Я уже не просто охренел, а, мать его, выпал в осадок.

Какого хрена он знает, чем я занимался?!

Диего улыбнулся, посмотрев на Тайлера. Я же пытался взять себя в руки и найти хоть какие-то слова. Я был рад их видеть, правда. Просто это очень неожиданно, а я совершенно не в том состоянии, чтобы поддерживать разговор.

— Ладно, мы вас оставим ненадолго. Вам есть, что обсудить, — хлопнув Диего по плечу, произнёс Дэвид и все парни ушли. Кроме Тайлера, который надел наушники и вновь отодвинулся. Теперь я видел только его плечо.

— Мне очень жаль, Оливер, — начал Диего. — Правда. Я искренне соболезную тебе.

Потёр переносицу, чтобы в который раз остановить поток слёз, который грозил пролиться и сделать меня в глазах Диего тряпкой.

Не то чтобы я переживал по этому поводу… Но всё же не хотелось показаться перед ним в таком виде. Мужчины плачут, но так, чтобы никто не видел.

— Спасибо, — пробормотал я.

— Послушай, я всё понимаю, но какого хрена ты ни разу не написал и не позвонил Габи?! — спросил он, прищурившись.

Очень своевременный вопрос.

Сделав глубокий вдох и прокашлявшись, я честно ответил:

— Когда я приехал, то не отходил от мамы ни на шаг. Честно говоря, было не до сообщений. Да и к тому же я не думал, что Габи захочет общаться со мной. Потом были похороны. Потом я просто перестал общаться с кем бы то ни было. Мне нужна была тишина. И если быть предельно откровенным, то я просто не знал, что ей сказать.

Диего внимательно слушал меня. За это время я правда не хотел никого видеть и слышать. Зато много читал научных публикаций на тему шизофрении. Почему-то именно это отлично заходило в мой мозг.

— Допустим. Ты и дальше собираешься играть в молчанку?

— Диего, я не знаю. Я совершенно разбит и не имею ни малейшего представления как мне жить дальше. Габи сделала выбор, и я теперь не так уверен, что имею право вновь вмешиваться в её жизнь. Моя вера в себя подкосилась, — признался я, смотря на него.

Он прищурился, словно оценивая сказанное мною.

— Сдаёшься?!

Я нахмурился.

— А есть за что бороться?! — не ответил я ни хрена и Диего явно не оценил этого.

— Не обостряй. Ответь на вопрос.

Подавил желание закатить глаза и вздохнул.

— Я не знаю.

— Габи потухла. Она совершенно не похожа на саму себя. Даже после травмы она не была в таком состоянии. И всё это снова по твоей вине, — тихо произнёс Диего. Я молчал, тогда он продолжил: — Она уже месяц играет в затворницу. Всё время проверяет телефон, явно ожидая от тебя хоть что-нибудь. Не танцует, не готовит, поэтому мне пришлось встать за плиту, чтоб от голода не сдохнуть.

Я удивлённо посмотрел на него. Вообще не представлял его в роли повара.

— Да, я умею готовить, — кивнул он, заметив моё замешательство и продолжил: — Но знаешь, что больше всего меня выводит из себя?! — с напором спросил он. Я отрицательно покачал головой. — Она слушает исключительно австралийских певиц! В основном это Кайли Миноуг, Сиа и Натали Имбрулья. На повторе. Каждый день. Я, чёрт подери, уже все слова выучил! Как будто в Австралии нет рок-музыкантов! Но нет, ей по душе эти слезливые песни с незатейливыми битами.

Мои губы дрогнули в намёке на улыбку.

Во-первых, я впервые видел, чтобы Диего так возмущался. Обычно он спокоен, как скала. Оказывается, австралийская попса может вывести его из себя.

Во-вторых, Габи слушала австралийскую попсу. Я, как и Диего, не фанател от неё, но чёрт… почему-то мне это понравилось.

— Смешно тебе?! — рыкнул он, заметив мою кривую улыбку.

Никогда бы не подумал, что мою первую за месяц улыбку вызовет Диего.

— Ну, у нас качественная попса, — резонно заметил я.

— Но это попса. Австралийская, — рявкнул он, метнув в меня многозначительный взгляд.

Я ещё больше расплылся в улыбке.

— Что ты хочешь от меня? — вздохнув и прислонившись затылком к подголовнику, спросил у него.

— Догадайся с трёх раз. Могу дать подсказку, чтобы ты не долго думал, — потерев подбородок с щетиной, ответил он. Я кивнул. — Ты. Лос-Анджелес. Габи. Видишь, сразу три подсказки. Не благодари. Я сегодня добрый.

Я опешил и оторвал голову от подголовника.

— Что?!

— Не прикидывайся глухим или тупым. Я два раза не повторяю, — невозмутимо ответил он, но во взгляде мелькнуло то ли раздражение, то ли веселье. Хрен его разберёшь.

За этот месяц я о многом успел подумать, но о возвращении в Лос-Анджелес как-то не рискнул. Вся беда в том, что у меня никого нет ни там, ни здесь никого не осталось. Раньше у меня было две любимые женщины, сейчас ни одной. Может, Габи и слушает австралийскую попсу, но в уме при этом, вполне возможно, расчленяет меня. Кроме того, она выбрала не в мою пользу. Это же о чём-то говорит? По мне это говорит о том, что она больше не любит меня. А я все ещё люблю.

Люблю так, что купил себе такой же гель для душа как у неё. Теперь я пахну цветочками как в райском саду. Так на упаковке написано.

Чёрт меня возьми, я больной!

— И что мне там делать?! У меня здесь хотя бы дом есть, работа и какое-то подобие жизни. Там у меня нет ничего и никого, — немного придя в себя, ответил ему.

— Серьёзно?! Знаешь, я бы понял, если бы ты не любил Габи и просто забил болт на неё. Но я не слепой и не тупой. Поэтому я что-то не догоняю, какого хрена ты сейчас пургу несёшь, — прищурившись, он отчеканил каждое слово, явно начиная раздражаться.

— Да я один там! У меня никого не осталось! — не выдержав, выкрикнул я.

Диего нахмурился, а потом толкнул плечом Тайлера и кивнул ему. Я пытался унять поднимающуюся бурю эмоций, чтобы не сорваться. Мне было адски больно от осознания, что я один. Мне было невыносимо уже справляться со всем в одиночку. Я был на грани и держался из последних сил.

В этот момент экран моего телефона вспыхнул и прозвучал сигнал, оповещающий о списании средств с моего счёта. Взял телефон со стола и снова, мать его, охренел. Только что непонятным для меня образом я купил билет на рейс до Лос-Анджелеса.

Какого…

— Что это?! — выдохнул я, переводя взгляд с мобильника на ноут.

В ушах появился гул, словно мимо меня пронесся поезд.

Тут же появился Тайлер, вновь придвинувшись к Диего и вытащив наушник, с хищной ухмылкой ответил:

— Это магия.

Какая к чёрту магия?!

— Не смешно. Что это?! Как?! Я ничего не понимаю, — ошалело бормотал я.

Тут же пришло ещё одно оповещение.

— Это билет на почту пришёл, — пояснил Тайлер с непринужденным видом.