– Прошлый [2018] год был вашим первым убыточным годом. Что пошло не так?

– Я потерпел просадку в 4 %, что в точности соответствовало показателям S&P. Мои длинные позиции оказались намного хуже, чем у S&P, но меня выручили мои короткие позиции.

– Почему ваши длинные позиции так плохо отработали себя?

– Я передержал позицию по китайским акциям, а по ним сильно ударила торговая война. Самый крупный убыток принесла мне компания JD.com.

– Что это за компания?

– Это китайский аналог компании Amazon. Первоначально я купил эти акции в 2016 году примерно за $20, когда они торговались по низкой цене. К началу 2018 года цена акций выросла до $50. По части позиций я зафиксировал прибыль по более высоким ценам, но все еще удерживал около двух третей позиции. Но в 2018 году начались серьезные изменения. Компания больше не увеличивала долю рынка, а акции других китайских компаний стали падать. Это были предупреждающие сигналы, но главным из них был следующий: JD.com объявила о том, что Google будет инвестировать в JD.com и продвигать свои продукты на их торговой платформе. На этих новостях акции продемонстрировали гэп вверх, открывшись около дневных максимумов, а затем закрылись резким снижением. Я должен был закрыть позицию до этого дня по причине меняющихся фундаментальных показателей, но худшей ошибкой было игнорирование ценового движения в тот день. Как человеку, зарабатывающему на жизнь трейдингом, мне следовало бы лучше понимать такие вещи. В течение следующих нескольких месяцев цена акций снова упала до $20.

– И все это время вы удерживали ее?

– [Он смеется.] Я удерживал ее все это время.

– Вы когда-нибудь раньше совершали такую ошибку?

– Да, когда я только начинал.

– Как вы думаете, почему вы снова совершили ту же ошибку с JD.com?

– Отчасти потому, что я заразился этой позицией. Кроме того, у меня были очень хорошие результаты в моих краткосрочных сделках, поэтому я считал, что могу позволить себе удерживать эту позицию.

– Что произошло, когда цена снова упала до $20?

– При цене $20 стоимость акций снова была смехотворно низкой, поэтому я добавил ту часть позиции, которую продал на более высоких уровнях.

[К весне 2020 года акции компании JD.com полностью восстановились в цене и продемонстрировали новые исторические максимумы.]

– Все ли ваши краткосрочные сделки связаны с биотехнологией?

– Не совсем. Около 20 % моих коротких сделок приходится и на другие секторы. Например, я недавно совершил короткую сделку по акциям компании Beyond Meat (BYND) после того, как McDonald’s объявила, что собирается поэкспериментировать над использованием своей продукции в ряде своих канадских ресторанов. На этих новостях рынок подскочил с $138 на закрытии до более $160 перед открытием.

– Почему вы открыли короткую позицию?

– Я рассуждал так же, как и в случае биотехнологических компаний. Объявление McDonald’s звучало как новость, но Beyond Meat не раз делала подобные заявления с тех пор, как они зарегистрировали свои акции на бирже, и McDonald’s была единственной оставшейся крупной сетью, с которой они еще не заключили сделку. Так что этой новости следовало ожидать.

– То есть эта новость уже была учтена в цене акций.

– Да, и цена акций была намного выше реальной. После регистрации акций на бирже в начале этого [2019] года акция за пару месяцев параболически поднялась с $45 до $240. Рост был таким сильным, потому что акции имели небольшой плавающий курс и перед этим была краткосрочная консолидация. Как только стало известно, что учредители продают часть своих активов, то менее чем за две недели цена упала ниже $140. Следовательно, еще одна причина, по которой я открыл короткую позицию, заключалась в том, что к тому моменту, когда появились новости о McDonald’s, эти акции уже испытывали просадку. Я бы не открыл короткую позицию перед этой новостью, если бы акции все еще находились в фазе бурного роста. Я был готов открыть короткую позицию только потому, что эти акции полностью изменили свою динамику.

– Когда вы открываете короткую позицию на таком «бычьем» новостном ралли, чем вы готовы рискнуть?

– Для такой сделки я бы использовал стоп-лосс, который позволит акции двигаться против меня примерно на 10 %. В отношении позиции, не связанной с акциями биотехнологических компаний, я рискую не более чем 30 базисными пунктами портфеля и соответствующим образом рассчитываю размер позиции. По акциям же биотехнологических компаний, которые являются моим основным видом сделок, я могу рисковать около 1 % портфеля в одной сделке, а иногда даже до 2 % или 3 %, если у меня есть особенно хороший сетап.

– По какому принципу вы объединяете разные стратегии в один портфель?

– Как правило, у меня около 60 % портфеля в длинных позициях – этот процент может меняться в большую или меньшую сторону в зависимости от того, насколько дешевым или дорогим в целом я оцениваю рынок, – а оставшуюся часть портфеля я использую для краткосрочных сделок и случайных долгосрочных коротких позиций по акциям биотехнологических компаний. Если использовать аналогию с типичным портфелем с соотношением 60/40 между длинными позициями по акциям и длинными позициями по облигациям, где последние используются для диверсификации, то в моем портфеле диверсификацию обеспечивают краткосрочные сделки.

– Какой процент вашей краткосрочной торговли приходится на короткие позиции?

– Около 70 %.

– Как вы выбираете акции для открытия длинной позиции в вашем портфеле?

– Мои длинные ордера можно разделить на две части: ордера по акциям компаний с большой капитализацией, которые я покупаю, когда их цены неоправданно занижены вследствие хаотичных продаж, и ордера по акциям компаний с малой капитализацией и высокими темпами роста дохода.

– Можете ли вы привести мне пример недооцененных акций компании с большой капитализацией?

– В настоящее время я удерживаю позицию по акциям компании Bayer, которая чуть больше года назад приобрела компанию Monsanto. Вскоре после ее выкупа Monsanto подверглась масштабному судебному процессу из-за утверждений, будто их гербицид вызывает рак. Акции этой компании торгуются на 40–50 % от среднего исторического оценочного уровня. Вы могли бы возразить, что рынок так оценивает потенциальные юридические обязательства в размере €30–40 млрд, но, на мой взгляд, это нонсенс. Еще ни один спор не был урегулирован на сумму более €10 млрд, кроме случая с табаком. Я ожидаю, что данный спор с Monsanto будет урегулирован приблизительно в размере €5–10 млрд.

– Как вы выбираете холдинги с малой капитализацией?

– Обычно я ищу компании, которые демонстрируют очень быстрый рост, минимум на 20–30 % в год, – но еще не достигли больших масштабов. Таким образом, эти компании в данный момент, вероятно, являются убыточными, но если они будут работать правильно, у них будет разумный чистый доход на акцию в течение двух или трех лет и перспектива удвоения или утроения цены акций за этот период. Мне нравятся такие быстрорастущие акции, потому что когда они достигают своих целей и начинают приносить прибыль, появляется катализатор, который поднимет цену их акций.