Все взгляды метнулись от него ко мне. Мои щеки вспыхнули. Я не была уверена, что Савио и Нино думают об этой ситуации. Адамо и Киара любили меня, но двое других …

— Нам позволят кого-нибудь похитить? Или хотя бы пролить кровь? Поскольку ты уже пробовал товар раньше, традиция кровавых простыней не будет, — протянул Савио, ухмыляясь.

Римо перегнулся через стол и ударил его по голове. Савио только усмехнулся.

— Будь осторожен, я не пролью твою кровь.

Адамо улыбнулся мне, затем закатил глаза Савио. Киара встала и передала Невио Римо, чтобы обнять меня.

— Я так счастлива.

Савио и Нино определенно не выглядели несчастными, но их реакция не была такой восторженной, как у Киары или Адамо, не то, чтобы я ожидала этого.

Когда Савио встал, чтобы ответить на звонок, я последовала за ним, но подождала, пока он закончит, прежде чем подойти к нему. Заметив меня, он с любопытством посмотрел на меня. Он больше не был похож на подростка, особенно теперь, когда у него появилась щетина.

— У нас все хорошо? — спросила я.

— Если ты говоришь об инциденте с супом, то я забыл. Поверь мне, большинство людей хотят сделать мне хуже, особенно девушки, поэтому я научился не держать обиды. — он пожал плечами. — И мы были теми, кто держал тебя в плену, так что у тебя больше причин злиться.

— Правда. Но моя семья похитила твоего младшего брата и чуть не убила старшего, так что мы квиты?

Выражение лица Савио на мгновение напряглось при упоминании моей семьи, и мой собственный желудок болезненно сжался.

— Теперь ты часть нашей семьи. Мне плевать на прошлое. Просто убедитесь, что ты не разобьешь сердце Римо.

— Ты думаешь, это возможно? — поддразнила я.

Его темные брови сошлись на переносице.

— До тебя я бы поставил свои яйца против этого. Честно говоря, я не был уверен, что у Римо есть что-то похожее на сердце.

— Он любит тебя.

Савио отвернулся, явно чувствуя себя неловко.

— Мы братья. Мы умрем друг за друга. — я улыбнулась. — Мы должны вернуться, — пробормотал Савио. — Я не хочу, чтобы Римо подумал, будто мы делаем что-то за его спиной.

Я фыркнула.

— Извини, Савио, ничего не имею против тебя, но у тебя нет ни единого шанса.

Савио высокомерно улыбнулся.

— Признайся, тебе нравится то, что ты видишь.

Он вернулся на кухню прежде, чем я успела выстрелить в ответ. Но почему-то его невыносимое эго было почти милым. Это напомнило мне немного Сэмюэля, что было утешительно и болезненно одновременно.

После разговора с Савио я почувствовала себя лучше. Теперь мне оставалось только уладить все с Нино. Мы с ним никогда по-настоящему не относились друг к другу с теплотой, и я не была уверена, то ли потому, что я не нравилась Нино, то ли из-за его характера.

Римо наклонился ко мне, когда я села рядом.

— Он хорошо себя вел?

Савио закатил глаза.

— Он пытался, — сказала я.

— Это все, на что я могу надеяться. Может быть, они испытают твое терпение, как и мое.

— Воспитание близнецов научит тебя терпению святого. Сомневаюсь, что твои братья смогут проверить меня.

— Посмотрим, — усмехнулся Савио. — И не задерживай дыхание. Римо не скоро достигнет святости.

— Я не хочу, чтобы он был святым, — сказала я, глядя на Невио и Римо, которые смотрели на меня своими невероятно темными глазами.

• ────── ✾ ────── •

После завтрака, я спросила Нино, можем ли мы поговорить. Несмотря на подозрительное выражение лица Римо, мы направились в сад.

— Ты не одобряешь нашу свадьбу?

Нино оценил меня без тени эмоций.

— Нет. Я никогда не рассматривал брак как вариант для Римо, но это не значит, что я не думаю, что это хорошо. Это было для меня, несмотря на мое собственное нежелание в отношении брака.

Я кивнула.

— Кажется, я тебе никогда не нравилась.

— Дело не в неприязни, Серафина. Ты была нашей пленницей, врагом, и я не хотел, чтобы Римо потерял себя в этой игре. Я думал, это не сработает. Но я ошибался. Ты спасла его.

— Я не могла позволить своей семье убить его.

Нино покачал головой.

— Это не то, что я имею в виду.

Я ждала, глядя на профиль Нино, который смотрел куда-то вдаль.

— Мы с Римо запутались в том, что невозможно исправить. Чтобы кто-то принял нас такими, какие мы есть, нужно много прощения и любви. Наше прошлое… оно сломало некоторые части нас.

— Римо никогда не говорит о прошлом.

Нино кивнул.

— Рано или поздно он тебе расскажет. Дай ему время.

— У нас вся жизнь впереди.

РИМО

После секса я держал Серафину в руках, прижимаясь грудью к ее спине, уткнувшись носом в ее мягкие волосы, наслаждаясь ее сладким ароматом.

Она провела пальцем по шрамам на моей ладони. Она часто так делала. Вначале это беспокоило меня, потому что это было частью меня, которой я не делился ни с кем, кроме Нино.

— Мне было девять, — начал я и замолчал, потому что даже с Нино никогда не обсуждал случившееся.

Казалось, всегда не хватало слов, чтобы передать наши общие ужасы. Запах крови заполнил мой нос, как всегда, когда я вспоминал тот день. Вскоре к металлическому запаху присоединился запах горящей ткани и кожи.

Пальцы Серафины на моей ладони замерли.

— Я люблю тебя, несмотря ни на что. Я слышала о каждом ужасе, который ты совершил, и я все еще здесь.

Она была. Я мог себе представить, о каких историях шептались в наряде, и все они были правдой. И Серафина испытала частичку нашей природы, когда я поймал ее, когда я порезал ее.

Глядя на выцветший белый шрам, я все еще чувствовал гребаную боль в груди. Я откинул ее волосы и поцеловал в затылок. То, что она нашла в своем сердце любовь ко мне, несмотря ни на что, то, что она доверила мне наших детей, казалось невозможным.

— Я знаю, кто я. Но мой отец был чудовищем в другом смысле. Ему нравилось мучить людей, которых он должен был защищать, так же, как и своих врагов, а может быть, даже больше. Моя мать любила и боялась его одинаково, и она позволяла ему унижать и мучить ее из-за этого. Позволяла ему делать то же самое с нами. Любовь сделала ее слабой.

Серафина покачала головой.

— Настоящая любовь не делает тебя слабым. Любовь, как это должно быть, делает тебя сильнее. Но нет места страху там, где есть любовь.

Я крепче обнял ее.

— Ты меня не