Кошка подняла голову и приоткрыла желтые глаза. Красивая все-таки тварь, хоть и беспородная. Ну что, подружка, побудешь до утра тем, кем родилась? Нет! Если мой король останется один, я места себе не найду. Я положила руку на теплый меховой комок.

– Охраняй и не давай проснуться раньше времени. И никаких снов. Никаких, слышишь?! Забирай все, забирай и гаси.

Рука ощутила тяжесть и покалывание. Я испытала подобное, когда мне перетянули жгутом укушенную змеей руку. Тогда яд сизой гадюки для меня еще что-то значил… Кошка дернулась, из глаз исчезла обманчивая загадочность, они стали жесткими и осмысленными. Неужели я смотрю именно так? Если да, то, когда хмель пройдет, Александр Тагэре от меня шарахнется, как циалианка от атэва. Мне и придумывать ничего не придется, чтоб его оттолкнуть, не обижая. Ну и мысли! И это на пороге Обмана, далеко же я уйду его тропами! Я в последний раз глянула на пушистый глазастый клубок у самой щеки спящего. Поцеловать, что ли, дружка на дорожку? Бред! Я спасла Александра Тагэре, это так, но я люблю Рене, и только Рене. И вообще, моя дорогая, пора заняться делом.

Раньше, чтобы пройти в Мир Обмана, мне требовалось зеркало, теперь достаточно было его вообразить. Я глянула на жалкую бревенчатую стену, вспоминая роскошное трюмо, в которое гляделась в Идаконе. Рама черного дерева, отделанная серебром и перламутром, блестящая поверхность, темное пятнышко в левом верхнем углу… Отлично!

Кусок стены заколыхался, зарябил, как поверхность пруда под дождем, каждый раз это заклятие давалось мне все легче. Скоро я смогу переходить границу без малейших усилий, Эрасти мне говорил об этом и, как всегда, когда речь заходила о магии, оказался прав. Я прикрыла глаза, заставляя себя собраться. На этот раз ты не будешь искать то, не знаю что, твое дело убийцы, убийцы, и только убийцы. Что-то прохладное и легкое встрепенулось на груди. Талисман Астена? Ничего удивительного, сын Ларэна не мог не ходить этими тропами… Эльфы не любят их, но не любить – не означает не знать.

Смертные редко заходят в Мир Обмана по своей воле, да и то не сами. Есть длинный ритуал, с помощью которого человек сливается со своим отражением. Неудобно и опасно, причем опасность двойная. Второе "я" может заблудиться в лиловых травах, а первое… Первое ничего не видит и не слышит, в это время к нему можно подойти и убить обычным ножом. Кажется, именно так погибла пресловутая Иволга. Хорошо, что мне подобное не грозит. Мы не сидим и не ждем, мы сами ходим. Ну, вперед!

Как всегда, прохладный ветер и пряный, одуряющий аромат, напоминающий запах умирающих лилий. Как всегда, пружинит под ногами странная, светящаяся земля, а трава шевелится сама по себе, а отнюдь не под порывами ветра. Здесь красиво, очень красиво, по крайней мере сначала. Чудища и прочие прелести появятся потом, когда ты захочешь вернуться, а пока ты идешь в глубь этой льстивой преисподней, тебя стараются очаровать по всем правилам. И все-таки Мир Обмана глуп, он всех стрижет под одну гребенку, не понимая, что некоторая добыча ему не по зубам. На меня давно следовало бы махнуть этой их распрекрасной живой травкой – так ведь нет, кокетничают, завлекают, а потом нападают, хотя для меня их укусы – что собачьи зубы для болотного льва.

Так, и кто же тут бродил в поисках Последнего из Королей? Девушка с Оленем или твари посерьезней? Олень тут был, это точно, но один. А это что? Где-то очередной дурак свел счеты с жизнью, причем по собственному почину, никому его смерть и на дух нужна не была. Ну что ж, благодаря этому придурку здешняя травка станет еще гуще. Надо полагать, скоро на нее уляжется кто-то еще, но твое дело – пожар! Ищи место, где огонь опалил эту переливчатую мерзость, потому что в Мире Обмана любая схваченная под уздцы смерть оставляет ожог. Я остановила Сандера в последний момент, так что здесь, надо полагать, полыхнуло неплохо.

