– А мы – это мы. Вэлкам!

– Поппинс! Мэри Поппинс! – Суперняня демократично протянула Рыбе руку для рукопожатия.

Несколько мгновений он раздумывал, что ему с этой рукой делать: пожать, как было предложено, или поцеловать – в порядке ненавязчивой импровизации. Выбрав последнее, Рыба склонился над мраморно-белой кожей Шэрон, а точнее «Поппинс! Мэри Поппинс!» и прижался к ней губами. И замер от изумления. Ощущение было такое, что он поцеловал то ли остывшую доменную печь, то ли прокатный стан.

– Мы… это… вэри глэд!

– Можете говорит со мной русский. Я изучать… Изучил.

– Надо же – Мэри, – задумчиво произнес доктор, ожидающий своей очереди к прокатному стану. – Вообще-то, вы очень похожи на актрису Шэрон Стоун.

– До меня доходить слухи. Но я лучше, не правда ли?

– Много, много лучше, – с жаром заверил Рыба-Молот.

– Ха-ха-ха! – от души рассмеялась «Поппинс! Мэри Поппинс!», и на всех автомобилях в округе взвыли сирены. – Вы, русски, большие хитрецы. Как это? Дамские угодники, вот.

– Ни боже мой! – Доктор Дягилев даже замахал руками. – Мы – очень честные и очень прямые люди. Об этом во всех книгах сказано.

– Я не читаю книга. Совсем нет времени, да. Но знаю, что вы, русски, весело пьете водка. Как это у вас говорится… выпьем за встреча?

– Ну… Можно, наверное. По граммульке, – нерешительно произнес Рыба.

– Накатим! – К удивлению обоих мужчин, «Поппинс! Мэри Поппинс!» продемонстрировала прямо-таки недюжинные познания в русском арго.

Распахнув полы плаща, она достала из бездонных внутренних карманов две литровые бутылки виски «Jameson»; одна перекочевала в руки Рыбы, а другую суперняня оставила себе.

– Ну! Как у вас говорить – «На здоровье»!

– Вообще-то, у нас говорят «За здоровье», – машинально поправил суперняню Рыба-Молот. – Не мешало бы стаканчики какие-нибудь организовать… А то из горла пить… Некомильфо как-то.

– О-о! – Суперняня погрозила Рыбе совершенным по форме указательным пальцем. – Хитрецы, хитрецы! Русски бѐар… Как это – медведи! Весь мир знать, что вы пьете из горлишка. Я тоже пить из горлишка. Это гуд традишн…

Рыба с доктором и глазом моргнуть не успели, как «Поппинс! Мэри Поппинс!» лихо открутила пробку и за какие-то жалкие две минуты всосала в себя весь литр. После этого она вытерла рот тыльной стороной ладони и со всей дури шмякнула пустую бутылку о землю.

– Нихерасе! – в очередной раз восхитился Рыба-Молот. – Вот это мандалэйла! Вот это да!

– Что есть «мандалэйла»? – сдвинула брови суперняня.

– Это… Это – общее понятие. Супердевушка типа…

– Йес! Вы очень милы русски беар…

В качестве поощрения «Поппинс! Мэри Поппинс!» притянула Рыбу-Молота к себе и поцеловала взасос. От такого экспрессивного проявления чувств Рыба едва не потерял сознание. Вернее – потерял. И сразу же нашел – в пасти доменной печи: на этот раз не остывшей, а вполне рабочей, исправно выплавляющей чугун при запредельной температуре в тысячу градусов. Рыба уже приготовился сгореть дотла за шестьдесят секунд, как вдруг услышал спасительный голос доктора Дягилева:

– Может быть, отправимся к месту, так сказать, дислокации? А то ребятишки наши заждались уже… Каждые полчаса нас теребят, все спрашивают: когда же суперняня приедет?..

– О-о! Суперняня уже ехать! Лететь под парус! Она здес… Здес!..

Непринужденно оттолкнув обмякшего и бездыханного, с опаленными волосами и бровями Рыбу-Молота (несчастный упал прямо на руки доктору), «Поппинс! Мэри Поппинс!» достала сразу две сигары.

– Я не курю, – быстро сказал ветеран фармацевтики, педиатр и терапевт.

– Я зналь… Русски беар не курят сигару. Русски беар курят… как это… Ноги от коз… Эти две сигара для меня. Ви не возражать?

– Нет-нет, что вы!..

Еще раз ослепительно улыбнувшись, суперняня оторвала безупречными зубами кончики обеих сигар, сунула их в рот и прикурила от большого пальца. И выпустила сразу двадцать колец разной геометрической формы.

Рыба-Молот пришел в себя, когда сигары были выкурены ровно наполовину.

– Надо бы взять ваш багаж, – по-деловому начал он, стараясь скрыть смущение: надо же было так опростоволоситься перед иностранной гостьей! Взял и вырубился от простого дружеского поцелуя, не идиот ли?

Как есть идиот!..

– Май бэггэч? О-о, его очень, очень много. Не стоит беспокойства.

– Как это – не стоит беспокойства? – удивился Рыба.

– А вот так! – Суперняня снова рассмеялась, и ближайшая к ней несущая стена аэропорта пошла трещинами. – И еще – вот так!

Сказав это, она протянула руку в сторону «Ила‐86», на котором прилетела, и быстро свела пальцы – как сводят их, чтобы поймать бабочку Так же быстро «Поппинс! Мэри Поппинс!» сунула сведенные пальцы в бездонный внутренний карман своего ковбойского плаща. А на том месте, где еще секунду назад стоял «Ил», больше не стояло ничего.

Вообще ничего.

Абсолютно.

– А самолет куда делся? – плачущим голосом спросил доктор Дягилев.

– НИХЕРАСЕ! – прошептал Рыба. – Не двести пятьдесят миллионов, а двести пятьдесят миллиардов! И неограниченный кредит в Сбербанке на триста лет вперед! Хотя нет, кредит – это фигня. Кредит – в пропасть! У меня есть одна знакомая кровать… Историческая, можно сказать. Легендарная. Вам понравится…

– Кро-вать? Что есть кро-вать?

– Э бэд… По-английски.

– Сейчас мне не нужен кро-вать. Мне нужен… хеликоптер.

– Вертолет, что ли? Какой?

– Эни… Любой. Ми лететь к нашим малюткам на хеликоптере.

– А зачем вам вертолет? – Рыбе все еще не давал покоя «Ил‐86», исчезнувший в недрах ковбойского плаща. – Может, того, – прямо по воздуху?

– О-о! Нет, нет! Ви меня переоценивать… В этом плане я обычный девушка, совсем не… как это… мандалэйла. Я не уметь летать. Это все фэри тэйлз. Сказки, да!.. Йес! Кажется, я видеть один хеликоптер. Летс гоу!..

На краю поля и вправду стоял вертолет с символикой Юнеско на борту. До недавнего времени его перекрывал «Ил‐86», но теперь, когда «Ила» не стало, несчастная винтокрылая машина оказалась совершенно беззащитной перед натиском суперняни.

– Вы предлагаете его угнать? – затрясся законопослушный доктор Дягилев.

– О-о, нет! Нет! Ми просто взять его напрокат. Долететь до места и сразу вернуть!

– Каким образом?

– Ит даз нот мэтта! Неважно… Как-нибудь.

– А если там не будет ключа в замке?

– Ит даз нот мэтта!..

И суперняня повернулась к обоим русски беар спиной и понеслась по полю в сторону вертолета. За ее совершенными, безупречной формы плечами висели: