Невольно она вспомнила слова Губерта Уэнтуорта, когда тот в первый раз пришел сюда к ней. Он ведь тоже рассказывал о взломе квартиры зятя в день похорон Сары Джонсон.

«Понимаете, есть еще кое-что странное и любопытное. В день похорон Сары ее дом был взломан и обыскан. Алан проверил, как будто ничего не пропало… Обычно грабителей интересуют какие-то вещи, драгоценности, столовое серебро, наличность. На это не обращали внимания. Может, им помешали, но кажется странным, что они нашли время порыться в аптечке в ванной».

Дом Кэролайн Кингсли тоже был обыскан, и взломщики рылись в ее аптечке…

Монти услышала, как к дому подъезжает машина. Она вышла в гостиную и посмотрела сквозь щель в портьерах. Она испытала облегчение, когда увидела, как Коннор, подняв воротник пальто от капель дождя, нерешительно идет по дорожке к входным дверям.

«Не надо так уж явно изображать радость, — сказала она себе. — И скрой озабоченность». Она подождала, пока не услышала дверной звонок, и потянула еще несколько секунд, прежде чем выйти в холл.

Но когда она увидела его, все ее защитные бастионы рухнули. Он избавился от галстука и сейчас был в мягкой белой рубашке с открытым воротом. На лбу лежали две влажные пряди волос, а лица почти не было видно из-за бутылки вина и огромного букета.

Не успев осознать, что она делает, Монти, едва только Коннор переступил порог, повисла у него на шее и прижалась к нему, не скрывая текущих по щекам слез.

— Слава богу, — бормотала она, цепляясь за него, словно он был спасательным кругом. Порывы дождя залетали в открытую дверь, но она почти не замечала их, прижимаясь к его холодной мокрой щетинистой щеке и чувствуя уверенность обнимающих ее рук.

— Эй! — сказал он. — Вот это прием!

Его объятия чуть ослабились, и Монти, сделав шаг назад, закрыла за ним дверь.

— Господи, как я была испугана, — прошептала она.

Когда Коннор увидел, в каком она взвинченном состоянии, его лоб прорезала морщина.

— В чем дело… что случилось?

Вместо ответа, она провела его в гостиную и, несмотря на свое возбуждение, заметила, что он оценил изящество обстановки. А если и увидел мертвые растения, то не показал виду.

Внимательно посмотрев на Монти, он снова сказал:

— Так расскажи мне, что же тебя так напугало.

Она помогла ему освободиться от пальто и подарков, налила им обоим по большой рюмке виски «Тичер», собралась с мыслями и начала. Он внимательно выслушал ее повествование, прерывая лишь изредка, чтобы уточнить кое-какие детали. Сначала она рассказала ему о взломщике, затем о своем визите в офис Губерта Уэнтуорта и о том, как из записей Зандры Уоллертон она узнала о Кэролайн Кингсли, четвертой жертве «Матернокса». О своей попытке поговорить с доктором Корбином и о его страшной смерти. О своем визите в квартиру Кингсли. Наконец она вынула из сумочки флакончик с капсулами «Матернокса», который там раздобыла, и протянула ему.

Он изучил этикетку, затем отвинтил крышечку и высыпал капсулы на ладонь.

Монти видела, как он был сосредоточен, когда поднес одну из капсул к свету. В серьезности его выражения было нечто большее, чем просто любопытство, большее, чем вежливое отношение к ее находке. Когда видела жесткое выражение его серьезных карих глаз, ее поразила мысль, что перед ней сидит человек, одержимый каким-то своим внутренним демоном. И чем больше росло ее любопытство, тем сильнее ее тянуло к нему.

Они одновременно покончили со своим виски, и она вскочила: «Налить еще?» Она подумала, не сделает ли Коннор замечание, что, выпив, ему еще придется сидеть за рулем, но он с благодарностью принял ее предложение.

Когда она вернулась в сопровождении Крика и Уотсона, американец держал в одной руке черный блокнот, а в другой — флакончик «Матернокса»; он был настолько поглощен своим занятием, что даже не заметил, как она поставила рядом с ним налитую рюмку.

— Все то же, — сказал он с напряженным выражением лица. — Наш старый друг BS-М-6575-1881-UKMR.

— Да, я знаю. — Несмотря на виски, во рту у нее пересохло. — Ты что-нибудь знаешь о системе нумераций серий «Матернокса»?

— Хмм… В год выпускается примерно пятьсот серий для распространения в Соединенном Королевстве. «Матернокс» в Британии производится на трех разных предприятиях — в Рединге, Плимуте и Ньюкасле, а распространение носит региональный характер.

— Сара Джонсон, которая работала у нас, жила в Рединге. Кэролайн Кингсли — в Лондоне, так что, как я предполагаю, очень возможно, что они получали «Матернокс» с одного и того же завода. Но одна из оставшихся женщин жила в Бирмингеме, а другая в Эдинбурге. — Монти задумалась. — Я предполагаю, что Бирмингем мог получать поставки и из Рединга. Но не Эдинбург.

— Эдинбург обеспечивался из Ньюкасла. Я проверял. — Коннор высыпал пилюли обратно во флакончик, затем взял свое виски, покачал в нем кубики льда и сделал глоток. — Мы должны провести хроматографический анализ этих капсул и посмотреть, соответствует ли он предписанной спецификации или же…

Его слова повисли в воздухе.

— Или же это поддельные серии? — предположила Монти.

— Что-то в них не то. Доктор Фармер знает, но ровно ничего не предпринимает… или, точнее, покрывает. И прикрытие весьма надежное.

— Зачем? Из-за финансовых потерь, которые компания может понести в связи со скандалом?

Выражение его лица оставалось непроницаемым, пока он рассматривал свое виски.

— Я… — начал он.

Но тут его прервало внезапное шипение, которое издал Крик. Оба они удивленно уставились на кота. Тот стоял, выгнув спину и глядя на дверь. Уотсон тоже поднялся. Оба кота, словно в поисках ответа, решительно направились из комнаты.

Монти и Коннор, обменявшись взглядами, последовали за ними. Монти увидела, как ее питомцы вдруг рванулись в кухню. Она осторожно пошла по их следам.

Уотсон, шипя, до предела выгнул спину и остановился в дверях кухни. Крик, стоявший рядом со столом, вскинул лапу и попытался что-то ударить. Это существо прыгнуло — раз и другой.

Монти вскрикнула и отпрянула назад, прямо к Коннору.

— Это лягушка! — сказал он. — Просто маленькая лягушка.

Та прыгнула еще раз. Крик сделал осторожную попытку зацепить ее лапой; чувствовалось, что им руководит главным образом любопытство.

Коннор нагнулся, схватил лягушку за лапку, поднял ее, осторожно держа в ладонях, и протянул Монти.

— Бедняжка… думаю, ее сбила с толку слишком теплая погода. Я…

Он осекся, внезапно заметив, что Монти смертельно побледнела. Вытаращив глаза, она отшатнулась от него.

— Эй! Это всего лишь безобидное маленькое…

— Пожалуйста, — взмолилась она. — Не надо. Не подноси ее ко мне. Я их боюсь.