Проклятые лилии глушили все запахи, но я нашла! Эстель Оскора отыщет любую дорогу, если знает, что ищет. Да и травка встревожена и обижена, а посему пахнет острее и горше, чем обычно. А, вот и ручей! Я видела такие, и не раз, но так и не поняла, что они собой представляют… Слезы здешней лживой и жадной земли? Странная вода, даже не вода, а жидкий лед, который не звенит, не струится, а словно бы ползет, но слизью его не назовешь… Красивая такая штука, мерцает, как опал, загляденье! Только смотреть в нее долго не стоит даже мне. Завораживает, заставляет забыть о главном, о том, зачем ты здесь.

Великие Братья в свое время протащили меня через такую «воду», по крайней мере, мне так кажется, а может, у них иная магия забвения. А ручеек свежий и полноводный! Уж не его ли я ищу? Да, его! Одну загадку я разгадала: здешние родники зализывают раны, нанесенные этой земле чужаками. Но как близко подобрались убийцы, чуть ли не к самому краю первой из здешних полян! А вот и пожарище… По лапам я им дала хорошо, надо полагать, огонь поднялся до небес. Ну а теперь позовем!

Пускай придут те, кто хотел видеть Александра Тагэре мертвым, придут и посмотрят на Темную Звезду! Ну же, отродья Обмана, я жду!

2895 год от В.И. 3-й день месяца Вепря АРЦИЯ. ГРАН-ГИЙО

– Сил моих нет больше сидеть в этом сундуке! – Рито с ненавистью оглядел просторную, неплохо обставленную комнату, прилегавшую к хозяйской спальне.

– Все имеющее начало имеет и конец, этим я утешал себя среди ваших калксов. – Яфе поднял голову от эрметной доски. Последнюю кварту атэв пытался втолковать Крапивнику премудрость великой игры, но пока не преуспел. Серпьент не понимал, зачем нужны правила, когда без них удобнее, а Яфе не мог внятно объяснить, почему одна фигура может ходить только так, а другая эдак, если и та и другая не более чем раскрашенные деревяшки.

– Мой конец не за горами, – нервно хохотнул мириец, – если я завтра отсюда не уберусь!

– А мне тут нравится, – заметил Серпьент, – тепло, смешно и хозяева сносные.

– Тебе хорошо, захотел – полетал или поползал, а мы как в тюрьме сидим.

– Не хочешь, не сиди. – Серпьент двинул «Адмирала» так, словно тот был «Сотней конных», и довольно захихикал.

– Ага, сейчас отправлюсь гулять по замку, – огрызнулся Рафаэль.

– Не хочешь по замку, гуляй по полям, – Крапивник откинулся на спину и заложил ногу за ногу. – Дурацкая штука. Зачем делать столько лишнего, если можно сразу выиграть?

– Эта игра развивает разум и терпение, – вмешался Николай.

– Вот пусть тогда Рафаэль в нее играет, – отрезал Крапивник.

– Я понимаю нашего друга, но Творец учит кротости и смирению.

– Нет, – Рито вскочил, – вы как хотите, а я завтра же уйду. Подвергать Эгона и Ильду опасности нельзя, а прятаться… Я не мышь!

– Ты не мышь, – согласился Крапивник, – ты дурак. С чего ты взял, что тебя заметят, если ты этого не хочешь? Я тут слушал, как ты о своей везучести разорялся, а нет бы мозгами пораскинуть.

– Ты о чем?

– О том, что в тебе Кровь проснулась, вот о чем! Потому тебя никто и не замечает, когда ты этого не хочешь! А ты, – Серпьент не очень удачно передразнил Рито, – «мне снова повезло, стражники меня не заметили», «мне опять повезло, меня никто не увидел», «мне повезло, погоня ошиблась»… Как же, стражники виноваты!