— Микроволновая пушка. Производство США, разработка для Афгана, недешевая, но действенная. Разносит этих прожор в пыль. Я пять штук купил — как чувствовал, что пригодятся. Три тут — по одной на вертолет. Четвертая осталась в этом драконьем убежище. Так, на всякий случай.

Интересно, Аррк что-нибудь понял? По его горящим глазам и торчащему гребешку Орро я могу предсказать папину судьбу на ближайший вечер, а может, и на неделю. Сидеть папе рядом с любознательными драконами и объяснять им про микроволновки и пушки до мозолей на языке.

— А пятая?

Отец подбрасывает на ладони мини-рацию и лукаво щурится:

— Завернул в упаковку, обвязал ленточкой и отослал в ФСБ. Они все пытались такое достать для изучения, и не получалось.

Узнаю папу.

— Спасибо сказали?

— Страна не всегда должна знать своих героев, — гордо заявляет папа. — Хороший герой — это герой скромный.

— Ага-ага, — киваю я. — Лупу подарить?

— Зачем?

— Скромность в тебе разыскивать. Или лучше воспользоваться микроскопом? Больше шансов.

— Ты мне лучше карту подари, — принял мяч отец. — И клей суперпрочный. Чтобы я прикрепил к тебе датчик, и когда ты снова влезешь в неприятности, я бы хоть знал, где искать…

— И рацию! — машинально добавил Гаэли, пожирая взглядом немагическую версию «связника».

— Хорошая мысль!

Они обсуждают рацию, потом микроволновки, потом нашу чихательную травку… загораются идеей испытать ее (травку) немедленно, только надо отыскать парочку аррохи. Чувствую, для пожирателей настают нелегкие деньки. Глядишь, скоро в Красную книгу придется записывать.

Но уж аррохи точно обойдутся без моего сочувствия!

Счастье и беда ходят рука об руку.

В разгар жаркого обсуждения планов по разборке с аррохи мамочка вспоминает о гостеприимстве и удаляется к вертолету за «кое-чем вкусненьким». Когда спустя минуту оттуда слышится вопль, мы взлетаем на ноги, как спецназ по команде «тревога».

— О нет, — стонет мама, с ужасом глядя внутрь вертолета. — Нет…

Что такое?

— Пиррррк? — слышится в ответ какой-то очень знакомый звук.

И откуда-то из груды пакетов появляется… песчанка.

Охрана рассыпалась по поляне, уже привычно обходя драконов и с огромным уважением посматривая на чудовищную рыбу. Рриша и Мариша, напробовавшись вкусненького, гоняются за песчанкой. До отлета еще пара часов, так что есть время новеньким поесть, а остальным — отдохнуть. Ну и поговорить. Конечно, запахи тут не «Шанель» и даже не духи «Красная Москва», но найти в окрестностях еще одну площадку для трех вертолетов и шести с половиной драконов — это вам не мяуку погладить! Придется потерпеть.

Так же, как взгляды Рэя и — леденящее душу зрелище — двух мамочек, что шепчутся в сторонке. Когда мама и свекровь объединяются — это не добру.

— Рик. — Остаться бы наедине, хоть на пять минут, хоть на минутку! — Рик… а в самом деле, как ты?

— Хорошо, — быстро отвечает он. Слишком быстро…

— Врешь?

— Тебя обрыв связи беспокоил? — Рик умеет понимать то, что не сказано. И переводить разговор. Ш-шаман!

— А тебя нет?

— Беспокоил. — Он вздыхает. — Но я знал, отчего он. А ты нет. Это очень редко делают — блокируют связь между супругами. Причем без согласия.

— Так ее просто заблокировали? — Дракон, топтавшийся на моем сердце последнюю неделю, вспорхнул бабочкой и испарился в небеса. Всего лишь заблокировали! Я чего только не передумала, а ее… минуточку. — Рик… почему?

— Во-первых, далеко. А во-вторых… — Голос мужа становится очень ровным и обманчиво легким, а плечо под моей рукой — напряженным. — Понимаешь, тяжелораненые могут потянуть силу из своих близких. Неосознанно. А это опасно. Может плохо кончиться. Понимаешь?

Понимаю. Ох как понимаю! Больше, чем ты думаешь, Рик. Мне бы задуматься: а с чего это Рик, который «сражался в драконьем облике», по словам Криста, вдруг оказался в человечьем? И это несмотря на запрет смены облика после ранения! А он побоялся, что много вытянет! Дракону нужно намного больше энергии, если ранение тяжелое. Ну да, он так и сказал…

— Так плохо было? Рикке…

— Да нет, просто…

Конечно! И поэтому от тебя сейчас веет виноватостью и успокаивающим теплом? Не переживай, мол, любимая, все хорошо. Как же!

— Рик-ке. Прав-ду.

— Я же не знал, в каком ты облике. Если дракон, то обошлось бы, а если человек?

Значит, тяжелое. Да, тогда бы все закончилось быстро и неожиданно. И это еще, если про мышку не вспоминать.

— Дети — тоже близкие, — выдохнул Рик. — Не мог же я… Словом, прости.

— За то, что ты о нас заботился? — Я фыркаю прямо ему в грудь, куда, если честно, давно уткнулась лицом. — Даже не думай. В смысле нет, прощу, конечно, только с одним условием: что ты хоть немножко будешь себя беречь. Договорились?

— За другое… тоже прости.

Что-то он обещать не торопится, и опять виной полыхнуло… Ой, не к добру.

— Так. Что ты еще натворил?

— Сердишься?

— Пока нет, но уже думаю над этим. Рик, что случилось? В смысле что еще?

— Знаешь, я много раз пропускал мимо ушей слова твоей мамы, что я испортил тебе жизнь, затащил в глушь, приковал к кухне и к памперсам… даже у отца твоего узнавал, что это такое. — Мимолетная улыбка тут же истаяла, и он снова стал серьезным. — Но я не принимал всерьез то, что она говорила. Чувствовал, что ты счастлива, а это было главное.

Он замолк. Я подождала, совершенно сбитая с толку. При чем тут моя мама?! Она всегда чем-то недовольна, а мной в особенности — в смысле с тех пор, как я бросила светскую жизнь и перестала быть предметом сплетен. Раньше-то любая моя выходка приветствовалась, а уж те, о которых писала желтая пресса, так вообще.

Так ты поэтому допытывался, не скучно ли мне? Ну, мама!

— Но в одном она оказалась права. Ты не в безопасности здесь. Снова. Прости.

Эй-эй!

— Рик, послушай. Тебя бы очень порадовало, если бы я слушала все, что говорит твоя мама? Нет? Вот и слова моей надо делить на пять, а потом еще через фильтр пропускать. Ты же знаешь! Ты же в людях разбираешься!

— Не сердись.

— Ладно, не буду. Просто неожиданно. Я-то думала, ты за другое извиняешься…

Он снова понял.

— Нет. Такого я не думал.

— Что, ни разу? — Я фыркнула, пряча смущение. — Мне повезло.

Он не ответил. Словами не ответил. Просто обнял, и мы застыли щека к щеке, мечтая, чтобы миг отбытия наступил как можно позже. Вот так оставаться бы рядом, слушать его дыхание, греться в общем тепле…