Тот же не согласился взять что-либо от него, но отвечал:

— Пусть эта награда останется у тебя, ведь она достойна тебя, а моя награда скоро придёт ко мне, — имея в виду при этом Максимиллу, но никто тогда этого не понял.

Когда выходил из дома Эгеата блаженный апостол, утомлённый старостью, поддерживали его верные ученики, ведь был он уже глубоким старцем, исполненным дней. Выйдя же оттуда, божественный апостол встретил семью слепцов — мать вместе с сыном и отцом. Коснувшись их глаз, он тотчас заставил их прозреть, так что они стали обнимать его ноги, воссылая Богу благодарственные возгласы. Видя эти необычайные чудеса, народ был глубоко поражён, и множество верующих пришли в тот день ко Господу.

Тут какие-то люди подошли к Андрею и попросили его дойти до гавани, где ещё один патрский гражданин, из знатных, благородный и знаменитый, оказался, как они сказали, обезображен проказой и брошен на помойную кучу. Прохожие швыряют ему куски хлеба, как псу, не отваживаясь приблизиться к нему, ибо он с ног до головы покрыт страшными язвами. Весь город собрал денег ему на лечение, и много обещали врачам за его исцеление, потому что был он сыном одного известного судовладельца, но так и не смог он получить ни от кого никакого, хотя бы малого, утешения. Узнав, что сострадательнейший таинник Христов сжалился над несчастным и отправился к нему, многие горожане пошли за ним, чтобы посмотреть, что случится. Лишь один Андрей смог приблизиться к нему, остальные же не выносили зловония, исходившего от его гноя.

— Я пришёл к тебе на гноище, чтобы исцелить тебя, призвав на помощь своего Врача, — сказал ему блаженный апостол.

— Друг мой, — отвечал тот еле слышно, — разве твой Врач — Бог, а не человек?

— Так и есть. И ты действительно будешь спасён, ибо предстанет ныне пред тобою Сам Бог и сгонит тебя с этой зловонной кучи. Его призовут мои видимые возгласы, а их силу ты ощутишь на себе, когда здоровым пойдёшь вместе со мною.

Поразился прокажённый такому смелому обещанию, а святой апостол помолился и снял с недужного всё, что на нём было, — прогнившие лохмотья, которые сочились гноем и другими истекающими из старика жидкостями; когда же они упали на землю, то в том месте сразу же закишело множество червей. От той кучи, где лежал прокажённый, до моря было совсем недалеко, поэтому Андрей приказал ему встать и идти за ним — к воде. И тот, поддерживаемый силой Господней, встал и без посторонней помощи пошёл с апостолом, и тянулись за ним мокрые зловонные следы, потому что вытекало из него много жидкости. А когда оба оказались у берега моря, сказал ему апостол:

— Сейчас я омою твоё тело, чтобы стало оно здоровым, а душу свою ты сам омоешь, — и окунул его в море.

А когда они вышли на сушу, то прокажённый оказался совершенно здоров, и на теле его не было ни пятнышка, ни струпа, ни язвы, ни раны — всё оно стало невредимо и полностью очистилось. Увидев его, все пришли в изумление и громким голосом прославили Бога прямо на берегу, так что проконсулу сразу же донесли о случившемся.

После чудесного исцеления апостол попросил дать бывшему больному плащ, но он не взял его, а, охваченный радостью, стал, как есть, голым бегать с воплями по городу: пусть, мол, смотрят все сограждане, что с ним теперь стало. Поднявшись на агору, он закричал:

— Благодарю Тебя, Боже, за то, что послал мне Своего человека! Благодарю Тебя — единственного, Кто помиловал меня, тогда как все люди отчаялись меня спасти. Ты один сжалился надо мною — над тем, к кому никто не отваживался подойти, а теперь пусть все подходят и глядят на меня во славу Твою!

Долго он ещё рассказывал о своём исцелении, носясь голышом по улицам и площадям, и лишь тогда согласился одеться, когда подошёл к нему апостол и вразумил его. Взяв плащ и одевшись, он тут же последовал за Андреем. Все вокруг ясно видели, что стал он здоров, и не переставали поражаться тому.

И вот, всем Патрам стало известно об исцелении прокажённого, и сбежался народ туда, где учил блаженный Андрей, чтобы получить от него спасения.

И каждому воздал он по достоинству, и проповедовал так, чтобы каждый его понял. Очень много было приходящих, которым, получив дерзновение от Бога, он незамедлительно рассказывал о пришествии в мир Слова. Наставляя людей словом истины и благодати, оглашая их множеством увещеваний и вразумлений и возлагая с призыванием Христова имени руки на всех немощных и больных, он тут же исцелял и излечивал их. Царила в Патрах и всей округе величайшая радость, и много денег приносили подателю вечных благ и таиннику Христову, но он через своих учеников раздавал их сиротам, вдовам и прочим нуждающимся, ничего из них сам не тратя, если только не случалось неотложной необходимости.

3. ПОБИВАНИЯ И ПРОРИЦАНИЯ

Был у Эгеата юный брат по имени Стратокл, который испросил разрешение у цезаря не служить в войске, потому что хотел изучать философию, и для того прибыл из Италии в Патры. Весь преторий взволновался из-за его приезда, да и сам Эгеат его уже очень давно не видел, а потому весьма обрадовался появлению брата. С великой радостью встретила Стратокла и Максимилла: она вышла ему навстречу из своих покоев и на правах хозяйки проводила в дом, — а Стратокл в ответ, как и было принято, приступил к исполнению своих дружеских обязанностей, учтиво обходя и приветствуя всех домочадцев и друзей дома.

Пока Стратокл осваивался в Патрах и навещал соседей, его любимый раб, юный и прекрасный Алкман, был внезапно поражён бесом: он в безумии содрал с себя все одежды, улёгся в отхожем месте и вывалялся в нечистотах. Когда вернулся Стратокл в дом Эгеата и увидел это, то горю его не было предела.

— О, лучше бы мне было по пути сюда, — кричал он, — утонуть в пучине морской, чем видеть моего дорогого Алкмана в таком состоянии! Как же я теперь буду находиться рядом с ним, столь безумным и грязным! Нет мне без него никакой жизни! — И Стратокл при этих словах стал бить себя по лицу, расцарапал себе все щёки, взъерошил на голове волосы и со стонами побежал по дому, а слуги его решили пригласить для исцеления Алкмана всяких колдунов.

Услышала тогда Максимилла о несчастье Стратокла, вышла из своих покоев и, смутившись сама, говорит ему:

— Не волнуйся так, брат, за своего любимца: скоро он будет спасён! Поселился в нашем городе один благочестивейший муж, который не только изгоняет бесов, но и исцеляет любую самую отвратительную и ужасную болезнь. Я очень верю в него, — она, конечно, имела в виду блаженного Андрея, — потому что на себе испытала его силу.

Тут и служанка её Ифидама, обняв рыдающего Стратокла, стала заверять его в том же, а сама смотрела, как бы он не наложил на себя руки.

В это время как раз зашёл к Максимилле апостол Андрей со своими учениками: он уже давно договорился о встрече с Максимиллой. Только он переступил порог дома, как тревога овладела им:

— Поспешим же, братья! Какая-то нечистая сила бьётся внутри. — И, вбежав без спроса в комнаты рабов, он увидел, как, весь в пене, корчится на полу обезображенный Алкман.

Вокруг уже собралась плотная толпа, так что Андрею пришлось локтями прокладывать себе дорогу к бесноватому. Слуги Эгеата, знавшие Андрея, с благоговейным поклоном отступали в сторону, словно перед каким-то божеством, а рабы Стратокла, увидев, что сквозь них протискивается какой-то оборванец, надавали ему затрещин — но люди Эгеата тут же уняли их и объяснили, на кого те дерзнули поднять руку.