Роджер, склонив голову в сторону, вертел в руке упрямый локон.

— Ну хорошо. А Панер? Косутик?

— А-а-а, — захрюкал Корд. — Прежде всего заметьте, что хотя они и талантливые воины, но руководят издалека. Они научились всяким хитростям и трюкам. Первая хитрость состоит в понимании того, что ты не один. Когда я был еще в пещере, приходил Панер — навестить раненых, и мы с ним болтали. Я тогда с удивлением обнаружил, что ваш капитан — это кладезь мудрости. Мы говорили о многих вещах, но в основном о… песне. О поэзии.

— О поэзии? — засмеялся Роджер. — С чего это вдруг Панеру взбрело в голову говорить о поэзии?

— О поэзии, о поэзии, мой принц, — прохрюкал шаман. — Порасспрашивайте его о “Могиле ста смертей”. Или о “Каникулах”. Или о “Если?”. — Шаман повернулся, пытаясь устроиться поудобнее. — Но лучше, если вы сделаете это утром.

— Поэзия? — недоумевал Роджер. — На кой ляд мне сдалась эта поэзия?

— Элеонора? — окликнул Роджер. Принц застал О'Кейси, направлявшуюся на одну из бесконечных встреч с войтанцами. Она, очевидно, считала себя группой социальной переориентации в одном лице. Элеонора уже решила для себя, что в Войтане должна быть организована очень надежная правительственная структура, которая будет нести ответственность за ситуацию.

— Да, Ро… ваше высочество? — спросила она второпях. Ее блокнот был заполнен всевозможными заметками, а дней, чтобы все согласовать, оставалось очень мало. “Хорошо бы побыстрее отвязаться от Роджера”, — подумала она.

— Вы когда-нибудь слышали о поэме под названием “Могила ста смертей”?

Элеонора остановилась и проконсультировалась с собственным чипом.

— Знакомое название, но что-то не припомню.

— Или “Каникулы”? — Роджер наморщил лоб. — Или что-то типа “Если?”

— А-а! —лицо Элеоноры просветлело. — Да. Последнее название мне знакомо. А зачем вам?

— Да как вам сказать… — не знал, что ответить, Роджер. — Корд рекомендовал.

О'Кейси весело рассмеялась.

— Это что-то про телепортацию, ваше высочество.

— Я думаю, что он услышал об этом от кого-нибудь, — сухо объяснил Роджер.

— Давайте закачаю в ваш блокнот, — сказала она с улыбкой и переправила файл.

— А зачем вы храните его в своем чипе? — удивился Роджер.

— Мне нравится эта поэма. Впрочем, вы можете поинтересоваться у Панера. Он коллекционирует подобные произведения.

Добреску перебрасывал из руки в руку солидный кусок красноватой руды, рассматривая изобилие красных и черных вкраплений в нависавшей стене.

— Вот и ответ на все вопросы, — подумал он. Последние две недели оказались для экспедиции весьма плодотворными. Бойцы наконец-то смогли отдохнуть и морально прийти в себя. Поскольку Войтан перешел в руки дружественных сил, капитан Панер решил оставить в городе тела погибших бойцов. По крайней мере, если потребуется, они всегда смогут когда-нибудь за ними вернуться. Если же миссия закончится плачевно, что ж, по крайней мере, эти герои навсегда останутся в памяти не только Империи, но и жителей Войтана.

Войтанцы раскопали наконец-то в своих катакомбах склеп, разграбленный кранолтой. В нем были захоронены в основном королевские гвардейцы. Это произошло еще до окончательной сдачи города. Морских пехотинцев решено было не сжигать, а подхоронить туда же, рядом с их героическими собратьями. Старший сержант Косутик, единственный официальный капеллан в отряде, отлично провела церемонию.

Двухнедельная задержка позволила раненым восстановить свои силы: усиленное питание и постельный режим делали чудеса. Почти все, кроме особенно тяжело раненных, уже встали на ноги и приступили к обычным тренировкам, что дало возможность немного отдохнуть и доктору Добреску, и он использовал остаток времени с максимальной для себя пользой, осуществив два своих страстных желания.

Во-первых, врача интересовали мечи. Неоднократно проведенные испытания подтвердили, что только “водяные” мечи, изготовленные в Войтане, обладали непревзойденным качеством. Изготовленные в других местах, даже при, казалось бы, схожей технологии, не обладали этим “духом” истинно войтанских дамасских мечей.

Вторая страсть Добреску была связана с мардуканской биологией. В ходе путешествия ему удалось сделать много наблюдений, а во время относительного бездействия, когда приходилось ухаживать за ранеными, он смог кое-что изучить. Врач обнаружил нечто такое, что наверняка поразило бы большинство его спутников, но Добреску находил это забавным. Распространяться об этом он не любил и на досужие вопросы пока не отвечал.

— Итак, в стали, из которой изготовлен этот меч, довольно высокий процент примесей, — сказала О'Кейси. — И что из этого следует?

— Главное не в том, что высокий процент, — сказал Добреску, сверяясь со своим электронным блокнотом. — Важнее то, что примеси вообще присутствуют.

— Я не понимаю, что такое “примесь”, — заметил Тарг.

Это довольно трудно объяснить, — нахмурилась Элеонора. — Для того чтобы понять, нужно хоть немного разбираться в молекулярной химии.

— Я попробую намекнуть, — нашелся Роджер. — Тарг, помните, когда вы впервые выплавляли руду, то получили “черный металл”. Ломкий материал, верно?

— Да, — согласился Т'Кап Влан. — Оружие, отданное тогда племени Корда, ломалось действительно очень легко.

— Вам следовало его переплавить, — вставил Корд. Раненый мардуканец сидел, как всегда, позади Роджера, подложив подушки под искалеченные ноги. — И при очень высокой температуре. Это, разумеется, гораздо труднее и дороже, но именно поэтому “черный металл” такой дешевый.

— Правильно, — продолжал Роджер. — Когда вы нагреете металл в тигеле до очень высокой температуры, то получите материал серого цвета, с которым работать уже гораздо удобнее.

— Железо, — сообразил Тарг. — Верно?

— Да, это то, что мы называем “сварочным железом”, и оно действительно почти совершенно чистое. Железо — это молекула. “Черный металл” — это железо, смешанное с углеродом, который, кстати, присутствует в древесном угле.

— А что такое сталь? — спросил Т'Кал Влан.

— Кто-нибудь, может быть, сможет вам лучше объяснить, — со смехом сказал Роджер. — Дело в том, что железо — чистый элемент, вид молекулы. Я понятно излагаю?

— Я слышу слова, — ответил Тарг, — но не улавливаю их значение.

— Это действительно довольно трудно объяснить, если вы не знакомы с основами химии, — сказал Добреску. — Я вам советую просто поверить нам пока на слово.

— Суть в том, что сталь тоже состоит из железа с примесью углерода, — сказал Роджер. — Просто углерода в ней гораздо меньше, и температура нагрева должна быть гораздо более высокой.