у Лиса оправдательных приговоров не было! Он всегда шил черными…

– Это верно, – Глушаков огляделся по сторонам и понизил голос: – Про его «черную работу» много всяких слухов ходило…

Гнедин глянул недоуменно.

– То есть?

Глушаков опять огляделся, нагнулся к уху товарища, зашептал:

– То и есть! Он нас просил прикрыть его? Дескать, позвонил неизвестный, назначил встречу в пустынном месте… Мы не подписались, начальник Управления тоже… Тогда он по-другому вопрос решил!

– Как? – вытаращился Гнедин.

– Грохнул этого «неизвестного» и дело с концом!

– Как грохнул? Кого? Где?

– Севера на Кривом пустыре снайпер застрелил!

– Ни фига себе! А может, совпадение?

– Опера в совпадения не верят! – оборвал его Глушаков. – Волин встревожился, поручил мне у него все выпытать… Только где мне Лиса колоть… Тот сказал, что ни на какую «стрелку» не ездил, да и вообще, ему не на Кривом назначали, а на Левом берегу… А по пальцу дома молотком ударил. Только перед «стрелкой» у него с рукой все в порядке было…

– А как он это все устроил? – растерянно спросил Гнедин. – Где снайпера взял?

– Да потому начальник и стремается… Про Лиса многое болтали… Банду колдунов помнишь?

– Ну…

– Так вот, как только у Лиса возникала проблема, объявлялись эти колдуны и ее решали… Ну, не так напрямую, конечно, просто они вроде свое дело делали, но оказывалось, что и проблема Лиса сама собой разрешалась… «Крестобойню» помнишь?

– Ну…

– Лиса блатные свинтили, отвезли на дачу к Кресту, хотели ему «правилку» устроить… А тут колдуны налетели и перебили всех, вместе с Крестом! Кстати, Север последний из тех, кто уцелел…

– Ни фига себе… А как же так? Если он напрямую криминалом руководит и все это знают…

Глушаков в очередной раз оглянулся по сторонам:

– Не знают! В том-то и дело, что не знают! Догадывались, подозревали… Его и «фейсы» разрабатывали, и наши – ничего не доказали… Но я тебе скажу, что с ним лучше не ссориться… Недаром его столько на службе держат… Сколько раз хотели уволить – и ничего не выходило! Боятся, видно… Тихо, вот он приехал!

У подъезда затормозил черный «БМВ», капитан и старлей бросились встречать начальника. Затемненное водительское стекло опустилось, открывая им улыбающееся лицо Лиса. Он явно находился в хорошем настроении.

– Отработали квартиры? – спросил он, доставая с соседнего сиденья кожаную папку. Опера, как завороженные, смотрели на его забинтованный средний палец.

– Так точно! – Глушаков вытянулся и даже чуть прищелкнул каблуками. Гнедин последовал его примеру. Лис удивленно поднял бровь: такого почтения он не наблюдал у подчиненных уже давно.

– Постановление на обыск готово! – он постучал указательным пальцем по папке и поморщился. – Ищите быстро понятых, сейчас специалист по замкам подойдет…

– Да чего их искать, соседки уже готовы! – облокотившись на машину, сказал Глушаков. И тут же стал рассматривать ладонь.

– Что это у вас? – удивленно спросил он. – Пластилин?

Гнедин тоже посмотрел, потрогал пальцем.

– Да, дырка залепленная! Откуда это?

– Какие-то уроды ночью пробили! – выругался Лис. – Пока на станцию не отогнал, заделал, чтобы дождь не затекал. А то кузов начнет гнить…

Оперативники многозначительно переглянулись.

– Так давайте я отгоню, – с готовностью предложил Глушаков. – У меня там все схвачено!

Лис усмехнулся:

– Ладно, посмотрим! Какая информация от соседей?

– Да ничего подозрительного за ними нет! Только девчонка, вроде, почтовый ящик поджигала…

– Вот как?! – насторожился Лис. – Слышал я про одну девушку, которая любила играть со спичками…

И тут же переключился:

– Пошли, вон уже Стасик со своими отмычками подгребает!

Обыск продолжался четыре часа. Изъяли двенадцать предметов с мест убийств, мешочек с золотыми украшениями – цепочки, серьги, кольца, кулоны и еще много подозрительных вещей. Правда, ни травматического пистолета, ни ружья не обнаружили.

– Надо искать эту сладкую семейку! – сказал Лис. – И вашего Ниндзю-невидимку…