Однако порода Гаевских никогда сбоя не давала, вот и в этот раз тетя зыркнула на меня, как на врага народа, и заявила:

— Тридцать минут. Платье, макияж, и каблуки, Виолетта Максимовна.

— Если тебе не нравится мой вид, я могу остаться в номере.

— Нет, ты придешь к указанному времени, по указанному адресу. Все, время пошло! — заявляет Таша. — Я жду тебя. Адрес скину в СМС, пойду пока сделаю заказ. И только попробуй опоздать, мелкая вредина, — кидает Таша напоследок, а я даже от удивления открываю рот, провожая ее взглядом. Что? Мелкая вредина? Таша никогда меня так не называла.

В общем-то выбора мне не оставили, и я, конечно, могла устроить бунт и остаться в номере, но не хотелось подводить тетю. Поэтому пришлось мало-мальски привести себя в порядок, замазать мешки под глазами тональником, тушь, помада, легкие волны на волосах, и черное облегающее платье скромной длины до колена с закрытым горлом и длинным рукавом.

На ноги ботинки, наверх пальто.

Да, на принцессу я похожа не стала, но и пугало теперь было далеко, а выйдя на улицу, я поняла, что вполне себе вписываюсь в местный поэтичный и изящный антураж уютных улочек.

Открыв адрес на карте, вижу, что до ресторана чуть больше пятнадцати минут ходу, и я снова воспользовалась временем, чтобы сделать еще одну попытку и позвонить Максу. Хотя кому я вру? Совершенно точно попытка была не одна. Но ничего не поменялось — ответа нет.

Я не смотрела на город, я не хотела любоваться и впитывать местный колорит, мне вообще было откровенно фиолетово на все, что происходит вокруг, я просто как запрограммированный робот топала до пункта назначения и молила время бежать быстрее.

Только пока не увидела, где мы сегодня будем с тетей ужинать.

Ресторан “Le Ciel de Paris”, или как написала Таша “Небо Парижа”, и правда был, судя по всему, дорогим и очень даже популярным местом в Париже. Лакшери местом. И находился он среди низеньких, красивых старинных зданий, в примостившейся современной высотке, судя по карте, именуемой “Монпарнасской башней”.

Вокруг мелькала ночная иллюминация, сияли яркие огни подсветки, придавая зданию особо чарующий вид. Стоило мне только подняться на пятьдесят шестой этаж, у входа в ресторан меня встретила улыбчивая и приветливая хостес, которая, как только я сняла пальто, не задавая вопросов, попросила парня-официанта проводить меня до столика, за которым… Таши не было.

Зато были расставлены вокруг пышные букеты роз, от белых до голубых, а в центре стола стояло ведерко со льдом и бутылкой шампанского. Картину завершал потрясающий вид сверкающей в вечерних сумерках Эйфелевой башни и вечернего Парижа и два одиноких бокала.

Это Таша для меня так расстаралась, что ли?

У меня даже нервный смешок с губ сорвался.

Что за…?

Примечательно еще то, что хостес даже не спросила у меня фамилию или на кого заказан столик, ну так… чтобы понять, кто я вообще такая и чего притопала на своих ботинках с внушительным каблуком. Это было странно, будто бы меня тут знали и ждали. Официант кивает и уходит, а я набираю номер Таши и уже через пару гудков слышу:

— Ты на месте?

— Я-то да, а вот ты где? И что это за розы, шампанское, ты собралась сделать мне предложение? — хохочу немного нервно, но тетушку это не пронимает.

— Жди! — бросает в трубку. — Скоро буду, — и, больше не говоря ни слова, отключается.

Я стою и еще какое-то мгновение растерянно пялюсь на потухший экран телефона, и отчего-то не осмеливаюсь даже присесть за столик. Внутренний голос настойчиво твердит, что что-то не так.

— А… простите, — ловлю того самого официанта, который провожал меня сюда, переходя на английский, — здесь меня женщина должна была ждать, не подскажите, где она? Светловолосая такая, с короткой стрижкой и…

— Простите, но нет, вы верно ошиблись, — улыбается кудрявый парнишка. — Здесь заказан столик для молодоженов.

— Ч…что-о-о?! — мое лицо, кажется, по-настоящему вытянулось. — Может, вы столиком ошиблись и привели меня не туда… — но договорить я не успеваю. Вернее, по какому-то странному наитию замолкаю. Хлоп, и звук выключили! А потом и вовсе меня словно за веревочку невидимую дергают, заставляя обернуться, и я… оборачиваюсь, а там…

Я перестаю дышать. Кусаю губы, чтобы не разреветься снова, потому что вижу того, кому последние пару часов так настойчиво пыталась дозвониться. Вижу его — моего Сима! Такого родного и такого серьезного. В элегантном костюме. Черном, идеальном, сидящем на нем так, будто он только что сошел с обложки модного глянцевого журнала. Светлые волосы пребывают в сексуальном беспорядке, а на щеках легкая щетина. Он такой невероятный, что глаз от него отвести невозможно. И самое главное… он здесь!

Парень смотрит на меня, не отводя своих потрясающих ясно-голубых глаз, и уверенным шагом идет в мою сторону. Я вижу, как на него удивленно оглядываются и даже засматриваются, но Сим, кажется, никого не замечает, он идет ко мне. Целенаправленно и решительно. У него в руках огромный, просто космической красоты букет пышных алых роз, а на губах легкая, почти что робкая улыбка. И когда Сим замирает напротив меня, я и сказать ничего не могу, слова пропали, и двинуться нет сил, ноги как ватные, а в голове упрямо бьется яростный упрек: как ты могла повестись на глупую обиду и добровольно от него отказаться, дурында?

Глава 57. Летта

— Привет… — говорит Макс, нарушая между нами неловкое молчание. Делает еще один шаг ко мне, перекидывая в руках пышный букет, и явно подбирает слова, чтобы продолжить, а я… все. Пропала окончательно и бесповоротно! Сдаюсь на милость своим чувствам. Это полное и безоговорочное поражение. Капитуляция моей гордости и смелое признание моей фантастической глупости. Не смогу без него и не хочу без него!

— Мелкая, я, — начинает Макс, но я перебиваю:

— Сим, — шепчу одними губами, стремительно преодолевая между нами жалкий метр расстояния, чуть ли не с разбегу влетая в его раскрытые объятия. Обвиваю парня руками за шею, прижимаясь что есть сил: до боли, до невозможности. Утыкаюсь носом в его плечо и всхлипываю. Хочу разреветься от понимания, как бездумно я поступила и по-детски себя повела. А главное, как сильно… невообразимо сильно я его люблю!

— Эй, ты чего? — слышу совсем робкое в районе макушки. — Ты же не будешь реветь, да, мелкая?

— Буду! — уверяю и вдыхаю полной грудью любимый запах морской свежести, смешанной