Теперь взглянем на биографию другого выдающегося мыслителя, Джона Локка (1632-1703). Родившись в семье провинциального служащего, он получил хорошее образование благодаря патронажу Александра Попхема (офицера, под командованием которого отец Локка принимал участие в гражданской войне). С 1647 по 1652 год он учился в Вестминстерском колледже, с 1652 по 1658 год в Оксфорде, закончив его бакалавром искусств и оставшись там же преподавателем. Помимо своей основной специальности (древнегреческого языка), Локк интересовался модной философией (Декарт, Гассенди, Гоббс) и медициной (в силу слабости собственного здоровья). Оксфорд был неплохим местом для заведения полезных знакомств; в 1665 году Локка приглашает в секретари Уолтер Вейн, отправляющийся в Германию искать союзников против Дании, и несколько месяцев Локк проводит на дипломатической работе [373]. А в 1666 году Локка знакомят [374] с лордом Эшли, приехавшим в Оксфорд подлечиться, — с тем самым Энтони Эшли Купером, будущим графом Шефтсбери.

До этого знакомства Локк пребывал в раздумьях относительно дальнейшей карьеры, но личные качества Эшли (в полной мере проявившиеся позднее, когда тот стал лидером всей партии вигов) полностью его очаровали, и следующие 16 лет (с небольшими перерывами) он верой и правдой служил своему лорду (поначалу личным врачом, потом домашним учителем, советником, секретарем и даже госслужащим). К этому времени Локк унаследовал небольшое отцовское состояние и в материальном плане не так зависел от Эшли, как Гоббс от Кавендишей; но положение придворного одного из ведущих политиков Англии стоило намного дороже денег. Вместе с Эшли Локк переехал в Лондон, стал регулярно общаться с известными учеными [375] и в 1668–м был избран в Лондонское королевское общество. В доме лорда Эшли регулярно собирались его друзья и единомышленники, обсуждая самые разные философские и политические вопросы; Локк не только участвовал в этих обсуждениях, но и записывал наиболее ценные идеи (за что ему, собственно, и платили). Философские дискуссии начала 70–х оформились позднее в «Опыт о человеческом разумении», а политические дебаты внутри возникшей в середине 70–х партии вигов легли в основу «Двух трактатов о правлении» [376].

К моменту, когда Эшли, уже став графом Шефтсбери, потерпел наконец поражение в своей борьбе с Карлом II, Локк обзавелся достаточными контактами в среде вигов, чтобы продолжать карьеру и без своего покровителя. Когда в конце 1682 года Шефтсбери бежал в Голландию (где и умер два месяца спустя), Локк остался в Англии, и о его занятиях на протяжении полугода не сохранилось никаких сведений [377]; в сентябре 1683 года он появляется в Роттердаме, где тут же заводит контакты с другими эмигрантами. Политическая борьба вигов продолжается (1685 год — неудачный мятеж герцога Монмута, 1686 год — обращение лорда Мордонта к Вильгельму Оранскому с предложением вторгнуться в Англию, 1688 год — повторная просьба о том же самом в письме «семи бессмертных» и начало Славной революции), за Локком, как и за другими эмигрантами, следят королевские агенты, ему приходится скрываться (даже в Голландии), так что неудивительно, что мы знаем сегодня лишь о литературной и медицинской, но не о политической деятельности Локка в этот период. Тем не менее, когда Вильгельм Оранский побеждает Якова II, в феврале 1689 года Локк оказывается [378] на одном корабле с королевой Марией, плывущей в Англию к своему мужу. По прибытии в Англию Локк сразу же встречается с Джоном Сомерсом, лидером партии вигов после Шефтсбери, нуждающемся в квалифицированном советнике [379], а в мае 1689–го получает (по протекции лорда Мордон- та) должность в акцизном ведомстве [380]. У Локка наконец‑то появляется возможность издать свои основные труды, в 1689–м публикуются «Письмо о толерантности» и «Два трактата о правлении», а в 1690–м — «Опыт о человеческом разумении». Последние годы жизни Локк, уже серьезно страдающий астмой, проводит за письменным столом, он издает еще две книги и ведет обширную переписку [381].

Что бросается в глаза при сравнении даже столь кратких биографий Гоббса и Локка? Конечно же громадная роль сюзеренов, Кавендишей и Эшли, в их жизни; но куда интереснее другое обстоятельство. В момент поступления на службу к своим хозяевам ни Локк, ни тем более Гоббс не были великими философами; их теоретические взгляды формировались в непосредственном контакте, а то в прямом соавторстве [382] со своими сюзеренами; их главные политические произведения были опубликованы уже после крупнейших революций, а высказанные в них идеи долгие годы до этого обсуждались в частном порядке с представителями властных группировок. В отличие от Ибн Хальдуна и Макиавелли, разработавших собственные теоретические концепции (которые так и не были поняты современниками), Гоббс и Локк фактически суммировали мнения, господствующие в их круге общения [383].