– Да ничего. А с тобой вот что?

– Не понял?

Присев рядышком, полковник, уставившись на гладь озерца, пояснил:

– До города своего ты смотаться успел. Шустро. Гранат у тебя на разгрузке не осталось, автомата нет, обойм к пистолету тоже не видать. Ну и самое главное – сестра твоя почему-то оказалась братом. Мальчик это.

Тоха не удивился:

– Вот оно как… Ну да – грязный ужасно: поди пойми какого пола. Да и молчал все время.

– Не хочешь со мной ни о чем поговорить? Иногда помогает, – предложил полковник.

– А вы что – в психоаналитики подались? Резко профессию сменили. Да и странно – снизошли до такой никчемной личности, как я.

– А все равно делать больше нечего, – честно признался Рощин. – Все закончилось.

– Снаряд-то у вас остался, – возразил Тоха.

– Это да. Только вот где найти к нему пушку… Егорыч место вроде знает, да и я помню многое, но не факт, что там осталось что-нибудь. И далеко очень. Сомневаюсь, что сумеем ее оттуда дотащить. Мы и здесь-то ничего не сумели. Эх… А ведь совсем немного осталось… Не повезло.

– А починить никак не получится?

– Нет. То, что она теперь никуда не уедет, не беда – могли бы тягач найти и тащить за собой. Но сама артсистема… Считай, там только ствол и остался. Передок снарядом разнесло, потом из крупняка прошили все, что только можно. Блок малого дизеля даже пробить ухитрились. В пруду том поганом сплошной слой масла теперь. Онищенко предлагает попытаться прорваться к институту на танке – и там рвануть снаряд вручную. Думаю вот, как бы это организовать…

– Онищенко другого не предложит…

– Согласен. Спасибо, кстати, что вернулся. Решил помочь или некуда податься было?

– Почему некуда? Место найти можно… А нужно ли… Что с Синельниковым?

Рощин, нахмурившись еще больше, ответил очень тихо:

– Хороший врач его заштопает. А без врача… Он сильный… Мы друзья давние… Не знаю даже, сколько он протянет. Мы ведь ничем ему помочь не можем…

– Может, среди беженцев врача и встретим. Надо надеяться – не сдаваться. И, товарищ полковник, предложение у меня есть. Взаимовыгодное.

– Ты о чем?

– Да вот, пересмотрел я некоторые свои взгляды на жизнь и решил кое-что в них изменить. Хочу стать таким, как вы.

– Не понял?

– Для начала я хочу научиться убивать. Ну или называйте это воевать. И сразу оговорю: научить меня надо быстро и качественно. О покойниках плохо не говорят, но лейтенант Чижов учил меня плохо. Да и сам, похоже, не очень был…

– Я тоже не Рембо…

– Догадываюсь. Но я способный ученик. Кто знает – может, когда-нибудь превзойду учителя. Или учителей – я хочу научиться от всех вас лучшему. Буду прилежно стараться – вы во мне не разочаруетесь. Главное – желание, а у меня оно есть.

– Да уж… крепко тебя… Заговорил как парторг по бумаге… Научить попробовать можно, только вот не пойму – ты ведь говорил о взаимовыгодном предложении.

Тоха, сев, уставился Рощину в глаза и четко, очень серьезно произнес:

– Вы меня учите убивать, а я вам подскажу простой способ, как можно выстрелить по институту даже из в хлам раздолбанной пушки.

* * *

Собрались все – даже бабка с мальчонкой на коленях присутствовала, и кошка рядом с ней пристроилась. Лишь Синего не хватало – лежал в кузове грузовика на толстом ворохе сосновых веток, застеленных брезентом в два слоя. Тоху выслушали молча – даже Егорыч ни звука не проронил, хотя глазами сверкал будто боевыми лазерными установками.

Тоха самолюбия слушателей не щадил:

– Вы, народ, просто привыкли работать как положено, и если что-то неожиданно резко пошло наперекосяк, впадаете в ступор. Простейшие вещи не замечаете. А вот я замечаю – я привык не упускать ничего из виду. У вас голова забита всей этой гидравликой, прицелами, откатными устройствами, электроникой и прочими сложными вещами. Если оно все вдруг выходит из строя, вы мыслите шаблонно: «Как бы это побыстрее подлатать?» А сознание таких дилетантов, как я, свободно от оков профессионализма. Мне эти все сложные железяки и провода непонятны, я их не воспринимаю. Я знаю лишь одно – пушка должна выстрелить. И знаю способ, как это сделать.

Выдержав театральную паузу, Тоха обратился к Егорычу:

– Сам ствол не пострадал?

– А что ему сделается!

– Вот! Мы уже имеем как минимум один неповрежденный агрегат – ствол орудия. Немного отвлекусь, вспомню детство. Был у меня дружок деревенский – Димка Елец. Хулиганистый пацан, и вечно мне из-за него доставалось. И от него тоже. Так вот: однажды он из обрезка доски и куска железной трубы сделал ружье. Заряжалось оно крошеными спичечными головками, стреляло дробью, которую мы сами раскатывали с применением чугунной сковородки. Чтобы выстрелить, надо было к дырочке в основании ствола поднести огонь. Это было неудобно, и Димка пытался создать электровоспламенитель, но был за этим занятием наконец пойман отцом и некоторое время после этого испытывал проблемы с сидением на жестких стульях. Но изначально его конструкция все же стреляла. Бахало громко, дыма – облако, и дробь хлестала по картонному ящику мишени, прошивая его насквозь. Так вот – к чему я это все веду: чем отличается в нынешнем виде наша пушка от того детского самопала? Отвечаю – ничем, кроме размеров. Неподалеку отсюда я видел строительный участок – тянут какой-то трубопровод вроде бы. Бульдозеры там здоровенные, желтые, вроде тех, на которых свинки металлолом собирают. Вот таким бульдозером дотащим пушку до позиции, зарядим в ствол снаряд и картуз, наведем с помощью того же бульдозера – и выстрелим. Тарас вроде рассказывал, что раньше работал в старательской артели бульдозеристом, так что разберется с техникой. Ну как вам?

Егорыч, похлопав в ладоши, вкрадчиво поинтересовался:

– А еще какая-нибудь сказочка для дураков у тебя имеется?

– Что именно вас не устраивает в моем предложении? – очень серьезно уточнил Тоха.

Старика его тон смутил, и он, на миг стушевавшись, ответил без ерничанья:

– Для начала: зарядить у нас не получится. Поднимать снаряды больше нечем.

– Не беда – там, помимо бульдозеров, я и автокраны видел. Лысый, как я понимаю, с ними разберется – работал. Зарядим прямо так – и повезем заряженной: на позиции заряжать не придется.

– Во как! Так ведь чтобы зарядить, надо ее из походного положения вывести – иначе никак. А вывести не получится – заклинило там все.

– Не проблема – газовой сваркой все, что мешает, отрежем. Там наверняка сварочные аппараты найдутся. Ну или отвинтим.

– Да?! А закрывать как будем? Гидравлики там вообще никакой больше нет.

– Тем же краном и закроем как-нибудь, а чтобы не открывалось, заварить можно или тросами завязать.