Нижние чины Л.-гв. Финляндского полка в лагере. Худ. А.И. Гебенс. 1851 г.

Среди строевых гвардейских офицеров выходцы из нижних чинов были редким исключением, кроме Роты дворцовых гренадер, где было всего три офицерских вакансии — ротный командир и два субалтерна. Зато в таких частях, как Л.-гв. Фурштатская бригада, Л.-гв. Гарнизонный батальон, Гвардейские инвалидные роты и более мелкие инвалидные подразделения большинство офицеров происходило из солдатской среды, поскольку для дворян служить в обозе, гарнизоне или инвалидах считалось совершенно непрестижным.

Выходя в отставку, николаевский солдат, как правило, находил себе другую службу, уже как вольный человек. Нижние чины полиции, пожарных команд, сторожа в государственных учреждениях и на разных городских объектах, низшие служители всевозможных департаментов, гражданских и военных учебных заведений, складов, госпиталей были, как правило, из числа отставных солдат.

На исходе николаевского царствования в русской литературе появился еще один молодой талант, выросший в военной среде, — Лев Николаевич Толстой, тогда еще не помышлявший о «Войне и мире» и своей особой философии. Начав службу артиллерийским юнкером в войсках Отдельного Кавказского корпуса, он постоянно находился среди простых солдат, на стоянках, в походах, делах против неприятеля, слышал их разговоры, вблизи наблюдал их быт, изучал психологию. Наблюдая, хоть и не столь близко, таких же нижних чинов в Петербурге, Москве, в провинции, он составил целую классификацию из трех разновидностей русского солдата, каждый из которых поделил на два подвида. Утверждение Толстого, что на эти типы разделяются солдаты всей России, в том числе и в гвардии, подтверждается и другими военными авторами, хотя у них и нет таких стройных таблиц. Таким образом, это остроумное описание можно смело распространить на нижние чины Гвардейского корпуса.

Штаб-офицер, барабанщик и унтер-офицер Роты Дворцовых Гренадер. Литография Л. Белоусова. 1830-е гг.

Солдат-инвалид. Рис. 1850-х гг.

Унтер-офицеры Л.-гв. Финляндского и Волынского полков в 1834–1843 гг.

«В России есть три преобладающие типа солдат, под которые подходят солдаты всех войск; кавказских, армейских, гвардейских, пехотных, кавалерийских, артиллерийских и т. д.

Главные эти типы, со многими подразделениями и соединениями, следующие:

Покорных

Начальствующих и

Отчаянных.

Покорные подразделяются на а) покорных хладнокровных и b) покорных хлопотливых.

Начальствующие подразделяются на а) начальствующих суровых и b) начальствующих политичных.

Отчаянные подразделяются на а) отчаянных забавников и b) отчаянных развратных.

Чаще других встречающийся тип — тип более всего милый, симпатичный и большей частью соединенный с лучшими христианскими добродетелями: кротостью, набожностью, терпением и преданностью воле Божьей, — есть тип покорного вообще. Отличительная черта покорного хладнокровного есть ничем не сокрушимое спокойствие и презрение ко всем превратностям судьбы, могущим постигнуть его. Отличительная черта покорного пьющего есть тихая поэтическая склонность и чувствительность; отличительная черта хлопотливого — ограниченность умственных способностей, соединенная с бесцельным трудолюбием и усердием.

Тип же начальствующих вообще встречается преимущественно в высшей солдатской среде: ефрейторов, унтер-офицеров, фельдфебелей и т. д., и по первому подразделению начальствующих суровых, есть тип весьма благородный, энергический, преимущественно военный, не исключающий высоких поэтических порывов… Второе подразделение составляют начальствующие политичные, с некоторого времени начинающие сильно распространяться. Начальствующий политичный бывает всегда красноречив. Грамотен, ходит в розовой рубашке, не ест из общего котла, курит иногда Мусатов табак, считает себя несравненно выше простого солдата и редко сам бывает столь хорошим солдатом, как начальствующие первого разряда.

Унтер-офицер Л.-гв. Конного полка Бондаренко. Рис. Т. Райта. 1844 г.

Тип отчаянного, точно так же, как и тип начальствующего, хорош в первом подразделении — отчаянных забавников, отличительными чертами которых суть непоколебимая веселость, огромные способности ко всему, богатство натуры и удаль, — и так же ужасен во втором подразделении — отчаянных развратных, которые, однако, нужно сказать к чести русского войска, встречаются весьма редко, и если встречаются, то бывают удаляемы от товарищества самим обществом солдатским».[202]

Многочисленные изменения в обмундировании и амуниции русской гвардии при Николае I невозможно было бы отразить в небольшой главе. Одно только перечисление всех приказов занимает несколько томов. Даже сжатое описание всех перемен во всех полках за время почти тридцатилетнего царствования сможет лишь утомить или испугать своей сложностью неподготовленного читателя. Поэтому вместо того чтобы перечислять все цветовые отличия полков, названия и назначение больших и мелких предметов амуниции и их деталей, которые понимает только узкий круг специалистов по униформологии, попытаемся проследить основные тенденции, выделить самое главное и интересное.

В отечественной историографии принято называть военную форму времен Николая I нелепой и неудобной и подавать это чуть ли не как признак отсталости тогдашней русской армии.

Никому из советских историков не приходило в голову назвать нелепым и неудобным русское обмундирование эпохи наполеоновских войн. А между тем, накануне и во время царствования Николая I изменились модный силуэт, количество, цвет и расположение выпушек, пуговиц, клапанов, высота киверов, поменялось множество мелких деталей, незаметных для глаза неспециалиста, но в общем и целом обмундирование осталось почти таким же, какое было в 1812–1814 годах. Может быть, при Николае I эти мундиры уже смотрелись как устаревшие? Нет, такие же мундиры, только других, зачастую еще более ярких цветов носили в то время армии передовых стран Европы. Например, основная масса английской армии ходила в красных мундирах, австрийцы щеголяли в белых, у французов на фоне их синих мундиров выделялись красные штаны, красные или желтые эполеты. Пруссаки после 1813 года несколько десятилетий подряд копировали русскую форму, только основной цвет мундиров вместо русского темно-зеленого был традиционный для Пруссии темно-синий. Кардинальные реформы, когда короткий мундир фрачного покроя сменился на тунику или, говоря по-русски, полукафтан, произошли во всех армиях в середине XIX века, с разницей в несколько лет, и Россия сделала это вместе со всеми: